Страница 57 из 141
За сорванную встречу Макс «дико извинялся». Видимо он вообще привык так писать всем женщинам, которых подставлял или обманывал. Но из песни слова не выкинешь, посему пришлось удовлетвориться именно таким извинением: «дико извиняюсь». Ника предложила воспользоваться ситуацией, что Алиса и так собиралась сделать без подсказок со стороны. Да и уже теперь она вполне способна обойтись без советов человека. Ведь она-то ведьма, а Ника – обыкновенный человек, простая женщина, пусть и достаточно умная. А раз Алиса – ведьма, значит, она ведает, что творит, и у неё все под контролем.
Сообщение Макса не удивило Алису, она ждала, что он напишет первым, вот он и написал. А как иначе-то?
- Не мог приехать в тот день. Заморочки непредвиденные случились, а телефона твоего у меня нет, вот и не предупредил.
- Да, ничего. Просто пришлось напрячь огромное количество народа, уйти в середине экзамена, потому как боялась опоздать, соответственно, не сдала. Потом полчаса ждала на улице, замерзла и, кажется, простудилась. Вот теперь сижу дома с насморком, и думаю, а нужно ли вообще напрягать столь занятого человека?
Гончарова постаралась пнуть как можно больнее. Ника тоже любила в таких ситуациях писать в стиле обвинительной речи с максимально возможной иронией, надеясь, что это зацепит. Только Макса это не цепляло. Алиса, вспоминая слова Ники и присоединяя то, что говорила Ольга, приходила к выводу, что это почти бесполезное занятие. Ответ Макса несколько изменил направление беседы:
- Извини, ещё раз. Действительно дефолт… Правда, мне очень стыдно. А почему ты хочешь со мной познакомиться поближе?
- Вы мне интересны как человек. Хочется услышать свежее мнение о мире. И вообще, разве всему должно быть объяснение?
- Да, ты права.
Алиса заглядывала в сказку. Все шло по плану. По её плану. Странно было только то, что Ника все время ехидничала и нередко писала весьма напрягающие сообщения. Мозг Алисы уже не справлялся с валом информации, перегретый и перевозбужденный все чаще давал сбои.
Реальность надежно переплеталась с виртуальностью, сны со сказками, правда с ложью, а болезненная фантазия с прагматичностью. Ника, видимо, ревновала. Алиса удивлялась этому. Чего ревновать прошлое? Это была её идея, так чего же теперь злиться? Разве плохо, что идея начинает работать? Реакция обмена запущена, так что, тормозить поздно, ревновать бесполезно, а злиться глупо. Но пока Алиса не торопилась высказывать всё это Нике. Смысл? А может быть, дело вовсе не в том, что у неё с Максом что-то складывается, а в том, что у Ники рушатся несложившиеся отношения с Бешеным? Все связано в единую цепочку, рождающую точки отсчета новых событий, неизвестных вероятностей. По сценарию Алисы, она должна была в скором времени лично встретиться с Максом. Да, очень скоро, может быть, на ближайшем концерте, который она намеревалась посетить.
Пару дней назад она уговорила Нику съездить с ней за билетом, и вот теперь дело за малым – позвать Макса пойти с ней на концерт.
- Я тут в пятницу иду в «А2», пойдешь? - спросила Алиса.
- Да, родная, я и сам на этот концерт собирался. Надо же, какое совпадение. Вот и встретимся, пообщаемся в реальности.
- Конечно. Думаю, будем встречаться уже в клубе? Или как?
- Конечно, солнышко, в клубе.
Алису передернуло, когда она это прочитала. Она ненавидела подобные обращения, а Макс, словно специально, постоянно так её и называл.
Когда, четверг пролетел незаметно, и наступила пятница, Алиса была счастлива. «Сегодня! Это будет сегодня! Все идет прямо по сказке!» - мелькали у неё радостные мысли. На концерт она ехала, сжимая в руках блокнот, в котором она записывала то, что диктовала её Сказка. Надо сказать, что Сказка рождалась как никогда быстро, когда она доехала до нужной станции метро, несколько страниц было исписано неровным нервным почерком, но Алиса знала как события должны развиваться теперь. Все идет правильно, ведь сейчас она главное действующее лицо, она сценарист, режиссер и, конечно, продюсер. Гончарова несколько раз звонила Нике, та умела успокоить, а сейчас это было то, что нужно.
Концерт и текила были супер, тогда как Макса не наблюдалось. Несколько раз Ника звонила и задавала один и тот же вопрос: «Ну, как? Приехал?» Алисе ничего не оставалось кроме как пожимать плечами, отвечая, что нет, пока не видно. Так прошла почти вся вечеринка. Алиса хорошо повеселилась. Но Макс опять не выполнил свое обещание. Когда Алиса уже ехала домой, то она позвонила ему. Они встретились недалеко от метро. Макс был пьян, и по ходу дела под кайфом. Ни Алиса, ни Ника, ломая мозги, не нашли смысл в этой десятиминутной встрече. Но Алиса решила, что это определенно была точка.
Следующий ход они ждали недолго. Макс позвонил Алисе в день её рождения и предложил куда-нибудь сходить. Для Алисы это было кстати, так как хотелось вырваться из дома. Она согласилась, предложив пойти в японский ресторан, находившийся неподалеку от дома. Макс, поворчав, что он не любит японскую кухню, согласился. Алиса восприняла их поход в японский ресторан, как маленькую победу. Через тридцать минут они сидели за столиком, и Алиса выбирала все самое-самое.
О чем они только не говорили. Вернее, Макс говорил, говорил, говорил, а Алисе оставалось только слушать. Он рассказывал о себе, что-то из прошлого, какие-то истории из настоящего и планы на будущее. Сидя напротив него, Алиса все больше понимала невозможность Ники завершить прошлое, закрыть дверь, и никогда не открывать. Макс был воплощением всех возможных фантазий и желаний – хорошо сложенный, крепкий мужчина в самом расцвете сил. «Ага, сколько ему лет-то? Если поверить теории Ольги, то расцвет этот был очень-очень давно. Но он хорош собой, и у него сексуальный голос», - думала Гончарова. Алиса слушала и слушала, голос был настолько притягателен, что, слушая его, Алиса погружалась все глубже и глубже в транс. Она готова была идти на Зов. Она слышала его и шла. Голос обволакивал, убаюкивал, завораживал. Глаза Макса казались странными. Первый раз она подумала, что они серого цвета, теперь ей почудилось, что они зеленовато-серые, а Ника утверждала, что у Макса глаза желто-зеленые или даже желтые. Помниться у неё даже были стихи, так и начинающиеся: «а у друга моего желтые глаза…» А впрочем, какая разница какого цвета? Да хоть фиолетовые! Алиса чувствовала, что теряет способность критично мыслить, что она поддается этим странным опасным чарам.