Страница 35 из 43
Васли и Яше удалось протолкаться к самому
столу, за которым Малыгин читал вслух ≪Вятскую
земскую газету≫.
Мужики слушали внимательно; когда Малыгин
кончил, дед Ефим спросил:
—Растолкуй ты нам Христа ради, что такое
≪манифест≫?
—Манифест —это торжественное письменное
обращение верховной власти к населению.
—A-а, значит, торжественное, —протянул
дед.—Выходит, теперь я могу говорить все, что
пожелаю?
—Можешь.
—И против урядника могу?
—И против урядника можешь. Царь разрешил.
—Чего ж тогда урядник Самсон, кая приедет
к нам, рта открыть не дает. Все ≪Молчать!≫ да
≪Молчать!≫.
—Ничего, скоро он это слово забудет,— заверил учитель.—Теперь ты имеешь право не молчать,
а говорить.
—Ну хорошо,—продолжает дед Ефим.—Вот,
положим, я хочу сказать, что у меня земли мало.
Кому я об этом скажу? Тебе, Гавриил Васильевич?
Ну, скажу, а что толку? Сможешь ты мне дать
землю? Нет. Вот то-то и оно. Право у меня есть,
а земли-то все равно нет.
—Все это так, Ефим Тихоныч. Поэтому о своих
нуждах ты не мне говори, а расскажи через газету.
—Тогда, думаешь, наше слово до самого царя
дойдет? —спросил кто-то из толпы.
—Думаю, что дойдет.
—Коли так, надо пересказать царю про все
наши нужды.
—Узнает царь про наше горе, глядишь, поможет
чем-нето...
≪Пожалуй, время огласить приговор≫,—подумал
Малыгин, достал из нагрудного кармана заготовленную
Басовым бумагу и сказал:
—Полагаю, что нужды у всех вас одинаковые,
поэтому послушайте, какой приговор вы можете
вынести и ч￡рез газету довести до сведения правительства.
Читаю: ≪Мы, крестьяне деревни Большая
Нолья Мари-Биляморской волости, прочитав Манифест
государя императора Николая Второго, пришли
к такому мнению: свобода —это хорошо. Но
чтобы она была надежной, мы посылаем такой
приговор: пункт первый —хозяином земли должен
быть трудовой народ, а налоги платить по доходам,
получаемым с хозяйства...≫
Малыгин один за другим прочитал все пункты,
написанные совместно с Басовым. Выдержал паузу,
давая мужикам время обдумать услышанное, потом
обратился к деду Ефиму:
—Ну как, Ефим Тихоныч, согласен ты с таким
приговором?
Дед Ефим подошел к столу, повернулся к односельчанам:
—Если бы хоть что-нибудь из этого приговора
исполнилось, я бы порадовался, что живу на свете
восьмой десяток и что довелось-таки хоть перед
смертью увидеть какие-то перемены к лучшему.
—Значит, согласен? —переспросил Малыгин.— Тогда подпишись под этой бумагой.
—Что ж, под такой бумагой, Гавриил Васильевич,
приложу руку с дорогой душой.
После деда Ефима под приговором подписалось
еще человек тридцать.
Все собравшиеся с интересом поглядывают на
самого богатого в деревне мужика Сидыр Сапана,
что он станет делать, подпишется под приговором
или нет. Тот топчется у окна, молча наблюдает
за тем, что происходит в караулке.
Наконец дед Ефим не выдержал:
—Сапан, а ты что же? Или не хочешь руку приложить?
Сидыр Сапан замялся:
—Подожду пока. Мне не к спеху. Мой отец,
бывало, говаривал: ≪Была бы шея, хомут найдется≫.
—Что за загадки ты, сосед, тут загадываешь ?—нахмурился дед Ефим.—Говори яснее, не виляй.
—Куда уж яснее? Вот вы хотите изничтожить
урядников. Кто же тогда станет следить за порядком
в деревне?
—Сам народ,—ответил ему Малыгин.
—А кто заставит таких, как Кузьма, платить
долги? —не унимается Сидыр Сапан.
—Чего его заставлять? Он сам уплатит.
—Уплатит он, как бы не так! Он еще в прошлом
году взял у меня два пуда муки, до сих пор
не отдал, все только обещается. Сказать бы уряднику,
тот живо заставил бы его вернуть долг, да*
сердце у меня доброе, жалко мне Кузьму, все-
таки сосед.
—Знаем мы твое доброе сердце! —крикнула
женщина из толпы.—Нынешней весной у Петровой
снохи последнюю телку со двора свел. Тебе-
то, конечно, нужен урядник! Чтобы твое толстое
брюхо оберегать и стеречь твое добро! Сколько
у тебя хлеба? Скирды по десять лет стоят нетронутые,
а мы без хлеба сидим. Мужики! Чего рты
разинули? Подписывайте скорее эту бумагу! Бумага
правильная. Может, вправду царь нас услышит,
приструнит Самсона-урядника, отщиплет нам от Са-
панова каравая хоть краюшку!
Сходка окончилась, все разошлись по домам.
В караулке остались Малыгин, дед Ефим да Васли
с Яшей.
Учитель пересчитал подписи под приговором:
—Сорок семь.
—Мало,—покачал головой дед Ефим.—В деревне
больше сотни мужиков. Надо пойти по домам,
собрать еще подписей.
Малыгин сказал:
—Дельная мысль. Мосолов, Гужавин, возьмите
с собой кого-нибудь из деревенских парней и идите
по домам. Может, кто еще надумает подписаться.
Втроем —Васли, Яша и Микал —пошли по
деревне.
На улице ни души, с неба сеется мелкий дождь.
В конце деревни показался всадник. Проскакал
по улице, ребята проводили его взглядом: это был
урядник Самсон.
Переходя из дома в дом, ребята собрали еще
более тридцати подписей.
Когда подошли к дому Сидыр Сапана, Микал
спросил:
—К Сидыр Сапану зайдем?
Васли пожал плечами.
—Зачем? Он ведь был на сходке, сами слышали,
что он говорил.
Но Сидыр Сапан уже заметил ребят, открыл
окно, спросил недовольным голосом:
—Эй, вы! Чего под окнами торчите?
—Дядя Сапан, мы подписи собираем,—ответил
Микал.
—Какие подписи? A-а, на бумаге с приговором?
Ну, тогда, заходите в дом, заходите. Дайте-ка
я взгляну, кто там подписался.
—Сам-то подпишешься? —настороженно спросил
Васли.
—Ишь ты какой нетерпеливый! —Сидыр Сапан
бросил на парня злобный взгляд.—Сказал, сначала
посмотрю, кто подписался, тогда решу. Идите в избу.
—Дядя Сапан, ваш Шемёч не спущен с цепи?
—с опаской спросил Микал, зная злой нрав
Сапанова кобеля.
—Привязан, не бойся,—ответил Сидыр Сапан
и захлопнул окно.
Ребята вошли во двор, увидели под навесом
оседланную лошадь и поняли, что урядник завернул
к Сидыр Сапану.
—Яша, давай сделаем так,—предложил Васли,
отдавая Гужавину три листочка с подписями и
оставив себе лишь текст приговора.—Ты с этими
бумагами подожди на улице, мы с Микалом войдем
в дом. Если понадобится, я тебя позову.
Яша все понял. Он кивнул, вышел на улицу
и притаился под окном.
Васли и Микал поднялись на крыльцо.
Хозяин распахнул дверь в сени, пригласил:
—Входите, входите, ребятишки. Где же ваш
третий приятель?
Васли увидел, что посреди избы стоит, покачиваясь
на нетвердых ногах, урядник.
Незаметно мигнув Микалу, Васли ответил:
—Да у него живот схватило. Он в хлев з а шел.
Урядник уставился на Васли мутным, пьяным
взглядом.
—Это вы, значит, щенки, с бумагами по деревне
шляетесь? Я вам покажу, как народ мутить!
Он сжал огромные кулачищи, но тут вмешался
Сидыр Сапан:
—Самсон Емельяныч, ну что ты зря кричишь на
ребят? Они ни в чем не виноваты. Вот те, кто
подписался под этой богомерзкой бумагой... Теперь
они в твоих руках, Самсон Емельяныч.
—Подавай сюда бумагу! —рявкнул урядник.
—Какую бумагу, господин урядник? —Васли
сделал удивленное лицо.
—Приговор! Подписи!
—A-а, приговор сходки? Он у нашего товарища
остался. Подождите, он сейчас придет.
Пока Васли заговаривал зубы уряднику, Микал
подошел к окну и сделал знак Гужавину. Яша бегом
припустил вдоль улицы.