Страница 1 из 193
Лайон Спрэг де Камп
Башня Занида
Королева Замбы
(Перевод В. Федорова)
Глава 1
Виктор Хассельборг потянул за вожжи и скомандовал своему айе:
— Хао, Фарун!
В ответ Фарун повернул голову, укоризненно посмотрел на хозяина и только после этого сдвинулся с места. Колеса повозки захрустели по гравию новуресифийской дороги.
— Давайте ему больше свободы, сеньор Виктор, — посоветовал сидящий рядом Руиш. — И постарайтесь не говорить с ним в таком резком тоне: это задевает айю.
— Черт возьми! Неужели эти животные и впрямь настолько чувствительны?
— Да. Местные жители, например, тщательно следят за своими интонациями при обращении к ним.
Мерный цокот шести копыт айи вместе с болтовней Руиша убаюкали Хассельборга, и он погрузился в размышления.
Виктор представил себя со стороны и чуть улыбнулся: да, ему далеко до героя из какого-нибудь комикса. Это там Супермен в красно-синем трико прилетает на собственной ракете, вооруженный лучевым пистолетом, и моментально побеждает всех врагов. На нем же — дурацкий туземный килт[1], средство передвижения — четырехколесная колымага, а из оружия — меч.
А началось все несколько недель тому назад (по субъективному времени), когда Хассельборг, затягиваясь предложенной ему дорогой сигаретой, изучал нового клиента. Клиент, богатый текстильный фабрикант Юсуф Батруни, казался человеком дружелюбным и весьма щедрым, хотя и склонным к излишней сентиментальности. Наконец Виктор спросил:
— Так почему вы думаете, что ваша дочь улизнула с Земли?
Фабрикант колыхнул брюхом и шумно высморкался. Воображение живо нарисовало Хассельборгу орды микробов, вылетающих из ноздрей собеседника, и Виктор немного отодвинулся.
— Прежде чем исчезнуть, — сказал Батруни, — она несколько месяцев подряд твердила о межпланетных перелетах, запоем читала книги об этом. Ну, знаете, «Планета романтики», «Месть марсианина» и тому подобная чушь.
Хассельборг кивнул:
— Продолжайте.
— Денег на такое путешествие у нее хватало. Боюсь, я высылал ей слишком много. Неопытная девушка, одна в Лондоне, всяческие соблазны… Но она — единственное, что у меня осталось, поэтому, конечно, я баловал дочь, — он печально пожал плечами.
— Вы считаете, что она с кем-то сбежала?
— Что вы имеете в виду?
— Что вы предполагаете: она с кем-то сбежала. И этот «кто-то» — отнюдь не какая-нибудь тетя Сюзи.
— Я… — Батруни нахмурился, но совладал со своими чувствами. — Извините. Дело в том, что мы, левантийцы, очень щепетильно относимся к чести своих дочерей, поэтому ваш вопрос сперва оскорбил меня. Но, к сожалению, придется ответить «да». Я полагаю, что она с кем-то сбежала.
Хассельборг цинично улыбнулся:
— Левант гордится своими девственницами так же, как Египет — своими пирамидами. Но, вероятно, их не следует рекламировать. Кого вы подозреваете?
— Не знаю.
— Тогда откуда же вы знаете, что без мужчины не обошлось?
— Догадываюсь по некоторым мелочам, ничего определенного. Приехав последний раз в Лондон, я спросил у дочери про ее новых знакомых. Она перевела разговор на другую тему. А раньше я узнавал малейшие подробности внешности и поведения любого ее приятеля, даже если меня это не очень интересовало.
— Но никого конкретно вы не можете назвать?
— Нет, только общие подозрения. Вы — сыщик, вы и наведите справки.
— Наведу, — пообещал Хассельборг. — Сперва обыщу ее квартиру, а потом запрошу в Барселоне списки пассажиров всех космических кораблей, стартовавших за последний месяц. Под вымышленным именем ваша дочь, безусловно, улететь не могла, так как отпечатки путешественников сверяются с Центральной европейской картотекой.
Батруни задумчиво глянул в окно, и его профиль с характерным левантийским носом предстал во всей красе. «Такому слону остается только водрузить на спину паланкин, и он идеально впишется в цирковое шествие», — оценил массивного клиента детектив. Фабрикант повернулся:
— Хорошо. На расходы не скупитесь, а, как только выясните, где она, немедленно отправляйтесь следом.
— Минуточку! — остановил его Виктор. — Подобная экспедиция на другую планету требует тщательной подготовки: необходимо специальное снаряжение, особые тренировки…
— Немедленно! Ближайшим рейсом! — прервал Юсуф, возбужденно жестикулируя. — Мы не можем сидеть сложа руки! Скорость важнее всего, и за нее я плачу премиальные. Вы слышали поговорку о ранней птичке, мистер Хассельборг?
— Да, но я также слышал и о раннем червячке, который попался ей на завтрак. Вот о его участи все как-то забывают.
— В моем положении ваши шуточки неуместны. А если вы не желаете поторопиться, то я обращусь…
Батруни закашлялся. Хассельборг задержал дыхание, давая микробам улечься, а затем успокоил клиента:
— Ну-ну, заверяю вас, что не стану терять ни минуты. Ни микросекунды.
— Да уж, это и в ваших интересах. Если же вы привезете мою Джульнар… э-э… в целости и сохранности, то ваш гонорар повысится еще на пятьдесят процентов.
— Мистер Батруни, я понимаю, на что вы намекаете. Однако вынужден вас огорчить: я умею выслеживать беглецов, но не могу разбитое сделать целым, равно как и собрать Шалтая-Болтая[2].
— Значит, вы уверены, что моя дочь уже… потеряла невинность?
— Надежда на это примерно такая же, как на то, что ирландец откажется выпить поднесенный ему стаканчик. Я сделаю все, что в моих силах.
— Хорошо, — заключил фабрикант. — Кстати, мистер Хассельборг, вы говорите не как лондонец. Вы швед?
Виктор откинул спадавшие на широкий лоб темно-русые волосы.
— Только по национальности, а родился в Штатах, в Ванкувере.
— А почему переехали в Лондон?
— Да так… — он сделал паузу, не желая углубляться в низменные подробности своего падения и частичного воскрешения. — После того, как я покинул Отдел Расследований и занялся частной практикой, я специализировался в основном на мошенничестве в страховой сфере. А именно Европа предлагает сейчас большие возможности для подобной деятельности, — Виктор рассмеялся над сказанной двусмысленностью. — Я имею в виду возможности для расследования. Я удовлетворил ваше любопытство?
— Да, — Батруни посмотрел на часы. — Мой самолет вылетает через час, так что вы должны меня извинить. Итак, вы получили фотографии Джульнар, ключи от ее квартиры, список необходимых адресов и аванс. Не сомневаюсь: вы оправдаете ваши рекомендации, — это, однако, было сказано с излишним пафосом, что выдавало некоторое сомнение клиента.
Прощаясь, Хассельборг применил один небольшой прием, которым иногда пользовался, чтобы внушить доверие к своим силам. Откинув волосы назад, он смахнул с пиджака несуществующую пылинку, снял очки, расправил плечи и выпятил вперед массивную квадратную челюсть. Эти нехитрые действия за пару секунд превратили его из неприметного, лишенного малейшей индивидуальности субъекта в рослого, решительного героя. С таким любой злодей дважды подумает, прежде чем станет связываться.
Прием подействовал: обмениваясь рукопожатием, Батруни улыбнулся, уверенно глядя в глаза детектива. Виктор добавил:
— Я не восточный маг, и мы должны смотреть на вещи реально. Если ваша дочь сбежала за пределы солнечной системы, то операция может затянуться на годы. Во-первых, на большинстве планет отсутствует закон об экстрадиции. Во-вторых, если я все же доставлю ее на борт «Виажейш Интерпланетариаш»[3], она попадет под юрисдикцию Земли, и я не имею права заставить ее выполнять мои требования. В противном случае, я, как минимум, лишусь лицензии.
1
Килт — если кто еще не знает, это шотландская мужская юбка. — Прим. перев.
2
В романе Виктор Хассельборг обычно цитирует строки Льюиса Кэрролла.
3
В переводе с португальского языка означает «Межпланетные Путешествия».