Страница 7 из 17
– Пока его несла официантка, – закончил мысль Орлов.
– Конечно. Гуров сейчас занимается этой версией. Красивая версия, но какой мотив у девки двадцати восьми лет, которая приехала в Москву из провинции устраивать жизнь? И на фига ей это надо? Как наемный исполнитель она тоже нам не видится. Все очень просто, и каждому дураку понятно, что ее проверять и подозревать будут первой, и ниточка через нее моментально приведет к заказчику или организатору. Нет, это несерьезно!
– Но Гуров ее проверяет?
– Гуров упертый, Гуров не любит, когда такие хвосты остаются в деле. Но он тоже понимает, что эта проверка не более, чем попытка «закрыть вопрос» и больше к нему не возвращаться.
– Ладно, кто еще у вас на очереди?
– Ух, – закатил глаза Крячко. – Ты не поверишь, там зацепиться не за что! Там люди с таким статусом отдыхают, что в голове не укладывается, чтобы кто-то из них сам пошел на преступление, такие люди нанимают исполнителей. А тут все три подозреваемых со статусом. Смотри. – Он стал загибать пальцы на руке. – Ергачев – заместитель начальника департамента в Федеральной таможенной службе. Фигура?
– Фигура, – согласился Орлов.
– Эта фигура непосредственно перед самой кончиной Полунина в страшных судорогах стояла перед его столом в неприлично пьяном виде и о чем-то с покойным разговаривала. Это видели многие. Второй! Свечников – ведущий специалист в аппарате президента. Структура аппарата, в которой он служит, ведает работой с регионами.
– Свечников в какой момент подходил к столу Полунина?
– Почти сразу, как только Полунин вошел в зал и сел за свой столик. Не удалось установить точно, надолго ли Свечников останавливался возле Полунина. Видели его несколько человек, но точно утверждать никто не может. Точно так же никто не может утверждать, что у стола Полунина задержался и третий претендент на роль убийцы. Он тоже проходил мимо, даже остановил одну из официанток, но…
– А кто третий?
– А-а! Третий – это вообще интересная фигура. Третий – это Олег Васильевич Баринов, владелец данного заведения. – Крячко с довольным видом откинулся на спинку кресла и торжествующе посмотрел на генерала.
Орлов задумчиво барабанил пальцами по столу, сдвигая складки на своем мощном черепе. Наконец он изрек:
– Н-да, это определенные перспективы… бесспорно. Владелец клуба мог вполне тщательно организовать отравление Полунина. У него все шансы, он мог до секунды рассчитать преступление. Остается ответить на один маленький вопрос. А на хрена ему это нужно? Я так понял, Станислав, что мотивов нет ни у кого из этой четверки?
– Мы их пока не нашли. Начинаем изучать личности всех четверых, попытаемся найти точки соприкосновения. Возможно судьба или бизнес кого-то из них пересекались с Полуниным. Но согласись, Петр, что тут много натяжек! И самая главная из них заключается в том, что Полунина убрали очень нетипичным способом. В той среде, к которой относятся Баринов, Свечников и Ергачев, киллеры так не работают. Там все надежно и незамысловато: несколько выстрелов, потом последний в голову, и тишина. Или просто исчезновение человека. И потом его труп мы вылавливаем в Москве-реке.
– Н-да, – кивнул Орлов, – в эту схему ложится только официантка. Но девке, приехавшей из провинции устраивать личную жизнь и судьбу, такой ерундой заниматься глупо. Вы хоть запрос по ее прежнему месту жительства направили? Я что-то не помню, чтобы…
– Отправили, отправили, – торопливо заверил Крячко и тут же перешел к другому делу.
Орлов посмотрел на него, вздохнул сурово, но промолчал. Грешили его подчиненные Гуров и Крячко тем, что отправляли иногда запросы в другие города и различные управления Москвы за его, генерала Орлова, подписью. Это было нарушение субординации и даже должностной проступок. Но Орлов понимал, что иногда промедление в их работе стоит очень дорого, что он, генерал Орлов, часто отсутствует в кабинете… А еще он не мог сердиться на этих двоих своих сотрудников. Они были не только самыми опытными, они были его старыми друзьями. И он им верил. Если Гуров отправил запрос от имени Орлова, значит, так действительно было нужно. Так было быстрее.
Да, считал Орлов, Гуров и Крячко правы. Нанимать в исполнители убийства официантку из Рязанской области, да еще вышедшую на работу в клуб в свой первый рабочий день, – это не просто глупо, это нелогично. Не логично прежде всего потому, что Петрякова не знала расположения зала, не могла многого предвидеть и рассчитать в своих действиях. А ей предстояло очень четко выбрать секунду, чтобы влить яд в стакан с соком. Это же надо умудриться так ловко все проделать. А такая ловкость возможна была бы, если бы Петрякова проработала хотя бы пару недель в клубе, присмотрелась, понаблюдала за Полуниным, за его привычками, манерами поведения. Нет, подозревать официантку глупо, тут ребята правы. Отработают ее версию, и в сторону. Заниматься надо этими тремя высокопоставленными фигурами.
Глава 3
Итак, Станислав Казаченко. Двадцати шести лет, не женат, не судим, на учете в психоневрологическом диспансере не состоит, у нарколога тоже. Приличный парень, программист, работает системным администратором в двух фирмах, наверняка и на дому платные заказы выполняет. И лицо хорошее.
Гуров рассматривал увеличенное фото, которое ему прислали из Управления. Снимался Станислав в двадцать пять лет на паспорт. Лицо не напряженное, как это бывает обычно у людей, фотографирующихся на документы. Но и наглости, излишней самоуверенности в нем нет. Скорее, как говорится, «не от мира сего». Живет в своем собственном виртуальном мире, сожительница у него на три года старше, да еще и из провинции приехавшая в столицу.
– Зачем тебе Ольга Петрякова, а, Стасик? – вслух спросил Гуров. – Хороша в постели, заменяет тебе маму родную или у тебя тяга к женщинам старше себя? Или ты, глупышка, не понял, что она тебя окручивает? Не верится что-то в сильную любовь, хотя, может, я, старый черствый сыщик, слишком предвзято к тебе отношусь.
Гуров сидел в машине возле дома, где жил Станислав Казаченко, уже второй час. Он несколько раз принимался рассматривать фото и пытался составить для себя психологический портрет парня. Времени на то, чтобы наводить подробно о нем справки во всех местах, где его знали, не было, да и необходимости тоже. Нужно было поговорить с Казаченко по душам, расспросить про Ольгу и закрыть на этом вопрос. Но что-то заставляло Гурова не торопиться. И вот сегодня он решил немного покататься за Казаченко, посмотреть, куда он ездит, с кем общается. Если поедет в одну из фирм, где работает, то можно прикинуться потенциальным клиентом и попытаться склонить его к разговору о проблемах со своим компьютером.
Дверь подъезда широко распахнулась, и появился худощавый высокий парень в обрезанных выше колен вытертых джинсах и летней легкой рубашке нараспашку. На плече у него болталась черная мягкая сумка, в которых обычно носят ноутбуки. Куда же программисту без ноутбука, весело подумал Лев и взялся за ключ в замке зажигания. Казаченко бросил сумку на сиденье старенького «Опеля» и лихо тронулся, наводя сыщика на мысль, что у парня сегодня хорошее настроение. Или он вообще по жизни оптимист?
Через два часа мотания по городу Гуров начал откровенно злиться на самого себя. Что-то он тут перемудрил. Сам же убеждал себя, что Петрякова не может быть замешана в деле убийства Полунина, и сам же начал вести себя так, словно ждал, что ее сожитель выведет его на заказчика преступления. Надо было не тратить полдня, а заявиться утром к этому Казаченко домой или вызвать его к себе в кабинет и там допросить.
А ведь он интуитивно предполагал, что разговора не получится, что нужно для большего откровения найти ключик к парню, найти возможность поговорить максимально откровенно. А все участковый местный его смутил, парень, видите ли, ему показался слишком упрямым. В закон любит играть, вечером в квартиру его не пустил. Вполне имел такое право, между прочим. Это в советские времена, помнится, слова «откройте, милиция» имели магический эффект. А сейчас, особенно если учесть количество ограблений и других нападений под видом работников полиции, это вполне нормальная реакция населения. Как работают, как защищают своих сограждан от преступников, такова и благодарность, таково и отношение к ним.