Страница 32 из 141
- Изменяй! Хоть раз покажи, на что ты способен.
Развернувшись, Ника пошла прочь вдоль накатывающих на берег волн. Она шла, и всё вокруг изменялось. Издалека доносились какие-то слова, но за шумом волн и ветра она не разобрала их смысл. Сон не просто изменялся, он таял на глазах. Яркое солнце слепило, песок обжигал босые ступни, а ветер сурово налетал, пытаясь её подгонять. С запада потянулись темные облака, стремительно превращаясь в чёрные зловещие тучи. Ещё несколько секунд и сверкнула молния, за ней последовал оглушительный удар грома. От неожиданности Ника закрыла глаза. Когда она их открыла, то буря на песчаном пляже сменилась темнотой комнаты. За окном бушевала гроза. «Опять странные сны, - подумала она. - И время самое подходящее». Можно было и не проверять, но она всё же протянула руку к телефону, чтобы посмотреть время.
Час тридцать...
Полнолуние I
Макс стоял у окна. Его бесконечные размышления не приводили ни к чему. Поведение Ники не становилось понятнее, сколько бы он не думал. Вчера он внимательно читал статусы на её странице. Странно, все они были похожи на переписку с кем-то. Сообщения поддавались логическому анализу, можно было проследить цепочку, можно было понять, как развивались события, чувствовать, как она всё больше вовлекалась в отношения с неведомым ему человеком. А с кем? Как это поймешь, когда статус на страничке «ВК» могут видеть все друзья пользователя, а список друзей у неё был скрыт для просмотра, кого она добавляла в последнее время, он не знал, так как Ника не считала нужным оповещать своих друзей о таких событиях. Но Макс знал, что происходит что-то такое, что срочно надо остановить, так как если он не сделает этого, Ника будет потеряна для него. Остановить? Легко сказать: остановите Землю, я сойду. Но как остановить событийную цепочку, как остановить действия людей, как остановить действия тех, кого ты даже не знаешь. Как? Все попытки что-то изменить привычным для него сновидческим путем не приводили ни к чему, даже если Александровскому удавалось проникнуть в сновидение Ники, или создать что-то специально для неё, она просыпалась, исчезая из хитросплетения узоров сновидений граничащих с реальностью и фантазией. Видимо, прошло то время, когда они видели один сон на двоих, одновременно действуя в хитросплетениях иллюзорного мира. И почему теперь всё исчезало? Почему? Макс не мог понять. Время подходящее, близилось полнолуние, силы у него было в избытке. Но видимо в избытке силы было и у того, кто смог противостоять ему в том злополучном сновидении, которое закончилось для него серьезными глубокими ранами и долго не проходившим чувством тревоги и замешательства, которое он не испытывал уже давно. Раз не получалось так, привычным магическим путем, надо было попробовать как-то иначе. Как? Макс вглядывался в искрящуюся антрацитовыми точками тьму за окном. Чем дольше он смотрел в сумерки за стеклом, тем глубже становилась тьма внутри сердца. И даже не тьма, а серые сумерки. Он мог просто легким движением руки разрушить сейчас всю её жизнь. Легко и непринужденно. Всего-то два-три слова, простой жест и всё – жизнь Ники превратится в мелкие осколки, в пыль, в ничто, но тогда она будет бесполезна для него. Она нужна ему такой, какой она была сейчас: яркая, позитивная, легкая, светлая. Видимо, придется пойти простым человеческим путем – путем общения. И не смотря на всю кажущуюся простоту и легкость этого пути, он непрост, извилист, для некоторых труден.
Макс умел манипулировать, умел покупать, умел предавать, но не умел общаться. И, похоже, что он не умел любить. А вот Ника любила его. И в тот момент, когда она встретила его, Ника знала, что она пойдет за ним, куда бы он позвал. А теперь всё было иначе, она стала совершенно другой, но Максу по-прежнему казалось, что достаточно было лишь просто позвать. Зов был слышен ей, Макс чувствовал это, но она не отвечала, будто и не слышала его вовсе. Ей больше не нужны были чудеса, ей не нужен был неизведанный мир магии и колдовства, ей нужно было лишь просто человеческое тепло. Ей хотелось, чтобы он ответил на её чувства. Макс понимал это, но изменить ничего не мог. Он любил её когда-то. Только не успел ей об этом рассказать. Чем сильнее становилась его сущность вампира, тем сложнее ему было любить, так как любят люди. У Макса лишь сохранилась память о том, что он когда-то мог испытывать эти чувства. Вздохнув, Макс вернулся к компьютеру, мерное жужжание кулера гипнотизировало, усыпляло. Макс лениво просматривал почту, и среди прочих он увидел сообщение Ники:
- Привет. Как на счет приятной беседы?
Как это было похоже на неё, она до сих пор не верила, что они выбрали параллельные пути, которые никогда не пересекаются. Ника пыталась совершить нереальное, она снова и снова пыталась соединить несоединяемое. Интуитивно она стремилась к Максу, чтобы когда-то завершить его жизнь. Но она думала, что ей движет лишь слепая любовь, и совершенно не думала о возмездии. Она только хотела соединить их уже навсегда связанные судьбы. И казалось, в этот раз ей это удалось. Увидев её сообщение, Макс понял, что не надо ничего делать! Всё складывалось само. Ему теперь надо просто отвечать на сообщения и тогда… Что тогда? Она, наверняка, предложит встретиться, и надо согласиться на встречу, что там это будет – кино, вино, домино, не важно. Главное – не упустить её, отвечать так, чтобы она предложила что-то, не оттолкнуть, игнорируя. Главное – это разрушить то новое, что складывается сейчас в её жизни, забрать ее силу, а потом можно будет снова исчезнуть, может быть, теперь уже навсегда. Если он сможет изменить её жизнь, если получиться, тогда она снова будет ждать его звонков, сообщений, обещаний, которые никогда не станут реальностью, но которые будут ломать её сердце и душу, истощать разум и ещё надежнее привязывать к нему. Её сила будет принадлежать ему. Он сможет использовать её для своей жизни. Макс желал сделать Нику послушной марионеткой. Кукловод - какое чудесное занятие! А как захватывающе и интересно руководить чужими жизнями, управлять не деревянными марионетками, а живыми людьми из плоти и крови. Это неописуемо. Сосредоточившись и осторожно выверяя каждое слово, он написал ей: