Дубровицы

Если рассматривать Потемкина не как государственного деятеля, а как помещика, откроется его неслыханная жадность. Небогатый от рождения, он в короткий срок приобрел величайшее в России состояние. Сначала Екатерина щедро оделяла его, затем он сам стал приобретать земельные владения. В Могилевской губернии ему принадлежал город Кричев и все «староста» Кричевское, в котором насчитывалось 14 тысяч душ. В 1777 году Потемкину были даны псковские деревни и две мызы в Ингерманландии, взятые за долги у графа Ягужинского, с 6 тысячами душ. В том же году ему пожалована была мыза Осиновая роща, принадлежавшая ранее Г. Г. Орлову.

Потемкину не терпелось закрепиться и возле Москвы, на старых боярских землях. Случай помог ему стать обладателем Дубровиц, купленных в 1781 году у задолжавшего кругом поручика С. А. Голицына. Потемкин особо дорожил этим приобретением…

Денег на покупку новых владений князь Потемкин не жалел. В Смоленской губернии его владения тянулись вдоль Днепра на 73 версты; в Могилевской губерния но левому берегу Днепра – на 45 верст; в Екатеринославской губернии, еще полностью не заселенной, прибрежные земли растянулись на 18 верст; около Херсова фавориту императрицы принадлежало 20 тысяч десятин земли и два лесистых острова. Золотой дождь пожалований сыпался ва Потемкина, даже когда при дворе замелькали новые фавориты. Всего Григорий Александрович, ставший в конце концов президентом Военной коллегии и генерал-фельдмаршалом, получил в подарок около 22 тысяч душ.

Конечно, сам Потемкин не вел хозяйственных дел. В Дубровнцах, как и в других его многочисленных имениях, распоряжались всем управляющие, которых он назначал, как правило, из своих офицеров. Власть управляющего Дубровнцамн не распространялась, однако, на строительные дела. На всякое новое дело требовалось распоряжение самого хозяина, а сделать это Потемкину было непросто. Ему никак не удавалось объехать свои владения.

В 1781 году князь Г. А. Потемкин отправляется в Поволжье учреждать Саратовское наместничество. В следующем году надолго уезжает в свою ставку Кременчуг, чтобы выполнить секретнейший рескрипт Екатерины II о присоединении Крыма к России «при первом к тому поводе». Следствием усилий Потемкина стала присяга крымских мурз на верность России, подписанная в июле 1783 года.

В войну за Крым вступила Турция, и Потемкин, заменив старого П. А. Румянцева, принимает командование русскими войсками. Деятельность фаворита на посту главнокомандующего противоречива. В недалеком прошлом кавалерийский унтер-офицер, он хорошо знал солдатскую жизнь, и это помогло ему провести правильную реорганизацию армии. Потемкин издал новый устав, переменил солдатам форму, велел обрезать косы, бросить пудру. Военными же успехами он был обязан чужому таланту, и прежде всего служившему под его началом А. В. Суворову.

На юге России Г. А. Потемкин прославился больше как деятельный администратор, устроитель новых губерний. По его инициативе были заложены Херсон, Николаев, Севастополь, Екатеринослав (ныне Днепропетровск) и другие города-крепости. В 1786 году Екатерина официально назначила Григория Александровича генерал-губернатором Новороссийского и Таврического края… При обширных обязанностях Потемкину редко удавалось бывать даже в Петербурге и еще реже в Москве.

Потерял Дубровицы могущественный владелец неожиданно. Имение захотела приобрести сама Екатерина II. Она заехала в подмосковные Дубровицы на обратном пути из Крыма. В путешествие императрица отправилась из Петербурга 2 января 1787 года. Путь ее лежал через Смоленск, Киев, Кременчуг. Из Херсона и Николаева царский поезд возвращался через Харьков (там императрица рассталась с Потемкиным, пожаловав его титулом князя Таврического), Белгород, Тулу и Москву.

«Журнал высочайшего путешествия», изданный в тот же год Н. И. Новиковым, извещал, что Екатерина II в сопровождении главнокомандующего Москвы и Московской губернии П. Д. Еропкина, предводителя московского губернского дворянства М. М. Измайлова и воинского генералитета «в половине дня 23 июня 1787 года въехала в Дубровицы, где изволила иметь обеденный стол». К семи часам вечера императрицу встречали уже в Коломенском.

Не для себя заприметила Екатерина это подмосковное имение с великолепной церковью. Среди сопровождавших ее лиц был новый фаворит, флигель- адъютант Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов, родовитый молодой человек, которого хотелось отличить особой милостью, даже за счет верного Потемкина.

«За счастие поруки нету…»

В конце 1780-х годов настолько ощущался недостаток в имениях, пригодных для пожалования фаворитам, что иной раз Екатерине II приходилось покупать поместья у разных лиц, чтобы немедленно после того отдать их в пожалование. Так поступила она и с Дубровицами.

В век Екатерины случалось немало курьезных историй. Одна из них – возвышение Александра Матвеевича Дмитриева-Мамонова, которому уготовано было прожить в этой подмосковной усадьбе несколько лет.

Род Дмитриевых-Мамоновых вел начало от самого Рюрика, чем, бывало, кичились даже не глупые и образованные его потомки. Киевские князья до Владимира Мономаха были как бы корнями родословного древа Дмитриевых. Ствол его составляли князья смоленские, и от одного из них, Дмитрия Александровича, отходила ветвь собственно Дмитриевых. Были они в чести у первых московских князей, а один из Дмитриевых, боярин Григорий Андреевич, получил тогда прозвище Мамон. Его дети и стали писаться Дмитриевыми-Мамоновыми, дабы отличаться от прочих родственников. Но и эта ветвь дала несколько крепких отростков.

Дед нового фаворита Василий Афанасьевич Дмитриев-Мамонов обучался за границей морскому делу. При Анне Ивановне стал командиром Кронштадтского порта и главнокомандующим морскими силами на Черном море.

Его сын Матвей Васильевич, отец фаворита, при императрице Елизавете дослужился до полковника, а в 1763 году с пожалованием чина сухопутного бригадира назначен был вице-президентом Вотчинной коллегии. Никакими личными достоинствами М. В. Дмитрнев-Мамонов не обладал и дальнейшим продвижением по службе всецело обязан был обласканному императрицей сыну.

За год до возвышения Александра Матвеевича Матвей Васильевич был перемещен из Москвы в Смоленск на должность наместника губернии. При возвышении сына его поспешили возвратить в Москву, где он становится уже президентом оставленной на время Вотчинной коллегии. Одновременно он являлся и директором Межевой канцелярии, решавшей все вопросы дворянского землевладения. Тесные родственные отношения связывали Дмитриевых-Мамоновых с Потемкиным, а также и с Фонвизиными. Матвей Васильевич на несколько лет пережил сына и некоторое время был фактическим хозяином Дубровиц, ставших собственностью фаворита в 1787 году.

Александр Матвеевич Дмитриев-Мамонов родился в 1758 году. Он получил хорошее домашнее образование и поступил в гвардию. Карьера его складывалась обычно для людей этого круга. Сначала он по протекции отца в чине поручика гвардии был определен адъютантом к всесильному тогда Г. А. Потемкину. Благодаря его покровительству Александр Матвеевич оказался при дворе императрицы.

Находясь вдали от Петербурга, Потемкин для ограждения своих интересов желал иметь при особе государыни преданного флигель-адъютанта. Подходящим для такой роли человеком ему представлялся молодой Мамонов, и поэтому он рекомендовал Александра Матвеевича Екатерине, относившейся к самому Григорию Александровичу все более прохладно.

По отзыву современников, А. М. Дмитриев-Мамонов произвел при дворе благоприятное впечатление. Датский посланник Остен-Сакен писал о нем, что «он хорошо воспитан, наружность у него степенная, н, кажется, он обладает большим умом и живостью, чем Ермолов». По отзыву саксонского посланника Гельбига, дававшего обычно беспощадные характеристики русским придворным, Дмитриев-Мамонов «был очень умен, проницателен и обладал такими познаниями… в некоторых научных отраслях, особенно же во французской и итальянской литературах, что его можно было назвать ученым; он понимал несколько живых языков, а на французском говорил и писал в совершенстве».