Страница 48 из 107
— Адрианна Фромсетт,— сказал я и рассмеялся невеселым смехом. Потом встряхнул платочек, чтобы проверить его запах, завернул в бумагу и спрятал в карман. Затем я поднялся наверх и обыскал ящики стола: ни любопытных писем, ни номеров телефонов, ни фамилий. Если они и были, то я их не обнаружил. Я посмотрел на телефон. Он располагался на маленьком столике возле камина. У него был длинный шнур, так что мистер Лавери мог вести нежные, милые разговоры с девушками, лежа на кушетке с сигаретой во рту и со стаканом какого-нибудь напитка на тумбочке. Легкий, пустой флирт и шутки, не очень остроумные и не слишком глупые, в соответствии с его способностями.
А теперь все кончилось. Я подошел к входной двери. Никто не свистел в полицейский свисток. Все было спокойно, тихо и солнечно. Никаких оснований для тревоги. Только Марлоу нашел второй труп. Я стал настоящим специалистом в этой Области. Теперь меня будут называть «Марлоу-Каждый-День-По-Трупу». Мне подарят катафалк, чтобы было на чем отвозить свои находки. Нечего сказать, славный и приятный парень.
Я вышел на улицу, сел в машину и уехал.
Глава 17
Рассыльный вернулся в вестибюль клуба через три минуты и кивнул Толовой, подзывая меня. Мы поднялись на лифте на третий этаж, затем вышли в коридор, и рассыльный показал на полуоткрытые двери.
— Налево, сэр, только, пожалуйста, потише. Некоторые члены клуба спят.
Я очутился в библиотеке. За стеклянными дверцами шкафов помещались книги и иллюстрированные еженедельники, в центре стоял длинный стол, а на стене висел портрет основателя клуба, основным занятием членов которого был сон. Выступающие сегменты полок разделяли зал на несколько частей, и в каждой из них находились глубокие кресла невероятных размеров. В креслах дремали престарелые джентльмены. Их лица имели багровый оттенок от высокого давления, а из розовых носов раздавался причудливый храп. Сделав несколько шагов вперед, я заглянул налево. Деррас Кингсли сидел у самой стены, перед ним стояли еще два кресла. Из-за спинки выглядывала его черная голова. Я уселся и поздоровался с ним.
— Говорите тише,— предупредил он.— Этот зал предназначен для полуденного сна. Ну, что там? Я нанял вас, чтобы вы избавили меня от неприятностей, а не добавляли новые к тем, которые уже есть. Из-за вас мне пришлось отменить важное совещание.
— Знаю,— сказал я и, наклонившись к нему, почувствовал очень приятный запах коктейля.— Она застрелила его.
Брови у Кингсли поднялись, лицо приняло каменное выражение, а зубы стиснулись. Он тяжело задышал и попросил деревянным голосом:
— Продолжайте.
Я осмотрелся. Ближайший старый осел спал крепко и похрапывал.
— В доме Лавери никто не отвечал,— начал я.— Двери были не заперты, и я вошел. В комнате на столе обнаружились два стакана с остатками виски. Вокруг тишина. Через минуту появилась стройная рыжая женщина. Она поднималась по лестнице с пистолетом в руке. Потом она объяснила, что нашла его на ступеньках, и назвалась миссис Фальбрук. Она заявила, что пришла получить квартирную плату за последние три месяца и что открыла дверь собственным ключом. По ее словам, Лавери она дома не застала. Я нагнал на нее страху, и она удрала. Конечно, она может обратиться в полицию, но скорее махнет на все рукой и будет помнить только о квартирной плате.
Я помолчал. Лицо Кингсли было обращено ко мне, и мускулы его напрягались по мере того, как он сжимал зубы. Глаза ничего не выражали.
— Я сошел вниз и увидел следы женщины, проведшей там ночь. Пижама, пудра, духи и так далее. Три гильзы на полу, два выстрела в стену, один в окошко. Лавери под душем — голый и мертвый.
— Боже! — простонал Кингсли:— Вы полагаете, что прошлой ночью у него была женщина, которая утром застрелила его в ванной?
— А что же, по-вашему, я пытаюсь вам растолковать? — спросил я.
— Тише! — пробормотал он.— Это ужасно! Но почему в ванной?
— Сами вы тише! — огрызнулся я.— А почему бы и не в ванной? Вы можете назвать другое место, где человек был бы столь же беспомощен?
Он заговорил снова:
— Откуда вы знаете, что его застрелила женщина? Вы уверены в этом?
— Не уверен. Вы правы. Кто-то, воспользовавшись маленьким пистолетом, мог просто подыграть под женщину. Ванная помещается наверху, ее окно выходит в безлюдное место, и вряд ли кто-нибудь слышал выстрелы. Таким образом, вероятный убийца — женщина, которая провела там ночь, но, возможно, никакой женщины и в помине не было. Не исключено, что следы оставлены умышленно. Его мог застрелить и мужчина.
— Для чего бы я стал это делать? — пробормотал Кингсли, почти трясясь от страха.— Я культурный человек.
Мне не хотелось спорить на эту тему, я не люблю бессмысленных разговоров, но спросить я спросил:
— У вашей жены есть оружие?
Он повернул ко мне побледневшее лицо и произнес глухим голосом:
— Великий боже!.. Вы же не думаете, что?..
— Есть или нет?
Он заговорил с трудом, делая большие паузы между словами:
— Да... есть... маленький... пистолет.
— Вы купили его в этом городе?
— Я... я вообще его не покупал. Отобрал у одного пьяницы во время пирушки в Сан-Франциско два года назад. Он размахивал оружием, полагая, что это страшно забавно. Я не вернул его.— Он сжал свой подбородок с такой силой, что суставы пальцев побелели.— Вероятно, он даже не помнит, где и как его потерял, до такой степени был пьян тогда.
— Все это звучит чересчур наивно,— заметил я,— А могли бы вы узнать пистолет?
Он принялся напряженно и мучительно размышлять. Я снова оглядел комнату. Один из спавших проснулся, закашлялся, почесал нос и вынул из жилета золотые часы. Затем убрал их назад и снова погрузился в сон.
Я достал из кармана пистолет и вложил его в руку Кингсли. Он разглядывал его с несчастным видом.
— Не знаю,— с трудом выдавил он наконец.— Похож, вообще-то, но утверждать не могу.
— Сбоку есть серия и номер.
— Никто не может помнить номера оружия.
— По-моему, это только вы не помните,— заметил я.— Меня бы удивило обратное.
Он взялся за рукоятку пистолета и, положив его рядом с собой на кресло, воскликнул:
— Вот свинья! Наверное, он обманул ее.
— Не понимаю,— удивился я.— Для вас подобная причина была недостаточной, поскольку вы культурный человек, а для вашей жены — достаточна.
— Но ведь причины у нас неодинаковые,— фыркнул Он.— К тому же женщины на порядок более порывисты, чем мужчины.
— Так же, как кошки порывистее собак.
— Что?
— Просто некоторые женщины более порывисты, чем некоторые мужчины. Вот и все. Нужно найти более веский аргумент, если допустить, что преступление совершила ваша жена.
Он отвернулся и оглядел спящих.
— Мне тоже кажется, что это недостаточный мотив,— согласился он наконец.— Мы не должны позволить, чтобы полиция завладела этим пистолетом. Кристаль имела разрешение на оружие и пистолет был зарегистрирован. Следовательно, в полиции записан его номер, которого лично я не знаю. Пистолет ни в коем случае не должен попасть к ним в руки.
— Но миссис Фальбрук известно, что он у меня.
Он упорно качал головой.
— Надо рискнуть. Конечно нам угрожает опасность. Постараюсь оплатить риск. Если бы ситуация выглядела как самоубийство, я бы отдал пистолет. Но из ваших слов самоубийства никак нельзя вывести.
— Верно. Но я не могу скрыть орудие убийства, даже если вы заплатите мне десять долларов. Пистолет придется предъявить.
— Я думал о большей сумме,— сказал он значительно.-— Я хотел предложить вам пятьсот долларов.
— И что вы надеялись на них купить?
Он придвинулся ко мне еще ближе. Его суровые, холодные глаза все же выражали неуверенность,
— В квартире Лавери есть другие предметы, указывающие на присутствие там Кристаль?
— Платье, которое описал рассыльный из Сан-Бернардино, может, и кое-что еще, о чем мне неизвестно. Несомненно остались отпечатки пальцев. Вы говорили, что их у нее никогда не брали, но это не имеет значения, поскольку они будут обнаружены в квартире Лавери. Ведь отпечатки сохранились в ее спальне в вашем доме, в доме у озера и в машине.