Страница 210 из 221
— Теорин.
И опять у неё — в который раз за время разговора — отвалилась челюсть.
— Мм… т — т-т… в…вы… теорин — это ваших рук дело? Неет, теорин — это месть моей названной сестры за то, что облила ее кое — чем вонючим…
— В какой‑то степени… однако, сама бы она до этого не додумалась…
Мира запуталась окончательно:
— Что вы имеете в виду?
— Только то, что попросил одну свою старую знакомую, кстати, тоже ведьму — пусть земля ей будет пухом — подсказать твоей подруге замечательную в своей простоте идею, как можно отомстить одной неразумной ведьмочке. И снабдить — практически задаром — всем необходимым. Такой хороший план был. А ты взяла, и не умерла. Почему? Мне очень интересно, я ожидал чего‑то подобного, но объяснения не знаю… поделишься?
— Да пошёл ты! — выплюнула Миранда. — Не собираюсь я ничего объяснять! Это не кино. Это моя жизнь! Это были жизни моих родителей! Как вы смеете делать из этого фарс?
— Мне стало скучно… — ответил Дирьярд, словно это все оправдывало, — я уже давно искал, чем бы себя развлечь. Вот, дочку воспитал, но она уже взрослая, может обойтись и без моего неусыпного контроля. Опыты в лаборатории — практически завершены. Остались незначительные мелочи. Для новых — еще не подошло время. Лет через пять где‑нибудь. Даже мое любимое развлечение потеряло новизну и не приносит того наслаждения, что раньше, — при упоминании о "развлечении" в глазах Дирьярда сверкнуло легкое безумие. — Так что я остался… не у дел на определенный срок. И тут мне удачно подвернулась ты и твое расследование. Я решил поучаствовать в меру сил и способностей, так скажем.
— Корнелия перестаралась и мужиков наняла, чтобы они квартиру мою разгромили, — вдруг ломким голосом произнесла Мира, которой стало настолько жутко от услышанного, что слова сами собой полились. Только бы не молчать и не думать.
— Корнелия? Это кто?
— Та ведьма, моя подруга, как вы ее назвали.
— Ага. И что?
— А то, что из‑за них порошок и был обнаружен. Теорин в шкафу спрятали, а те двое об этом не знали, и по всей квартире его распылили. Вот и весь ответ. Лежал бы на месте — авось не разговаривали бы мы сейчас. А не подействовал раньше, потому что мама постаралась меня защитить.
— Неужели благословение? — спросил Дирьярд, сузив глаза. — Не уследил… не подумал… надо же…
— Да вы вообще… мало о других думаете, — глухо сказала Мира. — И как только жену себе нашли? Какая дура за вас вышла? Вы ее, поди, опоили и под венец, как овцу на убой…
— Не буду скрывать — почти так и было.
— Ноо… — Миранда упомянула про его жену не всерьез, просто чтобы уязвить, и когда Дирьярд с ее словами согласился, испытала очередной шок. — Ооо, забудьте, не надо. Знать ничего не желаю про бедняжку… тоните в этом кошмаре сами…
— Поверь, мне не так уж плохо живется…
— Жаль… Но почему вы все это мне рассказываете? — неверным голосом спросила Мира, у которой больше не осталось сил все это выслушивать. — Вы меня убьете?
Вот тут ей впервые удалось удивить колдуна по — настоящему.
— Убить тебя? — произнес он, оторвав взгляд от камина и устремив его на белую как мел ведьмочку. — Зачем? Что за глупые мысли… или ты считаешь, что раз проклятие было родовым, то я тебя обязан прикончить только потому, что так было задумано изначально? Я уже упоминал — мысли подобные были, но по зрелом размышлении… Полноте… не волнуйся. Я давно остыл и перестал думать о Мариссе. Появились другие дела и заботы. Так что ты можешь считать себя официально свободной от моего праведного гнева.
— Вот спасибо… вот… огромное ведьминское вам, дядя, спасибо… — выдавила из себя Мира, — и низкий поклон до земли… только вот себя от дивана, куда вы меня так деликатно швырнули, оторву и сразу поклонюсь…
— Не ерничай, я говорю совершенно серьезно, — попенял ей Дирьярд.
— Дочь свою воспитывать будете! Или жену, если она еще от ваших уроков копыта не отбросила… — взъерепенилась Мира и вдруг поменяла тему. — А вы не боитесь, что я все расскажу, коли вы меня отпустить собрались? Не боитесь, что вас арестуют за преступление?
Дирьярд деланно поднял брови, словно эта мысль не приходила ему в голову:
— Мдаа… загвоздка… и впрямь неприятная ситуация…
— Вот — вот! А я расскажу непременно! Я молчать не буду! — Как только Мира это выкрикнула, ей тут же захотелось вырвать у себя язык и съесть без кетчупа и майонеза: и зачем она провоцирует колдуна? Не лучше ли было промолчать и согласиться со всеми его условиями в том случае, если он и впрямь намерен ее отпустить? Мира поверила в недоумение Дирьярда, когда он говорил о том, что ее убийство — это "глупые мысли"… либо в нем сдох великий актер. Так или иначе, притворялся колдун или нет, но зачем же было дергать тигра за хвост? — То есть я хотела сказать, никому и ничего. Даже в участок не пойду…
— … похвальные грамоты вешать некуда. Придется опять комнату расширять или новую выделять…
— Похвальные грамоты?
— От императора, — с готовностью пояснил ее дядя. — За уничтожение ведьмы. У нас император, если ты не знала, — чистокровный человек. И хотя ваш император — колдун, в отношении к ведьмам он с нашим солидарен. И вопрос. Почему ты думаешь, что мне за наложение проклятия, пусть и родового, что‑то будет? Хоть в Калерии, хоть в империи Ион? Да и смерть нотариуса со мной никто не свяжет. А хоть бы и так — всё равно ничего не будет. Я — колдун самого императора. Побежишь ябедничать в его покои? Ты — ведьма, девочка, ты — изгой общества. Кому ты сдалась даже в участке?
Непонимающе хлопая глазами, Мира по второму разу медленно прокручивала слова Дирьярда в голове. И корила себя за глупость. С этой стороны она проблему не рассматривала — во — первых, и ей и без того было над чем поразмыслить, во — вторых, предпочитала решать проблемы по мере поступления. Вот и оттягивала момент и оказалась не готова справляться с последствиями, когда этот самый момент вдруг неожиданно — ну чисто как снег зимой — выпал, вернее, настал.
Еще недавно ее заботило лишь одно — найти убийцу родителей, того, кто проклял мать и ее саму. Замечательно, убийцу она нашла. Приятного, как говорится, аппетита. Только вот что дальше? Отомстить, лишить его жизни — великолепная идея, из области фантастики. Самой волшебной, невероятной, ненаучной фантастики. Ведьма против колдуна шансов не имеет.
Другой вариант — обратиться в официальные органы право- и магопорядка. Перспективное, казалось бы, направление. Но с чего это она взяла, что ее, как правильно заметил Дирьярд, ведьму, станут слушать? Да ее пинками выставят прежде, чем она рот успеет открыть. И Тим не поможет — его тоже слушать никто не будет. Он простой рядовой. Но даже будь он самым главным Главой самого главного участка, расположенного в столице империи, толку было бы чуть. Придворных колдунов судит лишь император, причём в случае Дирьярда — император Калерии, а добраться до него у Миры нет и шанса. И потом — ее слово против его, Дирьярда. Кому поверит человек, ненавидящий ведьм? Да и не подсудное это дело — проклятия. Иначе все колдуны давно были бы за решеткой. Ну, наложил он проклятие, ну, погибли из‑за этого двое живых… делов‑то. Не город же вымер и не раса… хотя и в этом случае не факт, что Дирьярду грозило бы наказание… а нотариус — очередная случайная жертва, за которую даже вступиться некому…
Арестовать… Мира посмеялась над своей наивностью. Колдун все верно сказал — никому ее правда не нужна. И жаловаться некуда.
Он спросил в самом начале: что в связи с этим она намерена делать? Ответ: ни — че — го. И не потому, что не хочет, а потому что не может. Нет у нее таких возможностей и связей, которые помогли бы призвать Дирьярда к ответу. Любой суд его оправдает, любой судья — примет его сторону. Он — колдун и этим все сказано. Несправедливо, но кто сказал, что жизнь вообще справедлива? Как там Тесса обронила — побочные расы? Видимо, так дела обстоят во всех сферах жизни. Принадлежишь к клану привилегированных — перед тобой открыты все дороги. Нет — убирайся прочь. И скажи спасибо, если цела осталась.