Страница 9 из 11
- Ты любил Оливию?
- Как хорошего друга, так же как и Дона.
- Неужели веришь, что оборотень, переступивший хоть раз грань, теряет душу и возврата ему обратно нет?
Алекс долго молчал, и я уже собралась поторопить, но он сам ответил:
- Не хотел верить, но со временем пришлось с этим смириться.
- Почему? Он же твой друг?
Затронутая тема разбудила в нем давнюю злость от боли, которую он хранил в себе все эти годы.
- Потому что ты не видела, что именно происходит с неуправляемым волком! Особенно в полнолуние. Только умение контролировать свою звериную сущность оставляет нас людьми, а Дон и Катрин выбрали иной путь. Они идеальные машины для убийства. Не знают, что такое пощада, забота, преданность, любовь.
- Ты в этом уверен?
- Да. Я хотел помочь Дону, но он не дал и шанса.
- А что тогда случилось?
- Тебе важно знать?
- Да.
- Зачем?
- Хочу понять, в чем заключается главная опасность.
- Как пожелаешь. Но я бы хотел уберечь тебя от этой стороны нашей жизни.
В который раз наши глаза встретились, как два острых клинка. Не один из нас не хотел уступать. Я погрязла в мире, где необычные вещи приобрели осмысленность, а чувства возросли в кратные размеры.
- Хорошо. Расскажу, - Алекс вновь отвернулся, ему было трудно говорить, но я вынудила на откровение. – Мы готовились к полной луне. Утром Дон поругался с Оливией, а вечером до темноты все собрались в лесу, возле океана. Находясь в стае, прислушиваясь к ритму каждого сердца, преклоняясь перед вожаком, мы контролируем себя и поддерживаем друг друга. Но в тот раз все пошло кувырком. После ссоры с Оливией Дон нервничал, отказывался слушать Веркена, упрекнул меня в слабости, потому что я альфа, а занимаю одинаковое положение со всеми в стае. И как назло мы столкнулись с браконьерами. Один из них тащил мертвого волчонка, совсем еще маленького щенка. Дона как подменили. Он превратился раньше всех и перегрыз ему глотку. Мы не успели его удержать. - Алекс уперся ладонями в стекло, проведя ногтями по нему, а выплеснув гнев, отошел назад и уже спокойно добавил. - Нам удалось спасти остальных двух, а Дон сбежал и не появлялся дома несколько недель. Оливия, как и все мы видела его боль, но не могла помочь.
- А что дальше?
- Дальше… - Алекс продолжал копаться в стертых временем воспоминаниях, как будто искал что-то важное, что-то, что опровергло бы его собственные слова. - Ничего хорошего. Настроение Дона с каждым днем ухудшалось, злился и раздражался от каждого пустяка. По ночам пропадал, а в округе поползли слухи о нападениях зверя: то ли волка, то ли медведя. Я не видел тел и не могу утверждать, что они жертвы оборотня. Но и Дон молчал. Потом его заметили в компании Катрин, и последняя ссора с Оливией подвела черту. Он ушел и появлялся в родных местах редко, а за последние два года видели всего пару раз.
- Все это интересно, но меня гложут сильные сомнения по поводу потери души оборотнем.
- Это почему же? – Алекс резко обернулся.
- Ну, во-первых, никто точно не знает, с чем связаны ваши, как бы сказать мягче, мутации. Или это ген, или проклятие, о причине которого почему-то забыли. Во-вторых, мне хватило личного общения с Катрин, чтобы понять, она не потеряла способность чувствовать. Да, я не буду спорить, Катрин опасна, эгоистична, но обижена, а это никак не совпадает с вашими предположениями.
- С чего такой вывод?
- Она не умеет скрывать эмоции.
- Считаешь, что таким, как Дон и Катрин, нужна чья-то любовь и забота?
- Все возможно, – я задумалась, верю ли собственным словам, но только на мгновение.
- Это абсурд. Мы старались помочь Дону справиться с его зверем, но он все равно сбежал, и многие считают, что на его совести не одна жертва.
Услышать подобное от Алекса казалось, по меньшей мере, странно, но с другой стороны, я владела меньшей информацией, чем он, и могла опираться лишь на собственное чутье и предположения.
- Это не доказано, и что чувствовал Дон, никто не знает. И есть еще одна причина, почему вы не смогли уберечь его.
- Это какая же?
- Насколько я поняла, Катрин раньше оступилась, и Дон видел, к чему это привело. Он мог убедить себя, что его участь предрешена.
Алекс задумался над моими словами, потому что в них заключался смысл.
- Поражаешь. Сама чуть не погибла от рук Катрин и пытаешься защищать. Но может ты права.
- Не пытаюсь, просто хочу найти способ уберечь других от судьбы Дона и Катрин. А заодно и им дать еще один шанс.
- А если они этого не хотят?
- Но попробовать стоит.
Разговор пришлось прервать, вернулась Мари.
- Замолчали. О чем разговаривали?
Я улыбнулась ей, но ответил за меня Алекс.
- Да так, о жизни и ее пируэтах. Лучше скажи, чем порадуешь ослабший организм потерпевшей?
- Полезным и вкусным. Мясной бульон и тушеные овощи. А чуть позже все вместе попьем чай с пирогом.
- А пирог какой? – я аж облизнулась, учуяв ароматные запахи.
- Это осиль, а потом о пирогах думай.
- Так уж и быть, соглашусь на этот раз.
Вкусная еда и забота друзей придали сил, но боль не желала покидать и не давала забыть о произошедшем. Я наблюдала за Мари и Алексом, улыбалась, стараясь показать, что со мной все не так плохо, и не переставала думать о проклятии, настигшем Катрин и Дона. Не только оборотень может оказаться на распутье двух дорог, но и обычный человек способен на жестокость и преступление, за которое понесет наказание, и при этом каждый имеет право на помилование и искупление грехов, также как и на прощение, или хотя бы на шанс доказать свою невиновность. Почему же тогда существа, отличающиеся от людей, лишены этого права? Потому что сильнее и быстрее? Или потому что их считают порождением тьмы? Не знаю, по какой причине, но я верила, что Катрин, лишенная любви и заботы, - лишь эгоистичная и обиженная девочка, которая хочет заменить недостающие ей чувства своими чудовищными поступками. Она желает власти, идет по головам, а кто из нас хоть раз в жизни не делал подобного или не задумывался об этом, но не оступался по одной причине – неуверенность. Многие желают власти, силы, денег, и только единицам это дано: или от рождения, или благодаря хорошим деяниям. В основном все добиваются высот, идя против собственной совести или оставляя за собой след чужих обид. Никто так и не смог сказать с уверенностью, что за Катрин и Доном идет кровавый след, беспощадный и беспричинный. О Катрин я знала только то, что видела сама: эгоизм и жестокость, а за Доном скрывалась тайна его исчезновения. Да, он убил браконьера, но никто так и не узнал настоящую причину, почему же он словно сошел с ума.
Или я хотела верить в самообман, или была права.
- Уже поздно, - Мари коснулась моей руки, спасая от темных размышлений. - Пойду за чаем. Попьешь перед сном и будешь отдыхать, набираться сил.
- А который сейчас час?
- Скоро десять вечера. Алекс, здесь подождешь или пойдешь домой?
- Как Аврора захочет, – на его лице промелькнула легкая ухмылка.
- Хочу! – я поспешила с ответом и, увидев, как Мари заговорщицки подмигнула, опустила голову, мысленно ругая себя: «Ну как можно себя так вести! Рехнулась! Выдала себя с головой!»
- Сестренка, ты иди, а я пока побуду здесь.
- Хорошо, не скучайте и не ссорьтесь.
- Постараемся. Да и у Авроры еще нет сил на ссоры.
- За себя говори, а за меня не надо.
- Ошибся, - Алекс рассмеялся. - Она восстанавливается быстрее, чем я предполагал.
Мари ушла, прикрыв за собой дверь, а я почувствовала себя немного неловко. Еще и Алекс вел себя так, будто хотел увеличить мое смущение: улегся в ногах и, подперев ладонью щеку, смотрел на меня, слегка прищурившись, как кот на мышь, которую загнал в угол. Я отодвинулась к стене и поджала колени к груди. Молчание напрягало. Алекс мог читать мои эмоции, а я не хотела, чтобы он знал обо мне все, особенно сейчас, когда уверенность сбежала, сверкая пятками.