Страница 14 из 82
Она не смогла закончить предложение, закрыв бледной ладошкой свой рот.
Чувствуя, как моё сердце только что разорвалось надвое, я побежала.
— Мэй!
Я обернулась и увидела, что Лила не отстаёт от меня. Вытянув руку назад и схватив её, я спросила:
— Где она? Покажи мне!
Затянулось молчание прежде, чем она ответила:
— Я покажу тебе.
Мы пробежали по тропинке, усаженной деревьями, и через два сада. Мое сердце бешено стучало, пульс скакал, желудок скрутило, и пот осел на моём лбу.
Поворачивая в сторону алтаря, мы решили пройти через лес и не рисковать, пробираясь через место проведения церемонии и ожидавших там людей. Когда мы подошли к опушке леса, я заметила каменное здание с небольшими черными воротами. И сквозь железные прутья этих ворот было видно тело, маленькая тень молодой женщины, лежащей лицом вниз на твёрдом полу, без единой попытки двинутся.
Я болезненно вскрикнула, мои ноги сами поспешили туда.
Моя сестра.
Подходя к зданию с задней стороны, я была уже готова выскочить из-за деревьев, когда меня сбили с ног и потащили обратно под покров деревьев. Я начала дёргаться, чтобы освободиться, царапая кожу того человека, который тянул меня назад.
— Саломея, это Далила. Прекрати! — прошептала она мягко, но уверенно.
Я онемела, слезы начали течь по моим щёкам.
— Что они с ней сделали? Она не шевелится!
Далила закрыла свой рот рукой, её губы дрожали, она покачала головой.
— Я не знаю. Я не знаю, что они сделали.
Я осмотрела участок и не увидела стражей. Я побежала к решётке от ворот. Сжимая толстые стальные стрежни, я прошептала:
— Белла?
Моя сестра лежала на полу, грязная и вся в крови, её тело совсем исхудало, и чёрные волосы сбились в комки. Подёргивание её пальцев дало мне понять, что она меня слышит. Болезненно и медленно двигаясь, с помощью невероятных усилий Белле удалось оторвать свою голову от каменного пола на несколько дюймов, и затем я увидела писание, занимающие весь потолок этой клетки.
— Откровение 2:20, — прошептала я вслух.
— Но имею немного против тебя, потому что ты попускаешь жене Иезавели, называющей себя пророчицею, учить и вводить в заблуждение рабов Моих, прелюбодействовать и есть идоложертвенное, — зачитала по памяти Лила, и мне свело живот.
Моя рука автоматически потянулась ко рту. Что они с ней сделали? Она была такой худой.
— М..Мэ… — Белла пыталась произнести моё имя, но её голос практически пропал. Она пыталась открыть свои глаза, но они были слишком опухшими и покрытыми синяками, её ресницы были покрыты засохшей кровью.
— Я здесь, Белла. Господи! Я здесь! — сказала я, потянувшись вперёд через железные прутья, пытаясь дотянуться, насколько это было возможно, чтобы ухватиться за её костлявый палец своей рукой.
Белла вздохнула, и её губы изогнулись в маленькой, потерянной улыбке.
— Я рада, что ты здесь, — она закашлялась и застонала от боли, пытаясь пододвинуться хоть немного. — Я так рада, что ты нашла меня, пока не стало слишком поздно.
— Что они с тобой сделали? — почти зашипела я, смотря на её изувеченное тело. Огромные лужи засохшей крови покрывали каменный пол, её платье было разорвано на спине, а кожа изувечена глубокими порезами от кожаной плётки. Но края её платья… столько крови… Ох нет… они…я… никогда не посмела бы даже думать, не говоря о том, чтобы спросить взял ли её кто-то против её воли. Синяки в форме следов от рук покрывали каждый дюйм её кожи на бёдрах. Около стены валялись кнуты.
— Не повиновалась… — прошептала она. Белла пыталась подползти ближе ко мне, моя рука теперь полностью сжала её ладонь, пока я пыталась как-то поддержать её за эти усилия.
— Не повиновалась чему… кому? — спросила я, когда она подползла прямо к воротам, она вздохнула, втягивая в себя свежий воздух позднего вечера, солнце осветило её щёки.
— Гавриил… не подчинилась своему долгу… быть с ним… сопротивлялась… он сказал я была эгоисткой… — её брови растерянно нахмурились. — Я не могу… вспомнить остального… Всё так размыто…
Резко выдохнув, я прошептала:
— Нет, сестра!
Тихий всхлип вырвался из её горла, но слезы не могли выскользнуть из её искалеченных глаз.
— Я не могу вспомнить… ничего… я думаю... меня накачали... я…
— Белла, мне так жаль…
— Ш-ш-ш… это не твоя вин…
Вздрогнув, ели сдерживая боль, Белле удалось подтянуться чуть ближе, затем наклониться, чтобы сказать только одно:
— Гавриил забирал каждую мою частичку с тех самых пор, как я была ребёнком: мою невинность, моё тело, но сердце — никогда. Он не заслуживает моей любви, Мэй. Последователи никогда не давали мне шанса найти одного мужчину на всей земле, который бы это заслужил. Гавриил — жестокий и извращённый монстр.
Прижимаясь животом к грязной земле, не заботясь о подвенечном платье, я опустила своё лицо к лицу сестры, чтобы разглядеть опухшие голубые глаза, в точности такие, как мои.
— Белла, у тебя чистое сердце. Ты прекрасный человек, и не имеет значения, что он с тобой сделал.
— Ты права, сестра моя, и я встречу нашего Господа с чистой совестью, — прохрипела она, едва слышным, резким голосом.
Мои мышцы сжались, и дыхание превратилось во всхлипывания. Встретит нашего Господа?
Отпустив её руки, я обернула свои вокруг ворот, и с отчаяньем дёрнула. Лила присоединилась ко мне. Даже делая это вместе, забор не сместился ни на дюйм.
— Белла, я вытащу тебя... — заверяла я её, пока мы начали толкать ворота сильнее, но все ещё безуспешно.
— Перестань… остановись… Мэй, я умираю…
— Нет! — отчаянно закричала я, вновь падая на землю, Лила в этот раз поступила также.
Хватаясь за костлявую руку Беллы, я сжала пальцы своей сестры опять и поцеловала исцарапанную кожу её ладони.
— Я хочу уйти, Мэй. Мне хочется отправиться к нашему Господу. Я не могу продолжать так жить, — изрекла она.
— Нет, Белла, пожалуйста… Ты мне нужна.
— Я думаю, она находилась в этой камеры, и обращались с ней так уже очень давно. Мы с Мэдди слышали, как стражники сказали, что это длилось неделями. Слишком долго, Мэй. Белла тяжело ранена… очень тяжело... ранена, — прошептала Лила.
— Где Мэдди? — внезапно спросил я, паника скрутила моё тело из-за страха, что мою младшую сестру тоже могли схватить.
Лила провела дрожащими руками по своему лицу.
— Брат Моисей забрал её, чтобы прочитать молитву Господу.
Я поморщилась. Она вернётся и ещё больше уйдёт в себя. Каждый раз, когда Моисей уводил её, он что-то с ней делал. Мэдди будто в панцирь забиралась: ничего не рассказывала, едва могла что-то нормально делать. Становилась словно ходячим призраком.
— Пожалуйста… — растерянно заплакала я, обращаясь в пустоту, но Белла всё слабее сжимала мою руку, показывая, как далеко она уже находилась… она нас покидала. — Пожалуйста… пожалуйста останься со мной, дай время пока я…
Она закашляла кровью, красные полосы стекали по её подбородку. Сжимая свои глаза, я погладила Беллу по голове, чтобы позволить ей ощутить себя хоть чуточку лучше.
Вздохнув, она смогла вымолвить:
— Мне пора, Мэй. Я должна уйти на покой. Я так устала… — её глаза слабо приоткрылись, и с решимостью Белла обратилась ко мне: — Когда последний вздох покинет моё тело, ты должна сбежать, моя сестра, бежать… продолжать бежать…
Слезы текли по моим щекам, и я прошептала:
— Я люблю тебя, Белла. Мне так жаль…
Крошечная, ласковая улыбка появилась на её ушибленных губах, но лишь на мгновение, и она выдохнула: