Страница 19 из 48
Денежный Мешок слегка кивнул, прищурив тревожные зеленые глаза. Однако он хорошо себя вел весь урок. Пообещал, что отдаст тетради секретарше своего отца, чтобы она их ксерокопировала. Одолжил штрих. И все время смотрел на нее, будто она была своего рода произведением искусства.
И это еще не все. Кори-Тусовщик, проходя мимо – ему приспичило выбросить в мусорную корзину старую жвачку, – бросил бумажный комочек на ее лабораторный стол. Когда Джиллиан развернула скомканную бумажку, она обнаружила там отпечатанный поцелуйчик и вопросник: «Новенькая? Любишь музыку? Твой телефон?» А Брюс-Атлет упорно старался перехватить ее взгляд.
Джиллиан почувствовала внутри какой-то жар.
Но самое интересное было впереди. Господин Леверет, расхаживая взад-вперед перед классом, просил перечислить пять царств, на которые подразделяется все живое.
Подними руку , детка.
Но я не помню...
Доверься мне.
Рука Джиллиан поднялась будто сама по себе. Тепло внутри уступило место ужасу. Она никогда не отвечала на вопросы учителя в классе и понадеялась, что и на этот раз ее пронесет и Леверет не заметит ее руки, но он посмотрел прямо на нее и кивнул:
– Джиллиан.
А теперь просто повторяй за мной... – продолжал вкрадчивый голос в ее голове.
Итак , пять царств , начиная с наиболее развитых и кончая самыми примитивными , это: царство жи вотных , царство растений , царство грибов , царство простейших и царство... Юджина.
Джиллиан медленно загибала пальцы, на последнем слове ее задумчивый взгляд остановился на Юджине.
Но это же нечестно! То есть я имею в виду...
Она так и не договорила, что она имела в виду. Весь класс взорвался от хохота. Даже господин Леверет закатил глаза к потолку и затряс головой.
Все решили, что она дерзкая. Остроумная. Одна из тех, кто способен заставить хохотать целый класс.
Но Юджин...
Посмотри на него.
Юджин залился краской, втянул голову в плечи и засмеялся. Нет, он не выглядел смущенным или обиженным. Он был польщен и явно доволен, что на него обратили внимание.
«И все же это нехорошо», – звучал вопреки Ангелу тоненький голос совести. Но он был заглушен всеобщим хохотом и смыт волной радости, поднимающейся внутри. Джиллиан никогда не чувствовала, чтобы ее настолько принимали, настолько считали своей. Теперь все будут смеяться, даже когда она скажет что-нибудь не очень остроумное. Потому что они хотели смеяться. Она угодила им, а они хотели угодить ей.
Правило первое , Стрекоза: красивая девушка мо жет дразнить любого парня , и ему это будет нра виться. При этом совсем неважно , хороша ли шутка , Я прав или нет ?
Ангел , ты всегда прав .
Джиллиан действительно верила в это всем сердцем. Она никогда и представить себе не могла, что ангелы-хранители могут быть такими, но была невыразимо рада, что они существуют и что один из них ей помогает.
На перемене чудеса продолжались. Вместо того чтобы выбежать из класса, как она обычно делала, Джиллиан медленно пошла между партами. Она не могла идти быстрее – и Мэкон, и Кори крутились перед ней, болтая наперебой.
– Я смогу передать тебе конспекты в конце недели, в выходные, – предложил Денежный Мешок. – Я даже мог бы завезти их тебе домой.
Его прищуренные глаза, казалось, впились в нее, а чувственные губы готовы были ее съесть.
– У меня есть идея получше, – сказал Кори, пританцовывая вокруг них. – Мэк, тебе не кажется, что ты уже давно не устраивал вечеринок? Уже несколько недель. А у тебя такой большой дом... Как насчет субботы? Я всех соберу, и мы познакомимся с Джилл получше. – Он оживленно размахивал руками.
– Отличная идея, – поддержал Брюс-Атлет. – Я в субботу свободен. А ты, Джилл? – Он подошел сзади и как бы невзначай обнял ее за плечи.
– Спроси меня об этом в пятницу, – ответила Джиллиан с улыбкой, озвучивая подсказку Ангела, и сбросила его руку уже без подсказки Ангела, по собственному решению: Брюс принадлежал Аманде.
«Вечеринка для меня», – потрясенно размышляла Джиллиан. Ведь все, чего она хотела, это быть приглашенной, а о таком она и не мечтала! У нее защекотало в носу, защипало глаза и засосало под ложечкой. Все происходило слишком быстро.
Вокруг них собралась толпа любопытных. Невероятно, но она снова оказалась в центре внимания, каждый хотел поговорить с ней или о ней.
– Эй! Ты новенькая?
– Это же Джиллиан Леннокс. Она всегда здесь училась.
– Я никогда ее раньше не видел.
– Ты просто никогда не замечал ее раньше.
– Эй, Джилл, а где ты потеряла свой учебник по биологии?
– Ты что, не слышал? Она упала в реку, спасая ребенка. И чуть не утонула.
– А я слышал, что ее вытащил из реки Дэвид Блэкберн и сделал ей искусственное дыхание.
– А я слышала, что они сидели сегодня утром вдвоем в припаркованной на шоссе машине.
Эта болтовня дурманила, волновала Джиллиан. Вокруг нее собрались не только парни. Она-то думала, что девчонки приревнуют и надуются, что они все объединятся против нее и не будут с ней дружить. Но здесь была Кимберли Черри, Гимнастка Ким, – маленький ураган с солнечно-желтыми кудряшками и детскими голубыми глазами. Еще Штеффи Локхарт, Певица, с матовой кожей и ласковым янтарным взором. Она воодушевленно жестикулировала и сияла улыбкой. Даже Аманда-Предводитель, девушка Брюса Фабера, стояла в этой толпе. Она расточала белозубые улыбки и то и дело откидывала назад блестящие каштановые волосы, ее свежее лицо пылало румянцем.
Джиллиан вдруг поняла: девчонки не могут ее ненавидеть, точнее, не могут показать, что ненавидят. Потому что Джиллиан мгновенно приобрела некий незыблемый статус. Она была красива, и ради нее парни выворачивались наизнанку. Она была восходящей звездой, силой и властью, с которой нельзя не считаться. И любая девчонка, которая рискнула бы задрать перед ней нос, могла потерять собственную популярность, если бы Джиллиан захотела расплатиться с ней той же монетой. Они боялись проявить к ней невнимание.
От всего этого у нее кружилась голова. Джиллиан чувствовала себе ангельски прекрасной и опасной, как змея. Она купалась в волнах обожания и восхищения. Но тут она увидела такое, что заставило ее вздрогнуть, словно она наступила на острый камень: Дэвид и Таня, взявшись за руки, спускались вниз по лестнице.