Арабы и Халифат

В это время в Мавераннахре, в Бухаре, вспыхнули шиитские беспорядки, вызванные подстрекательством местных шиитских главарей, которые воспользовались недовольством жителей, возмущенных жестокостями при сборе налогов теперь уже новыми, аббасидскими наместниками. Абу Муслим лично возглавил карательную экспедицию и в 750 году с большой армией вторгся в Мавераннахр, взял Бухару, сжег город, а главарей восстания приказал публично казнить. Эта расправа с шиитами была предзнаменованием будущей антишиитской политики Аббасидов. Своим поведением Абу Муслим, сам принадлежавший к шиитам крайнего толка, показал, что для него верность новой династии является приоритетом во всех его политических действиях.

Последние пять лет своего правления Марван II провел в непрерывной борьбе то с хариджитами в Мосуле, то с шиитами в Куфе, то с нубийцами, федерация племен которых в 745 году вторглась в Египет и заняла Фустат. В результате потерь в почти непрерывных войнах его войско было ослаблено и противостоять хорасанской армии уже не могло.

Однако Омейяды еще не полностью утратили способности к сопротивлению. Кахтабе понадобилось два года, чтобы окончательно добить омейядское войско. В начале 750 года аббасидская армия под командованием Абдаллаха, дяди Абуль-Аббаса, нанесла последнее и решающее поражение остаткам армии Марвана II на берегу северного притока Тигра, реки Большой Заб. Аббасиды заняли Харран, а затем вступили в Дамаск.

Последний омейядский халиф Марван II бежал в Египет. Там против него подняли восстание местные жители – копты, к которым присоединились стоявшие здесь гарнизоном арабские отряды. С остатками своих приверженцев Марван II бежал в Гизу где, по свидетельству источников, солдаты его вконец разложившейся армии бесчинствовали в расположенном поблизости женском монастыре. В конце концов Марван II был схвачен и убит. Началось поголовное истребление членов рода Омейя, и, хотя многие из них выразили готовность подчиниться новой власти, почти все они были перебиты. Правда, одному из омейядских эмиров, Абд ар-Рахману, удалось бежать из своего имения в Ираке в Северную Африку, а оттуда в Андалусию и, захватив при поддержке кальбитских племен власть в Кордове, основать там в 756 году омейядский эмират. Между тем в лагере победителей уже давно не было единства: еще до того, как Кахтаба захватил Куфу, Алиды собрались на тайный совет и постановили избрать будущим халифом Мухаммада, получившего за свое благочестие имя «Чистая душа» (ан-нафс аз-закийя), происхождением из Хасанидов (одного из потомков сына Али – Хасана). Так они надеялись предотвратить приход к власти Аббасидов и утвердиться во главе государства. Однако «переиграть» Аббасидов оказалось не так-то просто. После взятия Куфы собравшиеся в районе города преданные им военачальники единогласно решили избрать на пост халифа Аббасида, и в 749 году в главной мечети Куфы была принесена присяга сыну Мухаммада ибн Али – Абу-ль-Аббасу, а бессильные перед лицом мощной хорасанской армии Алиды вынуждены были подчиниться этому решению.

В своей тронной речи Абу-ль-Аббас обосновал Кораном свои претензии на пост халифа. Речь его содержала угрозы тем, кто желал передать власть Алидам. Жителям города он обещал щедрое вознаграждение за лояльность и присвоил себе имя «ас-Саффах», что означает «щедрый, великодушный». Однако, не слишком доверяя прошиитски настроенным горожанам, он поспешил перенести свою резиденцию из Куфы в расположенный на Евфрате город Анбар.

Глава 2

Аббасидский халифат во второй половине VIII века

Еще при Омейядах, по мере исламизации арабами-мусульманами покоренных народов, начало возникать непримиримое противоречие между претензиями завоевателей на привилегированное положение в государстве и принципиальным эгалитаризмом исламской религии, как его понимали благочестивые мусульманские староверы-традиционалисты, а также вновь обращенные в ислам жители завоеванных провинций. Этот разрыв между утопическим идеалом и действительностью неминуемо должен был породить конфликт, который в конечном итоге обрек Омейядское государство на гибель. Поэтому, чтобы удержать власть в империи, новой династии следовало найти пути хотя бы для частичного смягчения опасного для единства общины кризиса.

Придя к власти, аббасидские халифы вынуждены были управлять государством уже не как вожди бедуинских племен, выходцы из арабско-бедуинской или мекканской аристократии, но как лидеры всего исламского мира и правители, в обязанность которых входило укрепление единства сложившегося общемусульманского государства. Следует также подчеркнуть, что, в отличие от средневековой Европы с ее представлением о разделении церковной и светской власти, ислам не признавал отделения религии от политики. Мусульманское государство было теократическим. Существование единой сплоченной мусульманской общины в разросшемся государстве связывалось с легитимностью олицетворяемой халифом политической власти. Только при этом условии могла создаться универсальная политико-религиозная структура, объединявшая в единой общине арабов и жителей провинций – иранцев, кочевников-тюрок и других обращенных в ислам народов, населявших империю.

Стоявший во главе мусульманской общины халиф представлялся преемником Пророка, а через него и исполнителем воли самого Аллаха, и в этом качестве обладал неограниченной властью. Однако абсолютность его власти предполагала обязанность исполнять Закон, который возник и существовал вне его воли и в интерпретации которого он не имел особых привилегий. Теоретически считалось, что вся деятельность халифа должна быть нацелена на создание условий, гарантирующих строгое соблюдение Закона. Соответственно, правители должны были обладать моральными достоинствами, а их политическое поведение – строго согласовываться с общемусульманскими правилами и представлениями. Роль и обязанность халифа формулировались в соответствии с основными религиозными понятиями.

Шииты наделяли халифа-имама большей полнотой власти, ибо верили, что имам, подобно Пророку, получал откровение от Аллаха. Но большинство мусульман отказывалось признавать, что халиф имеет какие-либо особые права в интерпретации Закона. При таком подходе какое-либо законотворчество халифа строго ограничивалось, и ему разрешалась лишь политическая активность. Он руководил повседневной организацией военных походов против «неверных», борьбой с вероотступниками и организацией государственной администрации.

Аббасидские халифы, упрекавшие своих омейядских предшественников в том, что те вели себя, как светские правители, пытались обозначить свой собственный подход к управлению государством в исламских терминах и соответственно в той мере, в какой это им удавалось, придерживаться в политике религиозной ориентации.

Поэтому придворные историки и летописцы Аббасидов, обвинявшие Омейядов в незаконном и насильственном захвате власти в Халифате и в использовании ее в своих собственных «светских» корыстных интересах, противопоставляли им Аббасидов в качестве истинных мусульман, стремящихся лишь к тому, чтобы, возглавив общину, руководить ею в соответствии с предписаниями и волей Аллаха.

Таким образом, приход к власти ориентировавшихся на основные духовные ценности ислама и исламский эгалитаризм Аббасидов означал в известной мере оттеснение арабов, утративших политическое главенство в Халифате, на второй план, хотя их престиж как носителей языка Корана оставался по-прежнему весьма высоким. Постепенная утрата арабами ведущей роли в политической жизни государства и былого значения в качестве военной опоры правящей династии сопровождалась усилением в восточных областях Халифата провинциальной военно-феодальной верхушки, сыгравшей столь важную роль в приходе Аббасидов к власти.

Избранный халифом в 749 году Абу-ль-Аббас не мог ощущать себя абсолютным властителем империи. С самого начала правления Аббасиды оказались не в состоянии удержать под своим контролем все входившие при Омейядах в состав Халифата области. На Западе, кроме Андалусии, где установилась власть омейядских эмиров, вскоре обрели независимость правители значительной части Северной Африки. Аббасиды сумели удержать в своих руках лишь узкую прибрежную полосу Ифрикии (Туниса). Но главным соперником Аббасидов был могущественный правитель восточных провинций империи Абу Муслим, который, собственно, и привел династию к власти.