Страница 1 из 2
Буковски Чарлз
И ты и твое пиво и какой ты великий
Джек вошел и увидел пачку сигарет на каминной полке. Энн лежала на кушетке и читала Космополитэн. Джек закурил, сел в кресло. Было без десяти полночь.
- Чарли велел тебе не курить, - произнесла Энн, подняв взгляд от журнала.
- Я заслужил. Сегодня туго пришлось.
- Победил?
- Ничья, но победа - моя. Бенсон - крутой парень, кишки железные. Чарли говорит, Парвинелли - следующий. Мы Парвинелли завалим, и чемпион наш будет.
Джек поднялся, сходил на кухню, вернулся с бутылкой пива.
- Чарли велел мне не давать тебе пива. - Энн отложила журнал.
- "Чарли велел, Чарли велел..." Я уже устал от этого. Я выиграл бой. 16 боев подряд, у меня есть право на пиво и сигаретку.
- Ты должен держать форму.
- Это не важно. Я любого из них уберу.
- Ты такой великий, когда ты напиваешься, я постоянно об этом слышу - какой ты великий. Меня уже тошнит.
- А я и так великий. 16 подряд, 15 нокаутов. Кого ты лучше найдешь?
Энн не ответила. Джек забрал бутылку пива и сигарету с собой в ванную.
- Ты даже не поцеловал меня, когда пришел. Сперва за свою бутылку схватился. Ты такой великий, правильно. Пьянь ты великая.
Джек промолчал. Пять минут спустя он стоял в дверях ванной, брюки и трусы спущены на башмаки.
- Господи Христе, Энн, ты что, не можешь здесь даже туалетную бумагу держать?
- Извини.
Она сходила в чулан и вынесла ему рулон. Джек закончил свои дела и вышел. Потом допил пиво и взял еще.
- Живешь тут, понимаешь, с лучшим полутяжелым весом в мире и только и делаешь, что ноешь. Меня бы куча девчонок заполучить хотела, а ты рассиживаешь тут, да ссучишься.
- Я знаю, что ты хороший, Джек, может, даже самый лучший, но ты даже не представляешь, как скучно сидеть и слушать, как ты снова и снова повторяешь, какой ты великий.
- Ах, тебе скучно, вот как?
- Да, черт возьми, и ты, и твое пиво, и какой ты великий.
- Назови лучшего полутяжелого. Да ты даже на мои бои не ходишь.
- Есть и другие вещи помимо бокса, Джек.
- Какие? Валяться на заднице и читать Космополитэн?
- Мне нравится улучшать свой ум.
- Так и должно быть. Над ним нужно еще много поработать.
- Говорю тебе, кроме бокса, есть и другие вещи.
- Какие? Назови.
- Ну, искусство, музыка, живопись, вроде этого.
- И у тебя они хорошо получаются?
- Нет, но я их ценю.
- Говно это, я уж лучше буду самым лучшим в том, чем занимаюсь.
- Хороший, лучше, самый лучший... Господи, неужели ты не можешь ценить людей за то, какие они?
- За то, какие они? А каково большинство из них? Слизни, пиявки, пижоны, стукачи, сутенеры, прислужники...
- Ты вечно на всех свысока смотришь. Все друзья тебе нехороши. Ты так дьявольски велик!
- Это верно, малышка.
Джек зашел в кухню и вышел с новой бутылкой пива.
- Опять со своим проклятым пивом!
- Это мое право. Его продают. Я покупаю.
- Чарли сказал...
- Ебись он в рыло, твой Чарли!
- Какой же ты великий, черт возьми!
- Правильно. По крайней мере, Пэтти это знала. Она это признавала. Она этим гордилась. Она знала, что это чего-то требует. А ты только ссучишься.
- Так чего ж ты к Пэтти не вернешься? Что ты со мной делаешь?
- Я как раз об этом и думаю.
- А что - мы не расписаны, я могу уйти в любое время.
- Только и остается. Блядь, приходишь домой, как дохлый осел, после 10 раундов круче некуда, а ты даже не рада, что я на них согласился. Только гнобишь меня.
- Послушай, Джек, есть и другие вещи, кроме бокса. Когда я тебя встретила, я восхищалась тем, какой ты был.
- Я боксером был. И кроме бокса нет других вещей. Вот все, что я есть, - боксер. Это моя жизнь, и у меня она хорошо получается. Лучше не бывает. Я заметил, ты всегда на второсортных клюешь... вроде Тоби Йоргенсона.
- Тоби очень смешной. У него есть чувство юмора, настоящее чувство юмора. Мне Тоби нравится.
- Да у него рекорд 9, 5 и один. Я завалю его, даже когда пьяный в стельку.
- Бог не даст соврать - ты достаточно часто пьян в стельку. Каково, по-твоему, мне на вечеринках, когда ты валяешься на полу в отрубе, или шибаешься по комнате и всем твердишь: "Я ВЕЛИКИЙ, Я ВЕЛИКИЙ, Я ВЕЛИКИЙ!" Неужели ты думаешь, что я от этого себя дурой не чувствую?
- Может, ты и впрямь дура? Если тебе так сильно Тоби нравится, чего с ним не пойдешь?
- Да я же просто сказала, что он мне нравится, мне кажется, он смешной, это же не значит, что я хочу с ним в постель.
- Ну, так ты идешь в постель с мной, а потом говоришь, что я скучный. Я просто не знаю, какого рожна тебе надо.
Энн не ответила. Джек поднялся, подошел к кушетке, задрал Энн голову и поцеловал ее, отошел и снова уселся.
- Слушай, давай я расскажу тебе про этот бой с Бенсоном. Даже ты бы мною гордилась. Он меня заваливает в первом раунде, исподтишка правой. Я поднимаюсь и не подпускаю его весь остаток раунда. Во втором он меня снова валит. Я еле-еле встаю на счет восемь. Снова его не подпускаю. Следующие несколько раундов я ноги в порядок привожу. Провожу 6-й, 7-й, 8-й валю его разок в 9-м и дважды в 10-м. Я бы это ничьей не назвал. Они назвали. Так вот, это 45 штук, врубаешься, девчонка? 45 штук. Я великий, ты не сможешь отрицать, что я великий, правда?
Энн промолчала.
- Ладно тебе, скажи, что я великий.
- Хорошо, ты великий.
- Ну вот, так лучше. - Джек подошел и снова поцеловал ее. - Мне так хорошо. Бокс - это произведение искусства, в самом деле. Чтобы быть великим художником, нужны кишки, и чтобы быть великим боксером, тоже нужны кишки.
- Ладно, Джек.
- "Ладно, Джек" - это все, что ты можешь сказать? Пэтти счастлива бывала, когда я выигрывал. Мы оба были счастливы всю ночь. Ты что - не можешь за меня порадоваться, когда я что-нибудь хорошее сделаю? Черт, да ты меня любишь, или ты любишь этих неудачников, дристунов этих? Ты, наверное, счастливее была бы, если бы я притащился сюда побитым.
- Я хочу, чтобы ты побеждал, Джек, просто ты так залипаешь на том, что делаешь...
- Черт возьми, да это же мой заработок, моя жизнь. Я горжусь тем, что я самый лучший. Это как летать, как улететь в небо и солнцу надавать.
- А что ты будешь делать, когда больше не сможешь драться?
- Черт, да у нас будет столько денег, что мы будем делать все, что захотим.
- Может, только ладить не будем.
- Может, научусь читать Космополитэн, улучшать свой ум.
- Н-да, там есть что улучшить.
- Пошла ты на хуй.
- Что?
- Пошла на хуй.
- Вот куда я к тебе давно уже не ходила.
- Некоторым нравится ебаться с такими суками, а мне - не очень.
- А Пэтти, я полагаю, - не сука?
- Все бабы - суки, а ты у них - чемпионка.
- Так чего ж ты не валишь к своей Пэтти?
- Ты же здесь. Я не могу давать приют двум курвам одновременно.
- Курвам?
- Курвам.
Энн встала, зашла в чулан, выволокла свой чемодан и начала запихивать туда одежду. Джек ушел на кухню и взял еще одну бутылку пива. Энн плакала и злилась. Джек сел и хорошенько отхлебнул. Виски ему нужно, бутылку виски. И хорошую сигару.
- Я могу зайти и забрать остаток вещей, когда тебя не будет.
- Не беспокойся. Я их тебе пришлю.
Она задержалась в дверях.
- Что ж, я думаю, на этом все, - сказала она.
- Полагаю, что да, - ответил Джек.
Она закрыла дверь и ушла. Обычное дело. Джек допил пиво и подошел к телефону. Набрал номер Пэтти. Та ответила.
- Пэтти?
- О, Джек, как у тебя дела?
- Выиграл сегодня большую драку. Ничья. Мне теперь надо завалить только Парвинелли, и выйду на чемпиона.