Непридуманное счастье

На кухню вошел Денис, и Юля примолкла. Он взял свою кружку, стоя сделал несколько глотков и посмотрел на сестру:

- Утром завтра будьте готовы. За вами Лёня заедет.

- Почему Лёня?

- Потому что Лёне как раз по пути за тобой заехать, я отвезу Сергея Владимировича и Наталью в аэропорт, оттуда мы с Юлей сразу на Поселковую. Чтобы не делать лишних кругов, не тратить время.

- Настя еще не определилась: с дедом ей в санаторий ехать или с нами за город.

- Так пора бы уже определиться.

- Вот вечером папа зайдет, так и решим. Если с ним поедет, то он ее сразу к себе заберет. Дед-то наш не против. Это мне не очень нравится эта идея, не хочу, чтобы Настя мешала им с Ниной. Не отдохнут же! Ты же видишь, какая она егоза, на месте пятнадцать минут не может усидеть.

- Если дед не против, то не мешай. Пусть заберет ее. Ему же это в радость. Найдут они, чем ее занять.

- Угу, - Таня согласно кивнула.

- Все, я ушел. Часа через два буду.

Юля поднялась, чтобы проводить мужа. Таня занялась грязной посудой.

- А вы с Лёней так и не разобрались? - вернувшись, напрямую спросила Юля, словно в спину стрелу вонзив. - Черт, вот теперь я хочу есть.

- Ну ты молодец! Уже все остыло, давай разогрею.

- Нет, - остановила ее Юля, - не суетись, Танюш, я вот отбивнушку возьму, сделаю бутерброд. Они такие сочные у тебя, вкусные. Я такие не умею жарить. Не получается.

- А ты их маринуешь?

- Ну да, в специях. Но ничего такого особенного.

- Ничего особенного и не надо. Вот замаринуешь в специях и добавь немножко растительного масла, пусть мясо полежит. Все впитается, будет мягкое.

- Да?

- Да, - улыбнулась Таня.

- Ну ты хозяйка со стажем, у тебя свои секреты.

- Ой, помню, как меня Борис доставал. То ему мясо сухое, то макароны разваренные, то, не дай бог, подгорит что-то. Столько понаслушалась. А у меня Настя маленькая на руках - то не успею котлеты перевернуть, то вообще забуду, что кастрюля на плите. Всякое было. Так обидно, до слез просто... было... Будто я такая никчемная хозяйка, вроде стараюсь, а все плохая. Ну, плевать мне на котлеты, если у ребенка животик крутит! - с таким запалом Таня говорила, словно развод пережила не пять лет назад, а месяц. А может, еще не пережила вовсе.

- Тань, вот у меня еще нет ребенка, но я тебе точно могу сказать, что на котлеты мне тоже плевать.

- Ладно, - Таня нервно отбросила полотенце, которым вытирала руки. Словно не его, а мысли непрошенные о своем муже отбрасывала. - Денис, я надеюсь, не мотает тебе нервы из-за сухих отбивных?

- Дени-и-с? - Юля удивленно протянула гласные. - Не-е-ет. Пусть только попробует, - усмехнулась. - А вообще нет. Никогда он ничего плохого о моих кулинарные способностях не говорит, хотя сам с большими претензиями. Он может сказать: "Интересно". Но теперь я точно знаю, что если он какое-то блюдо оценил как "интересное", то можно смело все выбрасывать в мусорное ведро, он есть это не будет.

- Денис с претензиями, потому что так воспитан. Он так привык. У нас папа всегда готовил много и вкусно, когда я подросла, стала ему помогать, а потом вообще кухню на себя взяла.

- Так, коро-о-че... Ты не съезжай с темы. Я тебя вообще не об этом спрашивала. У меня есть кому отбивные для Шаурина пожарить, если что.

Таня засмеялась. Юльку не так-то легко сбить с выбранного направления. Не удалось и ей сменить тему.

- А что нам разбираться? - уклончиво начала. - Мы после... - оборвалась, потому что на кухню вбежала Настя, сразу нацелившись на вазочку с конфетами, - ну ты поняла... Не можем нормально общаться.

Юля подождала, пока Настя снова убежит в свою комнату.

- Понятное дело. После секса люди становятся либо любовниками, либо друзьями. А вы и не любовники, но уже и не друзья. Зависли в пространстве.

Таня так тяжело вздохнула, что Юля не выдержала и съязвила:

- Ой, вот только не надо сейчас сакраментального "все, что произошло было ошибкой" и так далее по списку. Ты свободная женщина - пользуйся моментом.

- Угу, - гмыкнула Татьяна, - уже воспользовалась раз. Нам с тобой вдвоем пить нельзя, сразу на подвиги тянет. Надо кого-то третьего, чтобы остановить это безобразие.

Юлька весело рассмеялась:

- Да, в тот раз "третьим" так удачно оказался Вуич! Блин, Танюха! - Юлька вскочила со стула и порывисто обняла Таню. - Я тебя так люблю! Так хочу, чтобы ты была счастлива! Лёнька, он же такой здоровый бычара, такой сильнючий, его только пользовать и пользовать. - Юля села рядом и взглянула на Таню веселыми искрящимися глазами. - Тебе же понравилось... чего ты теряешься?

- Да прям... - отмахнулась Таня, чувствуя, что заливается румянцем.

- Я тебе точно говорю, я Лёньку как свои пять пальцев знаю.

Таня засмеялась, а потом сдержанно сомкнула губы и чуть пригнулась к Юле:

- Зато теперь я точно знаю, почему у него куча баб. Там есть чему возрадоваться.

Кухня взорвалась от смеха. Смех был такой звонкий и громкий, что Настя не усидела на месте и ворвалась в комнату.

- Ну скажите мне, - захныкала она. - Я тоже хочу посмеяться.

- Настюша, да и говорить особо нечего, - с трудом успокоившись, проговорила Юля, - мы с твоей мамой просто решили... возрадоваться, - и снова залилась смехом.

Таня расхохоталась следом. И только Настя с недоумением поглядывала то на Юлю, то на маму. Потом покрутила пальцем у виска и ушла к себе.

2

Следующее утро выдалось беспокойным и хлопотливым. Но не потому что был тому повод, или дел вдруг навалилась куча. Совсем нет. Все лишь от внутреннего волнения.

И ничего Таня с собой поделать не могла. Проснулась раньше будильника, долго лежала глядя в потолок. Занять бы себя, да нечем: вещи собраны, Настя со вчерашнего дня у деда.

Пока принимала душ и завтракала, немного успокоилась. Негромко включила телевизор. Как обычно, в канун Дня Победы зрителей развлекали военными фильмами. Порылась в косметичке, посмотрелась в маленькое зеркальце. Да, мышь серая она и есть мышь серая. Губы тонкие, ресницы бесцветные. Единственное, чем природа ее несомненно наградила, так это чистой ровной кожей. Хоть и бледная она, кожа, - даже загар толком не липнет. Ну и ладно...

Таня достала тушь и глянула на часы. До десяти утра еще полчаса. Скоро должен подъехать Лёня. Почему-то ждала, что он позвонит. Но в назначенный час звонка не произошло. Его и чуть позже не случилось. Минут пятнадцать одиннадцатого выглянула в окно и увидела внизу Лёнькину машину. А потом и самого Лёньку. Он выбрался из джипа и закурил. Ответил кому-то по телефону. Таня наблюдала за ним как в ступоре. Почему-то не могла оторвать глаз.

Интересно, и как давно он подъехал? Это Денис ей сказал быть готовой к десяти, а с Лёнькой они не созванивались, вот она и подумала, что он должен сообщить, как подъедет. А он не позвонил, просто ждал ее в машине у подъезда.

Вуич стоял к ней спиной, опустив подбородок. Глядел под ноги и пинал мелкие камешки. Потом вздрогнул всем телом, чуть закинул голову, возможно засмеялся. Таня это поняла по дрожанию могучих плеч. Надо выходить из дома, но она так и стояла у окна, не в силах двинуться с места. Стояла оцепенело, обуреваемая какими-то непонятными смешанными чувствами. Хотелось общаться с ним, с Лёней, как раньше, - весело, задорно, без напряжения, - но все изменилось после той далекой ночи. Хотя, наверное, только для нее. Это ей было неловко и волнительно, это она старательно избегала встреч наедине. Лёня же вел себя как ни в чем не бывало. Почти. Или тщательно скрывал свои чувства. Может, и не намеренно. По крайней мере Таня его не понимала - где он правду говорит, а где шутит. Никак не могла разобраться. Вот и тогда, когда замуж предлагал за него выйти, не поняла, острословил он так, или на полном серьезе говорил. Конечно, острословил. Кто ж после одной единственной ночи замуж зовет...