Страница 91 из 122
Почти сразу же после окончания войны обострился конфликт между Главлитом и Главреперткомом. Постоянно обсуждалась и решалась проблема разграничения контроля за художественным репертуаром и произведениями искусства. Возникший параллелизм между двумя главками Наркомпроса РСФСР, о котором мы подробно говорили выше, создание других руководящих органов для осуществления идеологического контроля в области литературы и искусства, с одной стороны, привели к круговой слежке за обнародованием и опубликованием художественных произведений, а с другой – позволяли в некоторых случаях, получив отказ в одном контрольном ведомстве, найти поддержку и понимание в другом. Этому способствовали сильная забюрократизированность госаппарата, личные пристрастия и симпатии некоторых его чиновников. Понятно, что такая ситуация не могла не тревожить главного «начальника» – Агитпроп ЦК, поэтому регулярно устраивались показательные проверки, слушания и постановления. В этом смысле характерна попытка упорядочить в очередной раз процесс цензуры уже в послевоенные годы, в частности контроль над массовой скульптурой и живописью, над художественными выставками и музеями, который осуществлялся как Главреперткомом Комитета по делам искусств при Совете министров СССР, так и в равной мере Главлитом. Параллелизм вносил путаницу в отношения с художественными организациями и мешал, по мнению М.Б. Храпченко, их нормальной деятельности: нередко Главрепертком разрешал, а Главлит запрещал и наоборот. В конце октября 1946 г. Комитет по делам искусств СМ СССР предложил ЦК выйти из создавшего положения следующим образом: Главрепертком осуществляет контроль над художественными выставками и художественными музеями, рассматривает и утверждает образцы, модели и эталоны скульптурных и живописных произведений, предназначенных к массовому копированию и распространению, Главрепертком же, в порядке последующего контроля, проверяет качество массовой живописи и скульптуры. Главлит же осуществляет контроль над печатной продукцией изобразительного искусства (репродукции, плакаты, графические издания), «Окнами ТАСС», оформительскими портретами[760].
Однако попытки скоординировать работу, разделив обязанности между Главреперткомом и Главлитом, не привели к желаемому результату, создали в творческих кругах неразбериху и дополнительные проблемы в связи с прохождением художественными произведениями всех стадий цензорского контроля. Главлит неоднократно делал со своей стороны попытки сосредоточить всю цензуру в своих руках и ликвидировать «ведомственную цензуру» при Комитете по делам искусств. Такие шаги были предприняты в 1949 г. и в 1950 г., когда в Отдел пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) 30 декабря 1950 г. поступила сводка идеологических ошибок, допущенных Главреперткомом и исправленных в последующем контроле Главлитом. Например, только за один 1950 г. Главреперткомом было разрешено 16 произведений, в которых Главлитом было обнаружено и внесено 22 цензорских вмешательства (13 политико-идеологических вмешательств и 9 запрещений к опубликованию в открытой печати)[761]. Однако партийные органы вновь ограничились лишь очередным упорядочением цензорской работы. Постановлением СМ СССР от 28 августа 1951 г. функции этих двух органов были разделены следующим образом: цензура произведений искусства была возложена на органы Главлита, а идейно-художественный контроль за репертуаром театров, музыкальных коллективов, цирков и концертных исполнителей: работа с авторами по созданию произведений искусства – на комитет по делам искусств при СМ СССР и его органы на местах. Решение подкреплялось введенной 18 января 1952 г. «Инструкцией о порядке цензорского контроля произведений искусства». Пожалуй, трудно представить более циничный и противоречивый документ, в котором творчество рассматривалось как промышленное производство. Приведем только его основные положения:
«1. Произведения искусства (драматургия всех жанров и форм, музыкальные, музыкально-вокальные и разговорного жанра произведения для эстрады, цирка, художественной самодеятельности, живопись, графика, скульптура, тиражируемая фотопродукция, запись на грампластинку) могут публично исполняться, демонстрироваться и выпускаться в свет лишь при условии, если они разрешены органами цензуры […] 3. Органы цензуры свои замечания по контролируемым произведениям сообщают тем организациям, которые представляют данные произведения на контроль. Принимать на контроль произведения искусства непосредственно от авторов и исполнителей и вступать с ними в переговоры по контролируемым произведениям органам цензуры запрещается. 4. При осуществлении контроля над произведениями искусства цензоры должны руководствоваться решениями ЦК ВКП(б) по идеологическим вопросам и действующим цензорским указаниям, предусмотренным для открытой печати. Органы цензуры обязаны обеспечить соблюдение всех требований по охране государственных и военных тайн, не допускать к опубликованию и распространению политически вредных, идеологически чуждых, безыдейных, халтурных, пошлых, искажающих советскую действительность произведений… 5… На каждом допущенном к исполнению репертуарном произведении указывается, когда и каким органом произведение допущено к исполнению, а также индекс и разрешительный номер органа цензуры. Какие-либо дополнения, исправления, переделки разрешенного цензором текста могут производиться лишь по получении нового разрешения цензуры […] 9. Публичное исполнение произведений искусства может производиться только после приема спектакля или концерта органами Комитета по делам искусств в установленном им порядке. 10. В программу репертуара, исполняемого гастролирующими театрами, художественными коллективами, бригадами и отдельными исполнителями, могут включаться лишь произведения, допущенные к исполнению органами Комитета по делам искусств и разрешенные органами цензуры. Последние проверяют у гастролирующих наличие направления на гастрольную поездку, выданного соответствующим органом по делам искусств, и гастрольного (маршрутного) листа, содержащего полный перечень произведений, включенных в репертуар гастролирующих исполнителей»[762].
Проблема разделения функций Главлита и Главреперткома окончательно решилась с ликвидацией последнего в 1951 г. Однако эта реорганизация была вызвана не столько ослаблением, сколько концентрацией и усилением идеологического контроля в связи с изменившейся международной обстановкой, вызвавшей изоляцию Советского Союза, и максимальной политизацией всех сфер общественной жизни. 8 сентября 1951 г. был издан секретный циркуляр № 9с «Об усилении политико-идеологического контроля произведений печати». В качестве идеологической платформы на новом этапе служила редакционная статья в «Правде» «Против идеологических извращений в литературе». В ней были изложены «неотложные задачи цензуры в области усиления политико-идеологического контроля произведений печати и искусства». В качестве прецедента было взято помещенное в № 5 журнала «Звезда» стихотворение В. Сосюры «Люби Украину», «являющееся идейно порочным произведением, под которым бы подписался любой недруг украинского народа из националистического лагеря». В том, что это «вредное» стихотворение появилось на страницах «Звезды» обвинялись прежде всего работники цензуры, в частности, работники Главлита Украинской ССР и Леноблгорлита, не сделавшие «необходимых выводов из решений ЦК ВКП(б) по идеологическим вопросам». В таких же грехах обвинялись работники Главлита Азербайджанской ССР, допустившие публикацию произведений, «идеализировавших феодальнопатриархальный уклад, искажавших историческую правду». «Грубые политические извращения, допущенные в ряде произведений печати, также не были вскрыты цензорами Казахского, Узбекского Главлита и других органов цензуры», – отмечалось в статье. Особому осуждению был подвергнут цензор Главлита УССР, который «не предотвратил грубую ошибку Украинского радиокомитета», включившего в литературную передачу явно устаревшее стихотворение Мамеда Рагима «Бессмертный герой», «несмотря на совершенно очевидные мотивы, по которым была упразднена Чечено-Ингушская АССР, о чем было опубликовано (см. официальное сообщение о решении седьмой сессии Верховного Совета РСФСР в июне 1946 г.)». Острой критике в партийной печати были подвергнуты и другие «политически ошибочные, безыдейные произведения, извращающие советскую действительность, не отражающие жизни нашей страны, строящей коммунизм».
760
ГА РФ.Ф. 9425. Оп. 2. Д. 88. Л. 8.
761
Там же. Д. 92. Л. 92-96.
762
Там же. Оп. Д. 808. Л. 9-17.