Страница 39 из 45
Машина Владислава подъехала к самой калитке. Взволнованный и нерешительный, он верил и не верил, что за этим забором скрывается его любимая девушка, боялся, что не найдет ее, а еще больше — что Анастасия отвергнет его, и он зря проделал долгий путь. Отворив калитку, он шагнул во двор. Завидев чужого в своих владениях, пискляво залаял щенок. Анастасия бросила стирку и разогнула спину, не веря своим глазам. С рук стекали мыльные капли, Анастасия не стала вытирать их о фартук и стояла как вкопанная, не находя сил сдвинуться с места.
«Это он! — твердило ей трепещущее сердце, — он нашел меня! Значит, любит, и я была чересчур строга. Дуреха! Как я могла жить без него все эти дни!» — она вспорхнула и полетела к нему на крыльях любви. Это был один из самых счастливых моментов в ее жизни.
Владислав был красивее заходящего солнца! Серьезный, солидный, любимый и любящий, он схватил Анастасию налету и закружил в объятьях:
— Настенька, — шептал он, задыхаясь и целуя ее невпопад, — прости меня, прости! Нет мне счастья в жизни, если ты не со мной. Я люблю тебе! Одну тебя! Ты моя любимая девочка с волшебными глазками! Только не плачь…
Анастасия плакала от счастья и будто не верила, что перед ней стоит Владислав, гладила его по щекам, обнимала и целовала, бессвязно повторяя восторженные слова:
— Это ты! Как же я рада тебя видеть, мой любимый! Я скучала по тебе! Ах, как же я скучала…
— Почему же не позвонила? Почему не дала о себе знать? Я бы примчался за тобой как ветер!
— Я не могла. Я ухаживала за больной бабушкой. Привязалась к ней и к этому дому…а после ее смерти я боялась, что ты меня разлюбил и…
— Глупенькая! Я буду любить тебя всегда!
— Я тоже люблю тебя и буду любить всегда… как и эти поля в округе, степи с пахучими травами, речку с камышами и дикими утками, рассветы и закаты… а ты в своей столице даже неба не видишь — только высоченные здания, скопления машин и спешащих людей, не поднимающих глаз к небу.
— Ты права, пейзажи здесь красочные, не то что серые улицы с кишащими муравьями-работягами, но мы ведь с тобой обязательно что-нибудь придумаем, правда?
— Придумаем, — Анастасия крепко его обняла и уткнулась носом в гладенькую рубашку, пахнущую цитрусовой свежестью.
Шарик сидел у их ног, задрав мордочку вверх, и время от времени поворачивал ее, наблюдая за поцелуями.
— У меня отпуск, и если хочешь, мы можем провести здесь две недели! Может, и больше… Только ты, я и эта деревенская благодать!
— Да, конечно! Идем, я все тебе покажу! Ты хочешь кушать? Я зажарю для тебя цыпленка! О! Только сначала идем в огород — ты не представляешь, какие у меня огурчики! А помидорчики… я посадила все! Я в магазине покупаю только хлеб, масло и крупы — остальное с огорода! Вчера варила абрикосовое варенье — пальчики оближешь!
— Хозяюшка ты моя! — восхищался Владислав, глядя по сторонам.
Совершив обход участка, Владислав все еще ощущал легкую дрожь и не решался сесть за руль, хоть и хотел бы купить Анастасии огромный букет роз и вина, но и без вина он чувствовал себя захмелевшим и расставаться с Анастасией не хотел ни на минуту. Он пожалел, что не купил все по пути, но радовался, что хоть кольцо не забыл и, преклонив колено, в жанре традиционных романтических фильмов сделал Анастасии предложение и надел на ее пальчик золотое колечко с диамантом.
Остаток дня, вечерняя зорька и яркие звезды удвоили их вновь обретенное счастье. Те часы сладострастного волнения, обрушившиеся на них как поток снежной лавины, ошеломляли и подталкивали к безумствам, приносящим наслаждение любовью и нежностью. Они целовались, клялись никогда не расставаться и верить друг другу, какими бы противоречивыми не оказались обстоятельства.
Смирившись с простотой обстановки и минимумом квадратных метров, Лев не лишал себя мечтаний о просторной квартире-студии — Сюзанне же не хватало терпения, чтобы поскорее склонить Льва к решению снять для любовных утех комфортабельную квартиру со свежим ремонтом и непременно лепниной на одной из стен. Она хотела красоты и роскоши, а Лев, будто намеренно злил ее и с сарказмом реагировал на все попытки оказать давление.
С квартирой ничего не получалось, и Сюзанну озарила мысль попросить автомобиль!
— Мой сладкий львенок, а не купить бы нам «Мицубиси» — однажды ласково предложила она, облачившись в образ разнеженной и любвеобильной наложницы. Сюзанна плясала в полупрозрачных летящих шелках, расшитых золотистыми нитями, монетками и бусинками, лишь бы раздобрить, возбудить и сделать послушным Льва. Ублажала, как не каждая любимая жена смогла бы ублажить падишаха, и ненавязчиво требовала от него полной покорности. — Твоя киска возила бы тебя в пиццерию! Ты у меня такой импозантный бойфренд, деловой и богатенький, а ходишь на работу пешком! А мог бы ездить на личном автомобиле, и я бы с удовольствием стала твоим личным шофером за символическую плату, — хлопала она длинными ресницами и гипнотизировала зеленью колдовских глаз, не прекращая мило улыбаться и излучать притворное вожделение.
Лев сидел на постели и, немея от ее змеиной изворотливости, коршунской хватки и лживых ужимок, неторопливо проговорил:
— И ты думаешь, что «Мицубиси» мне по карману, или ты надеешься, что я возьму кредит на тридцать лет, чтобы ты в первый же день не вписалась в поворот, превратив в груду бесполезного металла мои деньги?
— Да, — нескромно ответила Сюзанна, — что до поворотов, то можешь быть уверен, я вожу машину лучше, чем столичные таксисты, и к тому же, сам подумай, «Мицубиси» стремительно подымет твой уровень среди завистливой верхушки этого городка. Ты станешь мечтой сопливых студенток! Ориентируясь на тебя, они будут делать свой решающий выбор и ставить тебя в пример своим никчемным ухажерам! Тебе будут завидовать даже твои друзья, которым «Мицубиси» может присниться лишь в лучшем сне! Подумай, мой ненаглядный! Ты как царь зверей достоин наилучшего: жену-фотомодель в постели, шикарную квартиру в новом доме и «Мицубиси» в гараже!
Лев отвел взгляд и молчал — Сюзанна умела находить нужные точки и жать на них как опытный массажист на ступню, а воздействовать на почки, легкие и сердце. Он собирался с мыслями, которые разлетелись гнедыми скакунами на два табора. Она льстила, угождала, не давая опомниться, но Лев озаренный недоверием, противостоял ей, отталкивая заманчивое предложение и игнорируя лесть, вылитую на него словно ушан родниковой воды. Его передернуло. В жилах стыла кровь вопреки горячим ласкам. Лев в который раз убеждался в двуличности Сюзанны, в преследовании корыстных целей и умении искусно обольщать, но он не мог избавиться от своей зависимости засыпать с ней уставшим от любовных игр.
— Нет, о «Мицубиси» можешь забыть. По крайней мере, я не собираюсь оформлять очередной кредит на свое имя. Хочешь машину — заработай денег и купи! — Лев одернул ее руки с плеч и встал, направившись к окну, где лежали сигареты и пепельница.
Но Сюзанна восприняла в штыки его строптивый тон:
— Лев! Дорогой мой львенок, ну как ты можешь быть таким недальновидным? Все берут кредиты и покупают машины, дома, дорогую мебель… и живут, не отказывая себе в удовольствии! С каких пор кредиты стали пугать тебя?
— С тех пор, как отец промыл мне мозги! — съязвил Лев и закурил сигарету, выпуская дым в форточку. — Ты знаешь, сколько процентов от стоимости «Мицубиси» мне пришлось бы переплатить? Отец точно лишит меня наследства, если я возьму еще один кредит! Нет, об этом не может быть речи.
Услышав столь категоричный ответ, никак не устраивающий Сюзанну, она вновь прибегла к соблазнительным уловкам и, обвив шею Льва руками, унизанными побрякивающими браслетами, покрывала поцелуями его плечи, тяжело дыша и вымаливая снисхождения.
— А если бы ты попросил денег у отца! — предложила она, нарвавшись на бурю негодования.