Сквозь Пекло

Каждое мгновение возвращаясь к недавнему разговору с наставником Святозар понимал, что Храбр прав говоря о том, что его страх естественен, что душа наследника смелая и сильная. Однако почему-то после этого разговора появилось желание послушаться наставника и отказаться идти поэтому пути, и повернуть назад туда где его ждет любящая жена и заботливый отец…Ведь Пекло, это не страна Беловодья, не битва с фантурами, или со злобными ягынями под предводительством Ерку, не бой с Горыней или кертами обращавшими восур в яремников, это даже не поединок с непобедимым Сатэгой, или чудовищем Нуком. Пекло — это все сразу, все вместе и фантуры, и Ерку, и Горыня, и Сатэга, и Нук. Это нескончамое порождающееся вечное зло — дитя Чернобога…. И это зло не могло не пугать и сила Чернобога не могла не страшить… Святозар тяжело вздохнул, закрыл глаза и услышал тихую, тихую песню, ее пела молодая женщина, еле слышно она выводила слова колыбельной песни, а наследник слышал их, и словно, чувствовал прикосновение нежных губ матери, ласковый наполненный любовью ее голос. Внезапно перед сомкнутыми очами выросла светлая комната, а посередине комнаты стоявший большой прямоугольный стол, да лежащая на нем раскрытая книга Вед, книга которую подарил ему, первому правителю Святозару, сам Бог Коляда. Вед показывала, жуткое пекельное царство, кошмарное поле, вечного неприюта, где на черно-серой земле лежали огромные валуны, а в них были вмурованы, на века, души людей, совершивших сговор с темными силами. Вспомнил Святозар это поле, вздрогнул всем телом и почувствовал, как по спине пробежал озноб, как заломило, застонало тело, а душа тихо шепнула: «Ты, же знаешь это наш путь, это наш бой, не страшись ничего, нам с тобой не может быть страшно! Мы с тобой всегда шли вперед, не страшась глядели в лица своих врагов и никогда, никогда, ничего не боялись, а знаешь почему?… Я открою тебе этот секрет, но ты не кому его не сказывай, никогда… Я — душа твоя, я ведь не просто создана ДажьБогом, нет!.. Я, и есть ДажьБог, тогда, когда он создавал меня, он поделился со мной частичкой, светлой и чистой частичкой своей души! И эта чистая частичка ДажьБога, выросла внутри тебя и превратилась в лазурно-сияющего Человека!»

Святозар открыл глаза и радостно улыбнулся, он положил руку себе на грудь и услышал монотонно стучащее сердце, а затем нежно погладил себя по груди, словно пытаясь обнять и передать тепло тому близкому и дорогому, что живет внутри него и всегда смело шагает вперед… туда, вперед к пекельному царству, где томится несчастная душа его матери.

По реке Валу плыли четверо суток, останавливаясь на ночь возле восурских деревень, жители которых радостно вываливали к деревянным пристаням встречая гостей и принося угощение, да с любопытством и восхищением оглядывая ожившую Алконост, каковая увидев новых людей, начинала сказывать им сказ о том, как когда-то Бог солнца Ра передал своему сыну Богу Хорсу солнечную колесницу и с тех самых пор: «прискачет… всадник, он скажет Солнцу:

Этот сказ Алконост очень любила и потому около всякой новой деревни сказывала его. Она также повторяла его, несколько раз на дню. И к концу четвертых суток его прекрасно знали, не только Святозар, наставники и други, но и все воины-ладейники, включая их старшего Мечислава. Когда ладья достигла Восточного моря, Алконост снова начавшая сказывать сказ про Бога Хорса, прервалась на половине слова и принялась обозревать морские пределы. Святозар поспешил к птице и, усевшись возле носа на борт, заглянул ей в лицо, где на нежно-розовом человеческом лице, светились два зеленых глаза, а ярко-розовые губы, были все также тонко очерчены.

— Именем Бога Огня Семаргла, по велению солнечного Бога Хорса, я веду твою ладью Святозар к Алтынскому царству Волыни! — молвила торжественно Алконост.

И в тот же миг она расправила свои громадные крылья, задев одним из них Святозара так, что тот чуть не свалился за борт ладьи, прямо в воду. Алконост накренилась вперед всем своим туловищем да головой, взметнула крыльями и повела ладью вглубь Восточного моря. Наследник спрыгнул с борта и приказал Мечиславу, старшему воинов-ладейников, поднять руль, так как волшебная птица будет вести ладью вместо рулевого.

Как только Алконост повела ладью, погода до этого сменяющаяся, то теплыми деньками наполненными солнцем, то наоборот холодными, пасмурными днями с проливными дождями, наладилась. Сзади надувая прямоугольный парус дул ветер так, что гребцы, сложив весла, смогли отдохнуть. На голубом небе не было ни одной тучки, яркое сверкающее солнце было необычайно теплым. Алконост ни на миг, не прекращая взмахивать крыльями, совершенно перестала говорить, а если на небе появлялся малюсенькое облачко, тихо свистела, выдувая из губ воздух и облако тут же лопалось, и исчезало. Воды Восточного моря были какого-то темного зелено-синего цвета, да на радость наследнику спокойны, и ни малейшего признака того, что их движение было замечено снизу царем Черномором. Все это время Святозар в основном проводил на палубе, разговаривая с другами и наставниками, которые чувствуя скорое расставание с ним, были особенно заботливы и услужливы, выполняя любое его пожелание, вплоть до того, чтобы проводить ночи на палубе, наблюдая за движением звездных светил.

Ранним утром, на пятые сутки плаванья по Восточному морю, Алконост внезапно сложила крылья и ладья сразу замедлила ход. Птица спешно завертела головой и громким, высоким голосом сказала, обращаясь к Святозару:

— Именем Бога Огня Семаргла, по велению солнечного Бога Хорса, под нами находится Алтынское царство Богини Волыни, первое повеление выполнено Бог Семаргл!

Святозар поспешил к птице, увидев, что она сложила крылья, а услышав те слова, наново забрался на борт, и, посмотрев в ее зеленые глаза, с замиранием сердца, молвил:

— Благодарю тебя светлая, великая птица Алконост. И прошу тебя, когда я нырну в подводный мир, наполнить свои крылья ветром и…

Но Святозару не удалось договорить, потому что птица широко раскрыла, и без того огромные, глаза и добавила:

— Второе повеление Святозара, наполнить крылья ветром и довести ладью в целости и сохранности до реки Валу, именем Бога Огня Семаргла, и по велению солнечного Бога Хорса, будет исполнено, сын ДажьБога!

Святозар склонил голову в поклоне перед Алконост, и, спрыгнув с борта, пошел в омшаник, позвав туда Храбра, Дубыню и Стояна, перед этим дав распоряжение Мечиславу спустить парус.

Наследник вошел в омшаник и принялся переодеваться. Он надел на себя чистую лазоревую рубаху, лазоревые штаны, подпоясался обшитым золотыми нитями поясом, сверху натянул белый опашень, летний верхний, долгополый кафтан с короткими рукавами, а ноги обернул онучами и обул в лазоревые чоботы, короткие полусапожки с остроконечными загнутыми кверху носами. Все вещи были новые, и купленные Святозаром, нарочно для путешествия в Алтынское царство. Когда наследник оделся, в омшаник вошли наставники и Стоян, они понуро оглядели Святозара, а Стоян тихо спросил:

— Ты, чего так нарядился?

— Да, как чего, — усаживаясь на ложе и предлагая другу и наставникам, размещаться напротив него на низких табуретах, ответил Святозар. — Я же иду на прием к самой Богине Волыни, разве можно перед супругой Бога Ра, в этом синем, потертом кафтане появляться. — Наследник улыбнулся, но увидев, что Храбр и Дубыня низко опустили головы, не в силах посмотреть в его глаза, добавил, — что ж, наставники, Стоян здесь мы с вами и расстанемся, да попрощаемся. Под нами лежит искомое мною Алтынское царство, где я надеюсь, мне помогут, пройти мой путь дальше… Стоян, мой меч, — и наследник провел рукой по ножнам с мечом, что лежали на ложе. — Мой меч, отвезешь и передашь моему отцу, если я погибну, и не вернусь, думаю ДажьБог явится за ним и заберет его…. И, помните, Яронег носит на шее своей, мой дар, по нему вы сразу сможете понять, жив я или нет…. Стоян, — подавляя дрожь в голосе, продолжал Святозар. — Если я погибну, прошу тебя стать божатым моему сыну Гориславу, и помочь ему вырасти мужчиной. Храбр, Дубыня, вы как мои наставники, передадите, мою последнюю волю, моим отцу и жене… Стоян, — и наследник, достал из — под подушки маленький коробочек из красной яшмы, украшенный рубинами и золотым крючком, и, передал его другу. — Стоян, отвезешь это, моей жене Любаве, это дар от моего друга царя гомозулей Гмура… Да, и еще, Храбр, коли меня не будет, когда приедет царь Гмур, прошу тебя, во имя той дружбы, что связывала меня и его, во имя той крови, что проливали ваши предки, примите его с положенным почтением и уважением, и пусть мой отец, возобновит с этим чудесным народом былую дружбу… — Святозар на миг затих, и, поднявшись с ложа, тихо досказал, — я точно, не знаю смогу ли вернуться… Но я уверен, что главное выполню…Спасу душу моей матери, и пусть эта мысль поддерживает моего отца, до того самого момента, пока мы с ним не встретимся. А теперь мне пора!