Игра-3

Разрушенная башня была единственной искусственной постройкой. Больше построек не было. Небольшие каменные холмы, или возвышенности, назвать их горами не повернется язык и полуразрушенная баня. Роберт решил взглянуть на координаты. Странно, но и эта возможность интерфейса была заблокирована. После короткого пути они остановились напротив совсем уж неподъемного, даже на вид, валуна, который начал отъезжать в сторону. Открыв достаточного места, для того что бы провести пленника с охраной, Роберта ввели во внутрь. ‘Странно, дверь, а это именно дверь, обработана изнутри’, - думал Роберт. Повязку на глаза не надели, и Роберт, зная не понаслышке о работе спецслужб в реальности. понял, или его будут вербовать, или живым он отсюда не выйдет. С другой стороны, смерти тут нет, значит, плен. Капля камень точит, так что надежды на освобождение были, но какие-то призрачные. Роберт и сам держал на положении рабов несколько десятков, так что как удержать их на месте он представлял.

Наконец дорога закончилась и его ввели в залу. Каменные стены, каменный потолок. Кое-где виднелись следы пожара, правда затертые временем. Тем не менее, у противоположной от входа в залу стороне, стоял трон. То, что это именно трон Роберт понял практически сразу. Ничем иным это почти монументальное творение быть не могло. Муошо, который так же был среди сопроводивших его в залу, упал на колени, возвел руки к небу и взмолился

- Великий, я выполнил твой приказ, - проговорил он, что заставило Роберта вздрогнуть, - взгляни же на дело рук слуг твоих.

После этих слов и все остальные опустились на колени. Роберту ударили по ногам и насильно заставили встать в коленно-преклонную позу. Сперва ничего не происходило, затем послышался звук открывающейся двери и Роберт хотел поднять голову. Удар по голове заставил его опустить ее. Кто-то вошел в зал, и судя по звуку, прошел к трону. Раздалось шуршание одежды, видимо вошедший, которого называли Великим, сел. На несколько секунд воцарилось молчание, Роберт поднял глаза, но рассмотреть что либо ему не удалось.

- Кого ты привел, раб мой?, - раздался голос Великого.

- Как и обещал, - Роберт узнал голос Муошо.

- Ты утверждаешь, что вот этот червь, которого держат мои слуги и есть тот, кто может исполнить мою волю?, - снова спросил Великий.

- Да, Великий, - ответил Муошо.

- Хорошо. Но если ты меня обманул, - в голосе Великого послышалась угроза

- Нет, Великий, как я мог? Я не посмею, - залепетал Муошо.

Великий встал и подошел к Роберту. Схватил его за подбородок и поднял его лицо. Наконец Роберту удалось увидеть Великого. И то, что он увидел, сперва заставило его впасть в ступор. Великим оказался человек, по крайней мере сапиенс, но какой-то странный. В нем было намешано что-то от троллей и людей, было что-то от огров, а чешуя, покрывавшая руки, позволяла предполагать и родство с нагами. Лицо, лицо было красиво, даже по меркам людей, только вот вертикальные зрачки - змеиные. Его можно было бы назвать мужественным. Широкие скулы ничуть не портили его. Выражение лица говорило о власти, безоговорочной власти, о привычке повелевать. Рост, как Роберт смог определить на глаз, примерно за два метра, точнее не скажешь. Мощная мускулатура рук и торса, прикрытая достаточно дорогой рубашкой. Венчал картину черный венец, который украшал голову, покрытую такими же черными волосами.

Роберт посмотрел в глаза и поплыл. Теперь его за подбородок держал Канд и заносил свой нож для удара в горло. Картинка стала настолько явной, что Роберт попытался зарыться рукой, но вместо Канда теперь перед ним стоял обезглавленный им самим, Робертом, негр из Анголы. Его голова была в руках, и он подносил эту голову с открытым ртом к лицу Роберта. Роберт закрыл глаза, а когда открыл, ему показалось, что его хотят изнасиловать трое чернокожих. Он закричал, и опять картинка сменилась. Теперь он был курсантом Военной академии, и девушка, к которой он стремился подбить клинья, при всех высмеивала его мужскую силу. Картинки опять завертелись. Убийства, совершенные им во время службы, курсантская жизнь, а вот он маленький, бежит к маме жаловаться на соседского мальчишку, который отобрал у него велосипед, а вот он под кроватью, дрожит от страха и плачет, потому как на улице гроза, а родители в другой комнате смотрят телевизор и не слышат его плача. После этого случая он даже начал заикаться, но родители вовремя заметили. Опять калейдоскоп картинок. Вот он буквально идет по головам, делая карьеру, растаптывая чью-то жизнь, вот он пользуясь служебным положением подделывает финансовые документы и присваивает себе несколько тысяч долларов, а затем подставляет своего заместителя. А вот он в Игре. Замелькали другие картинки, которые показывали и его связи и его назначения, и его поместье с рабами.

- Отличный экземпляр, - констатировал Великий, - достаточно мерзок, достаточно самолюбив. А страхи, так вообще прелесть какая.

Великий отпустил подбородок и вернулся на свое место.

- Молодец, - похвалил Великий Муошо, - ты привел достойный экземпляр.

- Благодарю, Великий. - отозвался Муошо.

- Ну что ж, ты свободен. Когда понадобишься тебя позовут. А я пока займусь твоим другом, - проговорил Великий.

Муошо встал, поклонился и покинул залу. Роберт заметил, что вместе с ним залу покинули и люди из отряда Муошо, а так же несколько троллей и наг. Он не успел осмыслить эту информацию, как снова заговорил Великий.

- Жить хочешь?

Роберт увидел, как в руках Великого начал материализовываться клинок. Сфокусировав взгляд на нем он прочитал: ‘Клинок Проклятого Бога’. Класс - неуничтожимый. Урон: *****. Цифры урона отсутствовали, но судя по всему - моментально обнулял любое количество НР.

- А если я скажу нет?, - ответил вопросом на вопрос Роберт.

Великий махнул рукой и одна стена в зале вдруг стала прозрачной. Там, за стеной, висели рядами люди, эльфы, гномы - явно игроки. По их бледным лицам и налету пыли, Роберт понял, что висят они тут долго.

- Они, - пояснил Великий, - для тебя мертвы. Мертвы навсегда. Для тебя, для всех Игроков.

Видя изумленно-неверящий взгляд Великий пояснил с легкой усмешкой.

- Я знаю, что вы, неумирающие, нашу жизнь считаете Игрой. И не верите в смерть. Только вот я нашел способ, как из неумирающего сделать вполне себе смертного. И теперь висят вот эти красавцы, - Великий кивнул головой на подвешенных, - до того момента, пока. Впрочем, тебе это знать не надо.

Великий еще полюбовался своей коллекцией, а потом махнул рукой и прозрачность исчезла. Снова вокруг серые стены залы.

- Жить хочешь?, - повторил он свой вопрос. Великий.

- Хочу, - ответил Роберт.

- Тогда так, - начал Великий, - ты поступаешь ко мне на службу. Судя по твоим, хе-хе, заслугам в твоем, как там, ах да, американском кластере, ты вроде как не последний человек. Тебе в подчинение отдам твоих людей ну и тех, которых захватили вместе с тобой, если они согласятся с твоим предложением.

- И что от меня потребуется?, - спросил Роберт.

- Совсем пустяк. Потребуется меня канонизировать.

Видя совсем уж недоуменное лицо Великий снизошел до объяснений.

- Что ты знаешь о истории этого мира?

- Ровно то, что написано в вики, - ответил Роберт.

Великий рассмеялся.

- Этот мир гораздо более стар, чем ты себе представляешь. Были Боги, которые объединившись, создали этот мир, населили его. Люди, эльфы, гномы, орки, тролли, огры, наги и еще несколько рас, которые увы, уже никогда не появятся. Все жили в мире, а все споры решали без оружия. А потом некоторые расы решили, что они лучше других. И настало время несправедливости. Разрушались храмы одних богов и возводились другим. А ведь пища богов это молитвы их паствы. И вот настало время, когда терпеть уже совсем не стало сил. Населявшие этот мир разделились. У каждого почитались только свои боги и презирались другие. Те, кто стоял за справедливость, как и ранее, вынесли на совет Богов вопрос о статус кво. Но они не были услышаны и потом случилась битва. О ней ты мог читать в своей вики. Наиболее агрессивными оказались боги людей, орков, эльфов и гномов. Они правдами и подкупом, ложными посулами и обещаниями всех благ сплотились в единое целое и выступили против наг, огров, троллей. К тому моменту уже были истреблены населявшие водные владения народы. Мы оказались в меньшинстве и спорили о верховенстве. И нас стали бить по одиночке. К тому моменту, когда мы объединились, нас почти и не осталось.