Страница 3 из 4
Где река с другой встречается,
Там темнее глубина;
Где признанье начинается,
Там душа обнажена.
У нас в Поречье
Тёплый вечер полон ликованья,
Отошла в овраги полумгла...
Девушка на первое свиданье
Мимо дома нашего прошла.
Обогнал её весенний ветер,
От весны и солнышка хмельной.
Девушку на перекрёстке встретил
Самый милый, самый дорогой.
В тёплый вечер из лесов Поречья,
От озёр глубинно-голубых
Лебеди летели им навстречу
Лишь, полюбоваться бы на них.
Пусть мне эта девушка чужая,
И, возможно, я не встречусь с ней,
По-отцовски счастья пожелаю,
Как любимой дочери своей.
Мы прощаемся с весною
Озаряет перекрёстки
Пламя от костров.
Плавно кружатся берёзки
В яркой зелени лугов.
Предвечернее молчанье
В поле над рекой...
Нынче праздник расставанья
С нашей ласковой весной.
Завтра июнь,
Светлый июнь —
Лета начало.
Нынче зорянка
В притихшем саду
Петь на заре
Перестала.
Сникла сирень.
Отпылала в лесах
Пламенем белым калина...
Не за горами, подруги, июль —
Лета вершина,
Лета вершина!
С нами тёплый ветер бродит
Берегом реки.
Уплывают в тёмный омут
Наши девичьи венки.
Чем печаль свою развею
На закате дня?
Кто берёзкою своею
Назовёт навек меня?
Все пути и перекрёстки
В эту ночь видны...
Нынче праздник в честь берёзки,
Нынче проводы весны.
Вот сошлась заря с другою,
Стала даль синей...
Мы прощаемся с весною,
Может, с юностью своей.
Завтра июнь,
Светлый июнь —
Лета начало.
Нынче зорянка
В притихшем саду
Петь на заре
Перестала.
Сникла сирень.
Отпылала в лесах
Пламенем белым калина...
Не за горами, подруги, июль —
Лета вершина,
Лета вершина!
Смуглянка
Как-то летом на рассвете
Заглянул в соседний сад,
Там смуглянка-молдаванка
Собирала виноград.
Я краснею, я бледнею,
Захотелось вдруг сказать:
— Станем над рекою
Зорьки летние встречать!
Раскудрявый клён зелёный, лист резной, Я, влюблённый и смущённый, пред тобой.
Клён зелёный, да клён кудрявый,
Да раскудрявый, резной!
А смуглянка-молдаванка
Отвечала парню в лад;
— Партизанский молдаванский
Собираем мы отряд.
Нынче рано партизаны
Дом покинули родной.
Ждёт тебя дорога
К партизанам в лес густой.
Раскудрявый клён зелёный, лист резной
Здесь у клёна мы расстанемся с тобой.
Клён зелёный, да клён кудрявый,
Да раскудрявый, резной!
И смуглянка-молдаванка
По тропинке в лес ушла.
В том обиду я увидел,
Что с собой не позвала.
О смуглянке-молдаванке
Часто думал по ночам...
Вскоре вновь смуглянку
Я в отряде повстречал.
Раскудрявый клён, зелёный, лист резной, Здравствуй, парень забубённый, мой родной!
Клён зелёный, да клён кудрявый,
Да раскудрявый, резной!
Слово о сержанте и песне
Памяти Алексея Фатьянова.
Ещё догорали в затишье садов
Печальные курские хаты,
Усталые после трёхдневных боёв
Заснули под рокот шальных соловьёв
В садах возле пушек солдаты.
Опять соловьихам признаньем в любви
Извечная песня казалась,
И пели
на много колен соловьи,
Как петь мастерам полагалось.
Откинув житейские помыслы прочь,
Лежали бойцы как попало...
Не спал караул,
и не спал в эту ночь
Весёлый сержант-запевала.
Он сердце настроил на песенный лад,
Прилёг на потёртой шинели,
Просил соловьёв
не тревожить солдат...
И птицы вполголоса пели.
К словам подобрал он сердечный мотив
И спел на рассвете впервые...
И песню его подхватили в пути,
На марше друзья боевые.
Шла песня с бойцами не раз за огнём,
И с ней забывалась усталость.
Упал запевала в боях за Днестром,
А песня...
А песня остались.
Её и доныне в казармах поют,
Как пели на фронте бывало...
И кажется нынче солдатам в строю,
Что с ними стоит уцелевший в бою
Весёлый сержант-запевала.
Иван-да-марья
Памяти двоюродных братьев Ивана, Григория, Александра, Якова
Шведовых, павших за честь и независимость нашей Родины.
С необъяснимою печалью
Стою в раздумье — сам не свой,
В лугах цветок иван-да-марью
Я не могу скосить косой.
Какой он чистый, право слово,
Росой увенчанный цветок.
Огонь оранжевый, лиловый
Ведь это он и траве зажёг.
Его красивей нет на свете,
Я с детских лет своих влюблён
В его лучистое соцветье,
В созвучье дивное имён.
Созвездья скромные, простые
Горят от утренней росы,
Живёт в них
Доброта России
И первоцвет её красы.
И, не спеша к другим полянам,
По стёжке дальше я иду...
А сколько Марий да Иванов
Бывало в шведовском роду?
Они гранили камень дикий,
Пахали, не жалея сил.
Я верю,
что Иван Великий
В честь всех Иванов создан был.
Их доброй славы не уронишь,
Они по зову сердца шли
С верховий Волги под Воронеж
Отчизне ладить корабли.
Потом шли строить магистрали
В тайгу
за тридевять дорог,
И за Иванами шли Марьи
В Сибирь и дальше на Восток.
Нам стали издавна родными
Навеки эти имена,
В час испытаний часто ими
Бывает Родина сильна.
Отмечен был огнём да гарью
Суровый сорок первый год...
С тех пор цветок иван-да-марья
Вдоль всех дорог сильней растёт.
Есть у него удел счастливый —
Невзгодам всем наперерез
Цвести до осени дождливой
И украшать собою лес.
В раздумье,
в тягостной печали
Стою, обрызганный росой,
В лугах цветок иван-да-марью
Я обойду чуть стороной.
Друзья, из одной мы бригады...
Рабочим московского завода «Серп и молот».
...Всё чаще и чаще мне спится,
Что вновь я пришёл на завод,
Взрываются молча зарницы,
Огнём заливая пролёт.
Металл, задыхаясь, клокочет,
И краны бесшумно парят,
Глаза сталеваров-рабочих
По-дружески мне говорят:
— Ты знаешь, как буйствует яро
В печах, созревая, металл,
Но песен о нас, сталеварах,
Ты мало ещё написал.
Во имя писательской славы
Давно позабыл, видно, всех,
Наш цех на заводе оставил —
Ушёл в поэтический цех. —
Беззвучно летят над печами
Чубатые вспышки огня,
Друзей-сталеваров молчанье
До боли тревожит меня.
Они мне как будто не рады,
О том я прочёл в их глазах.
— Друзья! Из одной мы бригады,
Лишь трудимся в разных цехах.
Я помню, за быстрой Молдовой,
В предгорьях лесистых Карпат,
Поэтом рождённое слово
В боях окрыляло солдат.
Была в нём великая сила,
До времени скрытый запал,
Врага это слово разило,
Как созданный вами металл.
Я с пошлою песней не знался,
Не знался и с лёгким трудом,
Открыто скажу: не гонялся
Ни разу за длинным рублём.
Но в поисках слов не случайно
Я шёл к вам в рабочий квартал
И в сердце московской окрайны
Нужнейшее слово искал.
Я выучки вашей...
Недаром
Мне дорог ваш творческий труд!
Как друга, меня сталевары
К рабочему месту ведут. —
И в цехе вдруг солнечней стало,
Стал северный ветер теплей,
Услышал я всплески металла,
Слова самых верных друзей.
Рассвет...
И моё сновиденье
Ушло, словно дым в синеву...
Шагаю сквозь ветер осенний
В мартеновский цех наяву.
Хорошей, сердечной улыбкой
Встречают меня мастера.
Под маревом, знойным и зыбким,