Обнаженная дважды

Туда. Немного вправо… Он остановился. Возможно, ранен, не может стоять. Затем она прокричала его имя. Он услышал ее. Он разворачивается.

Жаклин завизжала. Такое она проделывала нечасто, но в данном случае крик был оправданным. На источник света тяжело двигался большой черный медведь. Очевидно, его звали Пол, потому что он шел прямо на нее.

По крайней мере, он не нес молота. Это мысленное замечание показалось ей не более безумным, чем другие, вспыхнувшие в ее мозгу, фрагменты полузабытых мифов и легенд. Оборотни…

Пригвожденная к месту, Жаклин таращила глаза на то, как медведь поднялся на задние лапы. В этой позе он был похож на человека, но заросшая шерстью морда и маленькие, косящие глаза были звериные — и поэтому не такие пугающие. Ничто в животном мире не опасно так же, как человек.

Он был любопытен. И как могло быть, успокаивала себя Жаклин, если бы вы прогуливались по лесу, обдумывая собственные дела, а вас окликнул бы, словно давний знакомый, представитель внеземной цивилизации. Жаклин очень медленно и осторожно убрала голову и руки от открытого окна и нажала кнопку, поднимающую стекло. Потом развернула машину. Ей больше не было видно животного, и она молилась, чтобы он стоял на месте или ушел в чащу. Что стала бы она делать, если бы он вразвалочку зашел на колею и сел там? Или попытался взобраться на капот? Жаклин представила, как она ведет с бешеной скоростью по скоростному шоссе машину, с медведем, сидящим на крыше. Вероятно, в этом штате существует закон против подобных выходок. Остановил бы ее полицейский, следящий за дорожным движением и выписал ли бы ей и медведю штрафную квитанцию?

Очевидно, медведь потерял к ней интерес. Он не появился снова. Однако Жаклин не сделала глубокого вдоха до тех пор, пока не съехала с колеи на мощеную дорогу. Затем потянулась за сигаретой, которую выронила, когда появилось видение. Счастье, что она не прикурила ее тогда. Жаклин сделала это сейчас, заметив с одобрением, что руки не дрожали — не дрожали сильно.

Она улыбнулась. С небольшой редакторской правкой это происшествие составило бы хороший рассказ. Мэриби позеленела бы от зависти.

И ее догадка подтвердилась. Пол уже побывал здесь. Разбитое стекло у основания камня было бутылкой из-под виски. Во время ее последнего разворота, как раз перед тем, как медведь отвлек ее внимание, она подъехала достаточно близко, чтобы заметить фрагмент этикетки. Это был тот же сорт виски, который она видела на столике в доме Пола. Если бы ее не занесло в неизвестные дали фантазий, она бы поняла, что это был наиболее вероятный сценарий развития действия. Опустошив бутылку, он разбил ее о монумент. Точно как мужчина, критически подумала Жаклин. У них нет чувства надлежащего порядка вещей. Лом или молот были бы гораздо более драматичными.

Она надеялась, что Пол не бродил в пьяном виде по лесу. Но у нее не было ни малейшего желания вернуться и поискать его там. Если он и медведь встретятся, значит, медведю не повезло.

К тому времени, как Жаклин добралась до коттеджа, она довела себя до состояния крайнего негодования. Она бормотала, отпирая парадную дверь:

— …притащить меня туда ночью, к медведям… Люди так невнимательны к другим, они всегда подозревают меня…

Визгливый звук телефона заставил ее вздрогнуть, когда она переступила порог дома. Жаклин повернула голову; то, что она отвлеклась, вероятно, ничего не значило, он был готов к ее приходу и быстр, как кот. Его рука зажала Жаклин рот и пригвоздила ее голову назад, к твердому изгибу своего плеча. Другая рука прилепила руки Жаклин к бокам, затем Пол поднял ее, так что ее ноги замолотили в воздухе.

Она должна была понять, кто это, по одному его прикосновению и запаху виски, но лампа, которую она оставила непогашенной на письменном столе, отчетливо осветила его черты лица с неприятно близкого расстояния. Жаклин никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Сумка с набором оборонительного оружия выпала из ее руки. Жаклин пнула назад, целясь в его голень, но обнаружила, что трудно ударить с силой, когда обе ноги оторваны от пола. Звуки, рождающиеся глубоко в ее горле, не могли быть услышаны далее метра от нее.

Ее спаситель находился не так близко от места сражения, но у него был не по-человечески острый слух. Жаклин не имела абсолютно никакого понятия, что он здесь, до тех пор, пока из Пола не вырвалось приглушенное завывание и он не ослабил хватку. Чувствуя, что его мышцы расслабились, Жаклин рванулась вперед. Она приземлилась на четвереньки и дико кинулась к своей сумочке. К тому времени, когда она нашарила баллон с лаком для волос, Пол спасался бегством, подбираясь к лестнице и дико пиная нападающего. Люцифер уворачивался от ноги Пола без труда; его сузившиеся глаза и ощетинившиеся усы были так же красноречивы, как и усмешка на лице человека. Он собрался, взлетел в воздух, сомкнул зубы и когти на руке Пола, извернулся и приземлился на все четыре лапы, готовый к следующему нападению.

Жаклин прочистила горло.

— Убей, — прохрипела она.

Люцифер повернул голову и посмотрел на нее. Как и Пол.

— Ради Бога, не кричи, — задыхался он. — Здесь повсюду полицейские. Я просто хотел… о Боже!

Он скорчился пополам, схватившись за ногу. Люцифер нанес удар снова и ускользнул тем же образом.

— Сядь, — приказала Жаклин.

Она подошла к нему, держа наготове лак для волос. Пол, казалось, был слегка удивлен таким выбором оружия; он опустился на ступеньку и кротко сказал:

— Хорошо. Только убери эту тварь от меня подальше.

— Он не доставит тебе беспокойства, если ты не сделаешь никаких агрессивных движений, — предупредила Жаклин, надеясь, что это заявление и превращение кота были правдой. Люцифер счел себя победителем и удалился в свой угол, где начал яростно вылизываться.

— Я не хотел, чтобы ты закричала, увидев меня, — начал Пол.

— Палец, приложенный к губам, мог передать эту мысль с такой же эффективностью.

— Если бы я стал подкрадываться к тебе, издавая шипящие звуки, что бы ты сделала?

— Я бы не закричала. Я никогда не кричу. Но я могла издать шум какой-либо другой разновидности… О, оставим это. Что ты здесь делаешь? Чертовски глупо сбежать из госпиталя, но оставаться в бегах еще глупее. Это только подтверждает подозрения, которые никогда не возникли бы, если бы ты вел себя разумно.

— Они бы возникли, — холодно сказал Пол. — Наш теперешний шериф, Боб Лайтфут, безмозглый дурак, но Билл Хоггенбум — проницательный старый сморчок. Рано или поздно он вычислит, что смерть Джан не была несчастным случаем.

— Он уже это сделал.

Пол кивнул.

— Он также вычислит, что я наиболее вероятный подозреваемый. Господи, я единственный подозреваемый. Никто больше не знал Джан достаточно хорошо, чтобы причинить ей вред. Спасибо за твой совет, но если ты не возражаешь, я предпочитаю не впутываться, пока у меня есть шанс найти настоящего убийцу.

— Ребячество какое-то…

— Люди, живущие в тепличных условиях… я рискнул прийти сюда, потому, что мне необходимо знать, что произошло. Я вряд ли могу позвонить Биллу и спросить его насчет результатов вскрытия.

Телефон начал звонить.

— Не отвечайте, — приказал Пол.

— Это может быть Билл, — сказала Жаклин. — Он уже звонил, чтобы сообщить мне, что ты сбежал, как он назвал твой поступок. Он полагал, что ты мог прийти сюда. Хотя будь я проклята, если знаю, почему он подумал так — или почему ты пришел.

— Я сказал тебе. Мне нужно знать, что происходит. Что показало вскрытие?

— Результаты неопределенные, и далее, что касается установления личности… — произнесла Жаклин, пристально рассматривая Пола. Его лицо не выдавало ничего, кроме бесстрастного интереса. — Она была… она была сильно изуродована.

Пол кивнул.

— Это могло объяснить продолжительное отсутствие Катлин, не так ли? Тяжелые ранения, сотрясение мозга, амнезия…

— Нет, — огрызнулась Жаклин. — Что касается причины смерти — они не верят, что книжная полка могла убить ее. Оружием было что-то меньшего размера и твердое, типа кочерги. Существуют и другие вещи, которые скорее указывают на убийство, чем на несчастный случай.