Кахатанна. Тетралогия

– Ниппи отправляет меня на Шеолу. Понятия не имею, что это за место такое и где оно находится, так что, если у вас есть соображения, друзья мои, милости прошу – делитесь. Мне любая мелочь может пригодиться.

– Шеола, Шеола, – забормотал Тхагаледжа, – конечно, я что‑то такое слышал. Но вот что?

– Легенду, старинную легенду, – мягко напомнил Нингишзида. – Вы, Владыка, как и все детишки Арнемвенда, очень любили легенду о таинственной Шеоле – странном месте, которое люди называют островом только потому, что не знают, как назвать его иначе.

– Час от часу не легче, – заметила Каэтана. – Легендарное место, говорите? Но оно существует?

– Существует, – громко сказал А‑Лахатал. – Это очень загадочное место, и если талисман находится там, то придется нелегко.

– А когда было легко? – спросила Каэтана. – Справимся. Главное, расскажи все, что знаешь о Шеоле.

– К сожалению, немногое знаю, я там редко бывал. Не уверен даже, что сам Йабарданай заглядывал туда; ну а людей на Шеолу и на привязи не затащишь.

– Йабарданай бывал, – небрежно бросил Солнцеликий.

– И люди тоже, – раздался голос Лооя. – Точнее сангасои.

– Сангасои – это не совсем люди, – запротестовал А‑Лахатал.

– Кто‑нибудь мне расскажет коротко и ясно, что меня ждет на этом таинственном островке?

– Это не остров, – сказал Морской бог. – Это бездна. Еще более страшная и непостижимая, чем Улыбка Смерти.

* * *

«В центральной части океана Локоджа, далеко на востоке от Варда, находится одно из самых диковинных и опасных мест Арнемвенда. Здесь вздымаются из пенных волн расположенные кольцом семь высоких вулканов. Они давно уже перестали быть действующими, и в их огромных кратерах плещутся темные воды озер. Вода в них пресная. Вулканы окружают бездонную впадину, которая, собственно, и носит название Шеола.

В Шеоле нет и в помине обычных морских обитателей. Ни наяды, ни тритоны, ни прочие духи и божества не посещают этих мест.

Боятся.

Здесь на огромной глубине, которую не в состоянии вынести большинство живых существ, на гладком дне, образованном потоками застывшей лавы (когда семь вулканов Шеолы были еще сушей), стоит город. Он населен, и жители его довольно многочисленны. Это народ шеолов, способных жить исключительно под водой. Верхние слои океана – с зеленовато‑голубой водой, пронизанные солнечными лучами, – считаются у них небом. В этом плотном и зыбком небе Шеолы парит, мерно взмахивая черными крыльями с белым подбоем, их верховное божество – гигантская манта. Это величественное существо не опускается ниже вершин подводной горной гряды, потому шеолы и верят, что оно общается только с душами их умерших. Делами же живых ведает тот, кого люди называют Кетус, и считают его вымыслом и легендой, ибо почти никто из них, населяющих сушу, никогда не видел Кетуса. Впрочем, это и есть их великое счастье. Те же, кто встречался с ним, не пережили этого момента своей жизни, и некому среди живых свидетельствовать в пользу его существования.

Шеолы, по человеческим меркам, совершенно безобразны. Их тела приспособлены для жизни при невыносимом давлении огромной толщи воды, глаза занимают пол‑лица, как если бы они выкатились из орбит да так и застыли распухшими отвратительными шарами бледно‑желтого или зеленого цвета. Вдоль всего тела растут многочисленные щупальца – короткие, похожие на бахрому и постоянно шевелящиеся. С их помощью шеолы довольно быстро передвигаются, а также плотно закрепляются на нужном месте – лепятся к камням, к любым предметам, ибо их щупальца снабжены крохотными присосками по несколько сотен на каждом. Череп сплющен; ушные раковины защищены двойным слоем выступающих роговых пластин, развернутых наподобие веера. Все тело плоское и гибкое, длинные пальцы – а всего их шесть – снабжены кривыми когтями, напоминающими по форме сабли. Рот акулий, с тройным рядом мелких, острых как бритва зубов. Шеолы чрезвычайно сильны и потому могли бы стать опасными противниками всего рода человеческого, однако их интересы слишком отличны, чтобы пересекаться хоть в какой‑нибудь области.

Особенно интересно, что в кратерах семи вулканов, в пресных озерах, живут дальние родичи подводных существ. Они также называют себя шеолами и считают глубоководных тварей тем, кем люди считают мардагайлов, урахагов и вампиров. Их вражда так же вечна и непримирима, а разгорелась она в основном на религиозной почве, ибо обитатели озер также поклоняются Великой Манте. Они больше знакомы людям, их иногда видели моряки, затерявшиеся во время бурь и штормов в океане Локоджа и вынужденные пристать к печально известным семи вулканам в поисках пресной воды. Люди зовут их мерроу».

– Вот и все, что я знаю о Шеоле. – Капитан Лоой перевел дух и залпом выпил бокал вина, чтобы промочить пересохшее горло.

Боги и люди, находившиеся в трапезной, переглянулись. Рассказ Лооя странным образом заворожил их, и они могли поклясться, что своими глазами видели и черную ледяную бездну с ее загадочными обитателями, и семь вулканов, кольцом вздымающихся из пенных волн океана Локоджа; и поющих на замшелых камнях мерроу; и красное закатное солнце, опускающееся в алую воду.

– Когда ты успел там побывать? – спросил потрясенный А‑Лахатал.

– Когда еще служил юнгой на корабле Гатты Рваное Ухо. Старик обожал такие местечки и частенько навещал их. Всего пять человек из команды осмелились покинуть корабль и вместе с ним подняться к одному из пресноводных озер. И нам случилось увидать мерроу. Зрелище, скажу я вам, отвратительное. Но самое главное сейчас – это выяснить, где именно находится талисман: на одном из бывших вулканов или под водой?

– Под водой, под водой, – забубнил Ниппи. – Под водой! Не просто под водой, драгоценный мой, называющий себя капитаном Лооем. А на дне – в Шеоле. Я всегда говорю точно. Я всегда указываю местонахождение талисмана, если только могу его указать.

– Это правда, – подтвердила Каэтана. – Только как же я туда попаду?

– Возможно, мне удастся раздобыть талисман, и я попытаюсь поднять его на поверхность, – сказал А‑Лахатал.

– Нет, – вмешался Змеебог. – Это точно невозможно. Талисман сведет тебя с ума. Не забывай, что сейчас ему будут помогать одиннадцать разгневанных братьев. Этого почти достаточно, чтобы перевернуть мир.

– Тогда что же делать? Представь себе, что Мелькарт найдет возможность каким‑либо образом поднять его со дна. Либо там, на дне, отыщет свою новую жертву и помощника?!

– Кого отыщет? – недоверчиво спросил Траэтаона. – Кетуса, что ли?

– Если его самого, то это будет конец, – негромко произнес капитан Лоой. – Настоящий конец – неотвратимый и мучительный. Потому что мир не видел подобного чудища. И если найдется сила, способная поднять его на поверхность, которая заставит его обратиться против людей, то им не выжить. Кетус слишком огромен; и сам Йа Тайбрайя уступит ему дорогу, чтобы уцелеть.

– Очаровательный прогноз, – сказала Каэ.

– А ты‑то откуда это знаешь, капитан? – поинтересовался Куланн, вглядываясь в изменившееся, побледневшее лицо Лооя. – Ты так говоришь, будто сам его видел. А вдруг это просто выдумка, сказка, придуманная теми же мерроу или шеолами, чтобы отпугнуть прочих от их крохотной страны? Не так уж у них много места в этом мире: возможно, они хотят оградить его от любых посягательств извне.

– Он не капитан, – пробормотал Ниппи, обращаясь к своей госпоже. – Он только тот, кто называет себя Лооем.

– Пожалуй, ты прав. Только не кричи об этом на всех перекрестках, погоди. Капитан Лоой, может, и сам не сознает, насколько он изменился. Дай ему возможность самому все понять и пережить.

– Только ради тебя, – пискнул неугомонный перстень.

– Что же касается остального, – Кахатанна повысила голос, – у меня есть одна догадка. Должна сразу предупредить, что она довольно‑таки безумная, однако я надеюсь, что окажусь права. Только мне необходимо побыть одной в своем храме.