Страница 13 из 15
Здесь я писала диссертацию, правда, последнее время больше делала вид, что пишу, поскольку указанные выше сомнения парализовали работу задолго до моего возвращения в Тигирин. Как-то раз, приехав домой, я узнала, что планируется начать выпуск «КРИСа-2». Для работы в редакции искали журналиста со знанием иностранных языков и умением пользоваться компьютером, но эта информация не вызвала у меня заинтересованности. По крайней мере, сознательной заинтересованности. Не скрою, все бросить и вернуться в определенный момент мне показалось неплохим выходом. Но мысль эта была какой-то слишком блеклой для принятия серьезного решения, хотя на тот момент все мои мысли отличались этой чрезмерной блеклостью. Иногда даже для того, чтобы решить, не сходить ли в туалет, мне приходилось долгое время сомневаться, и однажды эти сомнения длились так долго, что едва не стало слишком поздно.
Еще раз эта мысль вяло всплыла в моем сознании, когда мне в Гагенау-Гугбах-Гег-дер-Генбахшталь позвонил какой-то пан Фиалко, назвался заместителем главного редактора «КРИСа-2» и спросил, не заинтересует ли меня сотрудничество с будущим изданием. Желательно в качестве штатного сотрудника.
Я очень хорошо помню, что поблагодарила пана Фиалко за любезное предложение, но отказалась. Поэтому до сих пор не могу понять, как так случилось, что ровно через две недели я уже присутствовала на первом редакционном совещании новообразованной ежедневной газеты, а в моем бумажнике появились визитки с надписью «Горислава Галичанко, заведующая отделом посуды» и неправильными номером телефона и электронным адресом. Мне поручили редактировать специальное еженедельное приложение с телепрограммой.
Слово «заведующая», как в свое время и «столяр-теоретичка», стоило мне нескольких дискуссий с консервативными литредакторами, которые предпочитали, согласно правописанию, употреблять только мужские формы для обозначения должностей. Но мне все же удалось настоять на своем, правда, для этого пришлось прочитать целый курс лекций по гендерной проблематике. И я подозреваю, даже это не помогло бы, если бы литредакторами у нас работали не женщины. Не подумайте, что я имею что-то против мужчин, но никому не приходит в голову писать «заведующая» на мужских визитках. А если так и происходит по ошибке, все с пониманием относятся к возмущению обиженного. Тогда почему я не могу позволить себе такой реакции? Довольно уже того, что в выходных данных газеты меня указывают как Г. Галичанко, и все читатели, которые стремятся пообщаться со мной по телефону, негодуют, услышав, что я не Григорий, не Геннадий и даже не Гаврила.
Появляется Агатангел
Агатангелом крысу назвал Теобальд, мой знакомый немец, который работает в нашем городе над кандидатской диссертацией по искусствоведению, исследуя «тигиринский феномен». Агатангел — одно из немногих имен, которое он считает украинским и может без затруднений выговорить. Украинским Теобальд считает это имя потому, что его носил украинский поэт и ученый Агатангел Крымский.
Впервые Агатангел встретил меня на кухонном столе; он сложил из яблок на тарелке нечто вроде альпинария и кокетливо выставил оттуда кончик своего хвоста. Мне показалось, что это веревка, оставшаяся от сетки, поэтому я машинально за нее дернула, чтобы вытянуть из горки яблок и выбросить. Когда будущий Агатангел оказался у меня в руке, он акробатически изогнулся, посмотрел мне прямо в глаза и подмигнул. Вообще он сильно рисковал, поскольку я совсем не принадлежу к тем исключительным женщинам, которые не боятся крыс, змей и собак, любят альпинизм и горнолыжный спорт, быстро ездят на автомобилях дорогих марок, пьют виски и курят «Голуаз». Из всего списка мне ближе всего последнее, хотя в связи с частыми перебоями в поставках в Тигирин «Голуаза» пришлось перейти на «Кэмел». А все остальное ко мне совсем не относится. Поэтому Агатангел, который на тот момент был крысой еще безымянной, имел все шансы на достаточно печальное будущее. Я могла бы, во-первых, оглушить его визгом, совершенно не стесняясь такой типично бабской реакции, во-вторых, отбросить от себя прочь как можно дальше, что, учитывая размеры моей кухни, тоже неминуемо бы закончилось оглушением, но уже от удара об стену. В-третьих, я могла бы сделать первое и второе одновременно, что совсем минимизировало бы шансы будущего Агатангела на выживание, — забегая вперед, скажу, что нервная система его была не самой крепкой, да и по физическим показателям он уступал своим выносливым подвальным родичам.
А о том, что он не относится к обыкновенным крысам, свидетельствовало абсолютно все — от внешнего вида до поведения. Шерсть его была ярко-красной, кончик хвоста — желтым, а загривок напоминал радугу: каждый волосок, похоже, был покрашен в свой отдельный цвет. Возможно, именно эта цветовая феерия, в целом скорее жизнерадостная, чем угрожающая, заставила меня отказаться от типично бабской реакции и просто осторожно положить крыса на пол. Он, кажется, оценил мою толерантность, легко взобрался назад на стол, достал из тарелки уже надкушенное яблоко и принялся его доедать, время от времени подмигивая мне левым глазом.
— Ах ты ж погань! — крикнула я, почему-то не пришло в голову ничего лучше, чем это самое распространенное на украинском телевидении слегка антикварное ругательство, которое используют для перевода американских «факов» и «шитов», употребляемых героями фильмов в подобных ситуациях.
Я бросилась к телефону и на какое-то время застыла с трубкой в руке. В сложных жизненных ситуациях женщине всегда нужно обращаться за помощью к мужчинам. Даже если мужчина и не решит проблему, само проявление внимания — всегда приятно для обеих сторон. Из всех знакомых мужчин дома оказался только Теобальд, который сказал, что обсуждать его визит следует не ранее чем завтра, потому что на сегодня у него уже все распланировано. Его немецкая натура не знает, что такое экстраординарная ситуация. Все, что не согласуется с его планами, для него перестает существовать, и, наверное, это очень правильный подход, если хочется беречь свою нервную систему. Я проявила толерантность к чужой ментальности и не стала тратить усилий на разъяснения.
Во время телефонного разговора я краем глаза следила за Агатангелом и размышляла, откуда он мог взяться у меня на кухне. Вариант обычной подвальной крысы не слишком убедителен по нескольким причинам. Во-первых, он выглядит слишком ухоженным, я еще не видела, чтобы подвальные крысы красились в красное, а такой цвет дает только специальная и довольно дорогая краска для волос под названием «real red». С помощью каких красок и технологий раскрашен его загривок, я не могла даже предположить. Во-вторых, подвальные крысы редко носят ошейник с капсулой для адреса (у Агатангела, как выяснилось впоследствии, туда был вложен электронный адрес немецкого Красного Креста). В-третьих, я почему-то убеждена, что крысы нечасто поднимаются из подвала или спускаются с чердака на уровень третьего этажа. Хотя в этом вполне могу заблуждаться.
После нескольких безуспешных звонков я решила обратиться к Марку с Эвелиной. Мои соседи — супружеская пара, обоим около тридцати. Он — концертмейстер, она — скрипачка. Их жизнь состоит из концертов, гастролей, подготовки к концертам и гастролям, отдыха после концертов и гастролей, просто отдыха. В родном городе они выступают редко, в основном ездят за границу, где очень популярны. Кроме жилища в Тигирине, имеют квартиру в Париже, куда ездят с концертами особенно часто, и несколько загородных домиков — в Голландии, Швейцарии и на Пальма-де-Майорка. Их постоянно спрашивают, почему они не переберутся за рубеж насовсем, ведь все равно они проводят там гораздо больше времени, чем в Украине. Но Марк с Эвелиной ничего не отвечают на этот вопрос и во всех интервью продолжают называть местом постоянного проживания Тигирин. Жители нашего дома относятся к Марку с Эвелиной довольно настороженно, чтобы не сказать враждебно. Меломанов среди соседей нет, а вот вопрос, почему у этой пары за столько лет не родилось ни одного ребенка, занимает все пять этажей. Когда-то наша почтальонша даже осторожно попробовала выпытать, не известно ли мне вдруг об этом больше, чем ей, но выяснилось (в общем, так у нас с ней всегда бывает), что ей все же известно больше.