Страница 7 из 25
4
Невыносимо медленно Лэсситер полз вперед. Извиваясь, как змея, он продвигался дюйм за дюймом. Лицо и руки он затемнил сажей и дополнительно обвязал голову черным платком, который взял у Луа. Таким образом, он слился с темнотой и был лишь одной из многих теней в эту лунную ночь.
Противник должен был очень долго и чрезвычайно напряженно всматриваться, чтобы обнаружить приближение Лэсситера. Луа позаботилась о том, чтобы ему это не удалось.
Она снова и снова открывала огонь из лэсситеровского винчестера, делала наугад несколько выстрелов, а трое осаждавших каждый раз попадались на этот обман и стреляли в ответ.
Лэсситер имел в это время возможность не только продвигаться вперед, но и концентрировать внимание на одном определенном человеке. Он сосредоточился на стрелке, который занял пост на отвесном откосе. Этот откос отбрасывал густую тень, и ее Лэсситер наконец достиг.
Между тем прошел уже целый час. Это было изматывающее нервы испытание на терпение, но самый тяжелый отрезок опасного пути был у Лэсситера уже позади, и теперь можно быстрее продвигаться вперед.
Луа вновь выстрелила, и негодяи ответили огнем. Затем, как и прежде, с трех сторон раздался злорадный хохот и послышались язвительные выкрики:
– Кончай, Лэсситер! Это тебе все равно не поможет!
– Скоро к нам придет подкрепление, парень. Ты сидишь в мышеловке!
И снова смех.
Лэсситер ухмыльнулся. Трое стрелков не имели представления, как обстояло дело в действительности. Они считали, что Луа мертва, и верили, что он, Лэсситер, в отчаянии был готов расстрелять весь свой запас патронов. Тревога и ярость толкали Лэсситера вперед. На осуществление отважного маневра было потеряно слишком много времени, и теперь необходимо его наверстать. Темнота защищала Лэсситера, и поэтому он двигался не так осторожно.
Еще раз Луа открыла огонь, и мерзавцы стреляли в ответ. А затем вновь привычный насмешливый хохот.
Лэсситер уже находился на одной вершине со стрелками у отвесного склона. И теперь дело осложнилось. Вокруг лежала галька, которая могла от малейшего прикосновения сдвинуться и с грохотом посыпаться вниз. Лэсситер был в пяти метрах от парня, к которому подбирался. Тот расположился на выступающем впереди плато, контуры которого вырисовывались в темноте. Лэсситер полз дальше. Один раз он ухватился за колючий куст, но подавил боль, стиснув зубы.
Затем он перескочил через край той гладкой скалы, которая словно вышка, выдавалась над косогором. Именно в это мгновение произошло то, чего все время так боялся Лэсситер. Под его правым сапогом шевельнулся небольшой камень. Шорох был не особенно сильным, но парень имел слух, как у рыси, и мгновенно обернулся. Он обнаружил Лэсситера, поднимающегося кверху. Лэсситер увидел вспышку пламени и в мыслях уже переместился к праотцам.
Пуля попала в него, это был резкий удар куда-то в верхнюю часть тела. Закружилась голова, и появилось ощущение, будто он падает в пропасть. Но Лэсситер, мобилизовав все силы, преодолел край выступа на скале и метнул нож, который все это время держал в зубах. Он вслепую швырнул тяжелый клинок – то был акт отчаяния.
Он не знал, попал ли в цель. Он лишь чувствовал твердый камень под своим телом и видел в двух метрах фигуру, поднимавшуюся в окаймлении лунного света. Затем фигура свалилась как подкошенная.
Лэсситер почувствовал острое жжение в правом плече, заметил также, что кровь лилась у него по руке. Но не было времени заняться этим. Он полз на четвереньках вперед.
– Эй, Джим, что там стряслось?
– Что случилось, Джим?
Внизу из «Оазиса в Пыльной долине» бешено стрелял винчестер.
Луа, хорошая Луа, ты поняла все! Лэсситер мог перевести дух. Оба негодяя должны были снова сосредоточиться на ферме. Они открыли огонь.
Лэсситер добрался до этого Джима. Из груди у него торчала ореховая рукоятка длинного охотничьего ножа, вслепую брошенного Лэсситером. Рядом с ним лежало ружье, это был винчестер. Лэсситер схватил его и начал стрелять по ферме. Затем снова наступила тишина.
Один из двух караульных спросил:
– Что там еще случилось, Джим? Почему ты стрелял?
Лэсситер не ответил. На мгновение ему пришла в голову мысль изменить голос, но это, пожалуй, вызвало бы подозрение.
Он сделал еще несколько выстрелов по ферме, преследуя особую цель, – это был знак для Луа.
И она поняла. Необыкновенная девушка! Она снова открыла частый огонь, а два противника отстреливались.
Лэсситер прицелился, ориентируясь на вспышки выстрелов. Раздались два диких крика. И затем все снова стихло. Лэсситер перекатился к мужчине по имени Джим и вынул нож из его окровавленной груди. Лэсситер подождал еще пару минут.
– Луа, – позвал он затем.
– Лэсситер, ты?
– Я думаю, мы победили!
Лэсситер выпрямился. Качаясь, он стоял на выступе скалы, каждое мгновенье ожидая выстрелов. Но ничего не случилось, было тихо. Лэсситер взял винчестер мертвого Джима и начал спускаться вниз.
Через несколько минут он был у фермы, которая одновременно была и салуном. Луа Макбрайд с ликованием бежала ему навстречу.
– Лэсситер!
Он заключил ее в объятия.
– Луа, ты…
У него потемнело в глазах, и он уже не ощутил, как потерял сознание.
Луа крепко удерживала его, пока мягко не опустила на землю.
Она действовала без паники: побежала в дом, достала перевязочный материал и виски. Луа попеременно лила виски ему в горло и на рану, стараясь привести его в чувство. Через несколько минут ей это удалось. Его глаза прояснились. Он хотел встать, но она прижала его к земле.
– Спокойно, продолжай лежать! – приказала она.
Луа рванула у него рубаху с плеча и наложила тугую повязку. Рана горела, как в аду, но это было хорошо, потому что позволяло поддерживать сознание.
– Ты еще не преодолел кризис, – сказала она. – Потеряно чертовски много крови. Оставайся лежать на месте. Я оседлаю лошадей.
Он улыбнулся ей.
– Спасибо, Луа.
Как он восхищался ею! На нее можно положиться. Ему казалось, что он встретил ангела-спасителя.
«Теперь я уже достаточно отдохнул», – подумал он и сел. Все снова закружилось у него перед глазами, но он усилием воли остался в сидячем положении. О господи, как же быть дальше! По его телу вновь и вновь прокатывались волны боли.
Луа снова стояла перед ним.
– А теперь давай-ка в седло! – энергично сказала она. – Я надеюсь, мы это сумеем сделать.
Она схватила его под мышки и помогла встать на ноги. Он не думал, что эта изящная женщина может проявить столько силы.
Наконец он сидел на своем буланом коне.
Лошади двинулись в путь. Наступало утро. Издали доносился цокот копыт, как приближающаяся гроза.
– Нельзя ли побыстрее, Лэсситер? – накричала на него Луа.
Его руки впились в поводья. Все окружающее плыло перед глазами, но он боролся со своей слабостью, мобилизовав последние остатки сил.
Луа взяла за повод буланого жеребца и тянула его за собой, а высокий мужчина рискованно болтался в седле.
Вновь и вновь голос Луа стучал в его сознании:
– Ты должен сделать это, Лэсситер! Ради тебя я ступила на край преисподней!
Они продвигались все дальше в горы. Солнце поднималось. Луа неумолимо продолжала скакать.
«Надеюсь, что я сделала правильный выбор, -постоянно стучало у нее в мозгу. – Я все поставила на тебя, Лэсситер, и ты не разочаруешь меня…»
В отдалении лошади преследователей вздымали облака пыли, поднимавшиеся у горизонта, как тонкая туманная дымка.
Луа поняла, что их нагоняли. С раненым Лэсситером она не сможет долгое время сохранять эту дистанцию. И вообще – куда она может податься? Где они хотя бы частично будут в безопасности?
На это был, собственно, лишь один ответ: Мексика. Но, может быть, там подстерегает их еще большая опасность? Особенно в северных регионах Чихуахуа и Соноры, где множество бандитов.
Тем не менее Мексика была их единственным шансом. Луа знала, что наемные стрелки Кинсберга будут безжалостно охотиться на них.