Страница 28 из 59
— В общем-то несколько человек. Но о движении поезда говорит один…
Они еще поговорили. Денисову предстояло много дел: вызванный Ниязовым по повестке очевидец, Шерп, Фесин, платная стоянка.
— Огнестрельное оружие, конечно, свидетельствовало бы о степени подготовки преступления, — эксперт взглянул на носки туфель. Прошел к витрине, рукой смахнулпыль. — О серьезности намерений преступника…
Четком мотиве!
— Объяснись…
— Месть, ревность… Я к тому, что тогда стрелявшего следует искать среди знакомых пострадавшей, Фесин не звонил. Видимо, ему ничего не уДалось узнать ни о местонахождении адвоката, ни о его новой работе. Можно было, конечно, начать с жены Шерпа, но Денисов решил ничего не предпринимать, пока еще раз не переговорит с заведующим консультацией.
Он решил ждать: Фесии должен был обязательно позвонить.
За окном, в горловине станции, на мачтах уже горели прожекторы, освещая хитросплетения путей, сложные конфигурации стрелочных переводов. С центральной части старого здания вокзала, с верхушки шатра, к которому симметрично, с двух сторон, примыкали обычные островерхие крыши, тоже бил прожектор. Он был направлен на перрон.
Когда Денисов поднялся к окну, ему показалось, что он рассмотрел внизу своих коллег из вокзальной группы — последние дни они почти не встречались, Он отошел от окна, включил чайник, сразу отозвавшийся едва слышным сипением, сел к столу.
Блокнот был открыт на последней записи!
"Поскольку скоморох был с Белогорловой в машине, не исключено, что и
Шерп ездил с библиотекаршей в Калининград. Зачем?"
Чайник быстро закипел, Денисов выключил его, бросил в чашку заварки, плеснул кипятку.
"Ни Шерп, ни Белогорлова, — он снова начал с основной посылки, прописанными в гостинице «Калининград» не значатся, — он навел справки. Но
Кучинская видела библиотекаршу выходящей из этой гостиницы…
Зачем она приходила? Снять номер? Но в этот день она уезжала".
И снова, как перёд тем в коридоре пансионата, он почувствовал появление свежей мысли. На этот раз он не пропустил ее.
«А если Белогорлова приезжала в гостиницу „Калининград“ по какому-то делу? Пыталась навести справки?»
Раздался звонок, Денисов поднял трубку. Однако звонил не Фесин. Денисов узнал голос младшего инспектора — последние дни он работал по две смены.
— Я был у Дернова, — доложил Ниязов. Денисов понял, что и на этот раз порадовать ему нечем. — Кроме того, ездил в пожарное, а потом в архитектурное управления…
— По поводу двадцатиподъездного здания?
— Да. Необходимость не отпала?
— Все-таки лучше— попытаться найти. А что Дернов?
— С минуты на минуту будет у вас.
— Он вспомнил о несчастном случае?
— Нет. Сказал, что в тот вечер был у родителей в Егорьевске.
В дверь в это время постучали.
— Наверно, он, — сказал Денисов. — Все. Держи в курсе.
Это был не Дернов. Денисов запомнил человека, предъявившего ему на месте происшествия фабричный пропуск, — в спортивной куртке, вязаной шапочке С белыми и красными спартаковскими цветами, бледного, с лицом, словно слегка проваленным в середине. Он видел его, в тот вечер дважды на платформе и потом на путях.
— Вы к кому? — спросил Денисов.
Мешковатый молодой мужчина перешагнул порожец.
В руке он держал шапку. Наиболее яркой приметой малоподвижного, сужавшегося к подбородку лица следовало считать толстые пунцовые губы.
— По повестке… — мясистые губы дрогнули. — Сказали, чтоб срочно явился.
Денисов внимательно взглянул на него!
— Ваша фамилия?
— Дернов.
— Имя-отчество? Адрес?
Все сходилось.
— Садитесь, — Денисов показал на стул. — Где вы работаете?
— На карандашной фабрике. Прессовщик, — он от— казался от стула, предпочел стоять.
— Паспорт с собой? Пропуск?
— Паспорт, — Дернов держал его наготове, в наружном кармане. — Пропуск я потерял.
— Давно?
— В начале года.
Дернов замолчал. Он, видимо, не собирался говорить, пока не спросят.
— Расскажите, — предложил Денисов. — При каких обстоятельствах все произошло.
— У пивного бара, — Дернов отвечал неполными предложениями, как в начальной школе.
— Далеко отсюда?
— На Дербеневской… — Неожиданно он нарушил ритм: — Дружинник подходит. А я выпивши, — Дернов продолжал стоять, глядя в окно. — Сразу ко мне: "Пьян?
Откуда? Кто такой?" Я сказал… — он снова замолчал, — Дальше, напомнил Денисов.
— Спросил: «Документы есть?» Я дал пропуск.
— Потом?
— Он положил пропуск в карман. Сказал, что передаст в отдел кадров. —
Дернов хотел что-то добавить, толстые губы его вновь дрогнули. Потом отвернулся, провел ладонью по глазам.
— Интересное кино, — сказал Денисов. Картина вырисовывалась полностью.
— Вы просили его отдать пропуск?
— Просил. Все бесполезно.
— Узнаете его? Запомнили?
Дернов помолчал:
— Может, узнал бы, если бы не шапка…
— Какая-то особенная шапка?
— Волчья или собачья. Надвинута на лоб!
— У него была нарукавная повязка?
— Не было.
— Почему же вы решили, что он дружинник?
Дернов впервые взглянул на Денисова, удивившись его непонятливости:
— Так он же сам сказал!
Заведующий юридической консультацией позвонил в начале восьмого.
— Заехать можете? — спросил Фесин. — Весь день в процессе. Дело хозяйственное: накладные, спецификации, наряды. Устал. Ноги не держат…
Денисов не сказал, чем он занимался весь день.
— Сейчас буду.
Они встретились как добрые знакомые:
— Я провел здесь небольшое следствие, — сообщил Фесин. — Собственными силами, разумеется. — Как и накануне, он подвинул коробку с леденцами.
Продолжил без перехода. — Игоря Николаевича действительно несколько раз видели в обществе одной молодой дамы. Кто она, установить мне не удалось.
Денисов внимательно слушал.
— У нее «Запорожец» красного цвета, как-то она подвозила Шерпа к консультации. Он тогда— уже не работал.
— Игорь Николаевич никому не говорил о ней?
— Нет. Он крайне скрытен, кстати. Свои записи обычно стилизовал под литературные заметки, письма.
Это как раз Денисов и хотел услышать.
— Зашифровывал?
— Именно! Самый трудный шифр, — Фесин попытался изобразить что-то с помощью рук. — Никакой тайнописи, и почти невозможно ничего понять.
Денисов это знал.
— В то же время как человек Шерп дружелюбен, прост. Опекал молодежь. У него мания просветительства:
информирует о журнальных новинках, выставках. Расставляет всем в устной речи правильные ударения. Вам известно, что Шерп ездил с ней в
Калининград? — спросил Фесин неожиданно.
— Как вы узнали?
— Тайное становится явным, — Фесин улыбнулся. — Шерп дружит с машинисткой, которая печатает его бумаги. В феврале он преподнес ей сувенир — маленькую настольную медаль «В память посещения Калининграда».
Дальше нетрудно догадаться: «Какая прелесть! Вы были в Калининграде?» —
«Был!» — «Я собиралась съездить летом в Светлогорск… Билет дорогой?» —
Фесин взял несколько леденцов, разгрыз по одному. — Шерпу пришлось признаться, что он не знает, потому что ездил на машине. «На какой?» женщинам важно знать все. "На «Запорожце».
— Зачем он ездил? Сказал?
— Нет. Но у меня для вас есть еще кое-что. Перед отъездом он просил у нее форменный бланк юридической консультации.
— Она предоставила ему?
— Формально это нарушение. Но Шерп столько лет работал у нас. Да и о чем просить от имени юридической консультации? Для ознакомления с уголовным или гражданским делом требуется ордер!
"Не с этим ли запросом Белогорлова обращалась в гостиницу
«Калининград»?"-подумал Денисов.
— Я хотел бы поговорить с вашей машинисткой.
Фесин кивнул:
— С утра она будет на месте. Кстати, я просил ее помочь и в другом.
Кто-то из наших адвокатов рассказывал, что видел Шерпа с его пассией.