Страница 41 из 41
– Именно про него, – отозвался Кристофер. – Джек тогда закричал: «Вот головы двух свиней! Одну хорошо бы съесть, другую хорошо бы сжечь!» Но послушай, ведь на это убийство у Джека были причины: дело в том, что барон Зелёного озера незадолго до того случая с хряком предательски убил отца Джека, улучив момент, когда тот не мог защитить себя, а ещё барон убил двух его братьев, а самого Джека объявил преступником. Барону же всё сошло с рук. У нас, в Крайней марке, рассказывали, что у Джека были причины мстить барону.
Саймон засмеялся:
– А вот ещё одна история. Если она говорит правду, то Джек с Холмов убил славного рыцаря прямо перед алтарём, и одеяние служившего священника было всё в крови, ибо в тот момент священник поднёс рыцарю Святое Тело Господне, чтобы тот причастился.
Кристофер с жаром отозвался:
– Всё верно, клянусь Крестом Господним! И Джек всё правильно сделал! Этот рыцарь Рауль был мерзкий предатель, и Тела Господня он причащался, только чтобы заставить поверить в свою грязную ложь, поэтому смерть и настигла его на том месте, где он встал на колени. Рядом с ним на коленях стоял человек, которого рыцарь Рауль заманил в ловушку, чтобы лишить его жизни, и в тот самый момент Рауль делал первый шаг своего предательства, лжесвидетельствуя ему у алтаря.
– А что случилось с этим человеком, который тогда стоял рядом с рыцарем Раулем?
Кристофер ответил:
– В ту же минуту, когда Джек поразил рыцаря, он вышел из церкви и пошёл вместе с Джеком к Холмам. Там он и поселился совершенно свободно. Он был отважным человеком. Да и сейчас он также – отважный человек…
Саймон вновь рассмеялся.
– А вот ещё одна: говорят, что семь сыновей Джека как-то увезли силой четырёх прекрасных девиц благородных кровей из замка, где они жили на услужении у одной почтенной дамы, и более того, сыновья Джека повесили эту даму на зубцах крепостной стены её собственного замка. Правдива ли эта история?
– Правдива, как святое Евангелие! Но многие говорят, что повешенная дама получила даже меньше, чем заслуживала. Это была жестокая ведьма, многих она довела до смерти, сама же находила удовольствие в том, чтобы наблюдать, как они изнемогают. И точно так же довела бы она до смерти и тех четырёх благородных девиц, если бы не храбрые сыновья Джека, так что милые девушки больше чем хотели, чтобы их увезли оттуда.
Саймон ухмыльнулся:
– Что ж, парень, я вижу, ты знаешь Джека даже лучше, чем я сам. Тогда почему же, чёрт побери, ты не желаешь привести меня к нему, никак не пойму!
Кристофер покраснел и замолчал. После паузы он сказал:
– Ну, спутник, кое-что мне предстоит узнать о нём ещё до наступления следующей полуночи.
– А разве мы не придём к Джеку засветло?
– Давай попробуем, но нам надо поспешить, ибо после полудня прошло уже три часа.
Они пришпорили лошадей, так как земля под копытами была уже твёрдой, и вскоре уже скакали между деревьями и кустарниками.
Весь день без отдыха они ехали через этот лес, но вот спустилась ночь, а путешественники так и не встретили ни дома, ни человека, ни чёрта. Тогда Саймон сказал:
– Зачем нам ехать дальше ночью? Не будет ли лучше прибыть к этому опасному дому при свете дня?
– В лесу опасностей столько же, сколько и в доме. Если мы заночуем здесь, то люди Джека могут застать нас спящими, а тогда нам не поздоровится. Да и диких лошадей поблизости нет, они не разбудят тебя, предупредив о том, что враг рядом. Давай поднажмём. С неба светит луна, хотя сейчас её и скрыли тучи. Мне кажется, что я отчётливо различаю путь. Да мы и не далеко от Дома на Холмах.
Саймон подъехал вплотную к Кристоферу и сказал умоляющим голосом, придержав его поводья и остановив его лошадь:
– Юноша, ты хочешь моей смерти?
– Возможно, так оно и есть. А ты не хочешь моей смерти?
Саймон ненадолго замолчал. Кристофер не видел выражения его лица, скрытого надвигающейся темнотой. Он выхватил поводья из руки оруженосца, словно торопился ускакать вперёд. Оруженосец же сказал:
– Стой, умоляю тебя, останься, у меня есть что сказать тебе.
– Тогда говори, – отозвался Кристофер, – но поторопись, ибо я голоден, и было бы хорошо, если бы мы поскорее оказались в обеденном зале.
Он засмеялся.
Тогда Саймон произнёс:
– Дело вот в чём: если я вернусь к своему повелителю без доказательства того, что его поручение насчёт Джека выполнено, то плохо моё дело. Если же я явлюсь в дом Джека, то… Я знаю, что Джек жесток сердцем и скор на руку, поэтому прошу тебя теперь: дай мне слово, что поручишься за меня, если это будет возможно, перед этим лесным жителем и его сыновьями.
Кристофер громко рассмеялся, и сумеречный лес зазвенел от весёлого гула его чистого голоса. Наконец, он сказал:
– Ну и ну! Да ты слишком труслив, чтобы быть тайным убийцей! Господу Богу не пришлось бы столько возиться с Каином, если бы он был таким же, как ты. Иди и выполняй своё поручение насчёт Джека, а я постараюсь сохранить тебе жизнь. По правде говоря, я догадался, что это за поручение после того, как прошлой ночью дикие лошади разбудили тебя и вложили обнажённый меч в твою руку. Да, да! Я и не подозревал обо всём этом, когда мы выезжали вчера утром из замка. Тогда я думал, что твой повелитель поручит мне какую-то службу. Тронемся в путь! Или, если хочешь, поезжай на шаг впереди меня. Вон туда, где – видишь? – между стволами берёз что-то светится. Если собьёшься с пути, я буду рядом, чтобы тебя направить. Как я и говорил, нам недолго ждать новостей.
Саймон нехотя тронулся в путь. Они ехали довольно медленно, и Кристофер то и дело кричал:
– Направо, оруженосец! Налево! Теперь прямо! – и так далее, но через некоторое время они внезапно услышали голоса. Лес словно загорелся – вокруг засветилось множество огней. Кристофер закричал и погнал лошадь, чтобы обойти Саймона, который ехал ближе к правому краю тропы. Почти сразу Кристофер заметил блеск стали в руке Саймона и повернулся боком, чтобы защититься, но прежде, чем он успел ещё что-либо сделать, Саймон вонзил широкий кинжал ему в бок, а затем развернулся и поскакал в обратную сторону той дорогой, которую запомнил по пути сюда.
Как только был нанесён удар, Кристофер упал с коня, и сразу же с десяток человек с факелами окружили его. Это были высокие воины, и огонь факелов придавал им свирепый вид. Один из них, стройный молодой человек с длинными рыжими волосами до плеч, опустился перед раненым на колени, тогда как другие держали лошадь и вытаскивали ноги Кристофера из стремян.
Рыжеволосый положил руку себе на грудь и, подняв голову так, чтобы свет факелов освещал ему лицо, воскликнул:
– Господа, здесь произошло преступление: закололи человека, и это преступление касается всех нас, ибо он – не кто иной, как юный Кристофер из Крайней марки, который приковылял к нам в Холмы на прошлые святки и которого мы так хорошо приняли тогда. Подойди сюда, Роберт из Мейзи, опробуй на нём своё знахарское искусство*, – может, он ещё жив. Если же он мёртв или умрёт от раны, то я возьму на себя обязанность отомстить за него и найду его убийцу хоть на краю света – я, Дэвид Рыжий, не будь я младшим из сыновей Джека, ибо я считал, что этот человек будет моим другом в поле и на холмах, пешим и конным, в зале и на престоле, в хижине и в церковном хоре, перед женщиной и воином, священником и гордым принцем. Скажи, Роберт, как он?
Знахарь, осматривавший рану Кристофера, отложил в сторону его куртку и рубашку и сказал:
– Он серьёзно ранен, но, думаю, не смертельно. Нет, похоже, он будет жить столько же, сколько и ты, или ещё дольше, если ты не перестанешь совать свою рыжую голову и длинный нос во все неприятности.
Дэвид поднялся, вздохнул, словно избавившись от тяжёлой ноши, и сказал:
– Ну, Роберт, когда перевяжешь его рану, отведи его к нам в дом. Эй, ребята! У нас достаточно света, чтобы нарубить ветвей и сделать ему носилки. Эй-эй, нет, подождите! Кто-нибудь отправился в погоню за преступником?
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.