Страница 11 из 11
Вдоволь насмеявшись и нашутившись, они ни минуту замолчали. Их укачало мирное покачивание тележки. Было очень тихо. Легкий ветер дул с моря. Оливковые деревья еле слышно шуршали. Над темными рощами мягко сияли звезды.
- О чем ты думаешь, Пьетро? спросил, посмеиваясь, молодой человек своего друга.
- Мария! Мария! Мария! Мария! -раздался невдалеке от них голос Пичино.
Оба дружно расхохотались.
- Даже деревья призывают Марию! -сказал Александр.
И они оба снова так расхохотались, что едва не свалились с тележки.
Вскоре тележка поравнялась с Пичино, и осел, движимый инстинктом, остановился.
Мария! - кричал Пичино.- Хочу домой! Хочу дом-о-о-й!
- Это ребенок,- сказал Пьетро. - Он заблудился.
Вино привело их в прекрасное настроение, и они были готовы ко всяким происшествиям.
Пьетро вышел из тележки и, слегка покачиваясь, подошел к Пичино, который сидел у дороги вместе с собакой и плакал.
- Кто ты такой? - спросил он. -Почему ты плачешь?
В ответ послышались рыдания.
Пьетро и Александр громко рассмеялись, разглядев, как он был странно одет. Головы их работали недостаточно ясно, чтобы они могли вполне уяснить себе отрывочный, бессвязный рассказ мальчика о форестьери, воде, Николе и осле. Но они поняли, что он жил около Чериани и хотел домой к Марии. Пьетро и Александр тоже жили недалеко от Чериани и решили подвезти забавного малыша.
- Возьмем его в тележку,- предложил Александр.- Дальше он и сам дойдет. Пусть расскажет дорогой о своей Марии.
Пичино посадили в тележку, а собака весело побежала рядом с ослом. Вероятно, она откровенно рассказала все ослу. По крайней мере, она непременно поведала ему о том, как грустно жить в конуре одной с цепью на шее и видеть равнодушных людей, проходящих мимо и не обращающих на вас ни малейшего внимания, несмотря на ваши прыжки, лай и мольбу о добром слове и ласке.
Пичино*, сидя в тележке, прислонился к Пьетро и чувствовал себя вполне счастливым. Он отвечал на воросы о Марии и не мог понять, почему его избавители смеялись при каждом его слове. У Пьетро была вкусная еда, которую он вез с пирушки, и он поделился ею с Пичино. Мальчик очень забавлял своей болтовней молодых людей. А когда он заснул, они уложили его на дно тележки и не тревожили, пока не доехали до своего дома. Только тогда они разбудили его.
- Слезай,- говорили Пьетро и Александр, добродушно тряся его за плечи.-Тут ты найдешь дорогу к Марии.
Пичино слегка пошатывался, стоя на дороге и потирая глаза.
- Где Мария? - спрашивал он полусонный.
- Иди прямо и дойдешь до нее. Чериани близко отсюда.
Оставшись один, Пичино снова начал было плакать. Но вдруг при свете месяца он увидел толстое, расколотое бурей оливковое дерево, в тени которого они часто сиживали вместе с Марией. Его сердце сильно забилось, а слезы сразу высохли. Значит, правда, что он недалеко от Чериани! Дом близко! Он дойдет до него!
Пичино побежал так быстро, как только позволяли его коротенькие ножки. Белая вилла, важные синьоры, которые потешались над ним, мытье в ванне, Никола и ужасный клейстер были от него так же далеко, как утром были далеко Чериани и осел. Слезы вдруг опять полились из глаз, но теперь этот маленький прелестный полудикий ребенок, которого насильно захотели ввести в неведомый и чуждый ему мир, рыдал от счастья.
Он все бежал и бежал, с каждым шагом приближаясь к тому, что было ему близко и знакомо. Месяц приветливо смотрел на его крохотную юркую фигурку, а деревья дружелюбно шелестели, когда он пробегал мимо них.
- Мария, Мария! - шептал он тихонько.
Наконец он добежал до своей милой родной хижины. Пичино казалось, что он не видел ее много-много лет. Он стал колотить своими маленькими кулачками в дверь.
- Мария, Мария! - кричал он.- Отвори дверь. Я пришел домой. Пусти меня!
Но внутри все спали тяжелым сном измученного работой крестьянского люда. Они не услышали бы, если даже он стучал бы гораздо громче. Было слышно тяжелое дыхание спящих. А Пичино стоял, освещенный луной, у двери и все стучал, стучал, но ему не отвечали. Собака виляла хвостом и поглядывала на него с таким участием, что он не чувствовал одиночества и не плакал. Ведь во всяком случае он был дома, среди с младенчества знакомых ему гор, деревьев, близко от Марии и осла! И вдруг он облегченно вздохнул: ведь осел дома, и дверь к нему отперта.
- Осел нас пустит,- сказал он собаке.-Пойдем к нему.
Несколько секунд спустя осел проснулся от прикосновения чего-то мягкого и тотчас же понял, что близкий друг пришел к нему в это позднее время. Он узнал и ласковый детский голос, и маленькое теплое тельце, прижавшееся к нему точно к подушке, и ни одним движением не выразил неудовольствия, что его разбудили.
Рано-рано утром, когда Рита отворила дверь сарайчика и впустила туда золотой сноп солнечных лучей, они озарили прелестное бледное усталое личико Пичино. Он крепко спал, положив голову на мягкий бок осла, а около, нежно прижавшись к нему, спала собака.
★ ★ ★
Бегство Пичино не обеспокоило и не очень удивило леди Алину. Она послала в Чериани, и когда ей сказали, что он там, она только слегка рассмеялась. По правде сказать, она нашла не вполне удобным и не особенно приятным возиться с таким диким зверьком, совершенно не поддающимся воспитанию. Она послала Рите денег, не очень много, но довольно, чтобы семья считала себя полностью обеспеченной на несколько недель. О Пичино она вспоминала только как о смешном эпизоде, о котором иногда забавно было рассказывать лондонским приятелям - любителям всяких анекдотов.
~ Он думал о нас, что мы дикари или сумасшедшие,- говорила она обыкновен- но.- Мне кажется, он все мог бы перенести, но только не ванну. Он говорил, что мы «хотим утопить его в воде».
notes
1