Страница 6 из 25
— Какие обстоятельства? — полюбопытствовал я.
— Яхта в Карибском море действительно существовала. — Тереза пожала плечами. — Знаю, потому что была на ней в качестве гостьи. Вам это уже было известно, когда вы мне звонили. Не разбираюсь в тонкостях вашей работы, мистер Холман, но, очевидно, прямой вопрос лишает расследование остроты?
— Что вы увидели в своем хрустальном шаре?
— Нас, — просто сообщила она. — Надо сказать, я очень сексуальна, а если то, что я видела, правда, то и вы весьма сексуальны. У нас завяжутся отношения, но, думаю, не очень значительные. Кроме того, вас ожидает опасность. Очень серьезная опасность, может быть, даже смерть. Возможно, не ваша собственная смерть, а того, кто вас вовлек в это дело, или того, кто окажется вовлеченным. Видения были очень неясными. — Прорицательница немного поколебалась. — И еще. Двое мужчин, один из которых очень сильный, а другой, наоборот, очень слабый. В конце концов более слабый может оказаться для вас более опасным. Это все, что я могу вам сказать.
— Первая часть предсказания понравилась мне больше, — признался я.
— Рада это слышать. — Она мягко улыбнулась. — Но сначала давайте поговорим. У вас, вероятно, есть клиент, имеющий какое-то отношение к этому делу. Спрашивать его имя, видимо, бесполезно?
— Конечно.
— Могу я поинтересоваться, чего хочет ваш клиент?
— Разумеется. Мой клиент желает знать, что случилось с Самантой Дейн.
— Боюсь, в этом я не смогу вам помочь, — помолчав, ответила она. — Саманта уехала с яхты в Нассау, а остальные продолжали круиз и вернулись в Майами приблизительно через месяц.
— Почему она покинула яхту?
— Понятия не имею.
— Мой клиент слышал, что она оказалась замешанной в какую-то драку, могла получить травму. Возможно, ей понадобилась медицинская помощь и именно поэтому ее отправили на берег в Нассау?
— Если она и участвовала в какой-то драке, то я ничего об этом не слышала.
— Владелец яхты Морис Даррах, верно?
— Да.
— Что за человек этот Даррах?
— Он мой друг, поэтому, возможно, я несколько пристрастна. Очень энергичный, привык добиваться своего буквально во всем. Но и очень великодушный к своим друзьям.
— Включая свою тогдашнюю любовницу Карен Морган? — поинтересовался я. — Она была на яхте вместе с Доном Блейком, Нейлом Фраем, Крейгом Мартином и вами.
— Вижу, ваш клиент хорошо осведомлен…
— Мне известно, чем занимаются все, — сообщил я, — кроме Нейла Фрая. О нем ничего не знаю.
Тереза сделала неприязненную гримаску:
— Он казался довольно загадочным типом. У него на щеке шрам, который придает ему очень зловещий вид. Во время круиза все приходили ко мне… узнать свое будущее, кроме него. Я ему как-то предложила, но он так на меня посмотрел, будто готов был пырнуть ножом, так что я больше и не заговаривала с ним об этом.
— Насколько я слышал, Даррах все это время волочился за Самантой Дейн?
— Так оно и было.
— А Крейг Мартин отвлекал Карен Морган. Кто же волочился за вами?
— Никогда никто из мужчин за мной не волочился, — надменно изрекла прорицательница. — Если я хочу мужчину, то сама за ним охочусь. И справедливости ради должна сказать, что они никогда не удирали со всех ног.
— Можно спросить, за кем конкретно вы охотились на яхте?
— За исключением Фрая, я имела всех мужчин на этой яхте, — небрежно бросила она. — Видимо, солнце и море так возбуждающе на меня подействовали.
— Саманта Дейн сошла на берег в Нассау и, очевидно, исчезла, так как с тех пор ее никто не видел и ничего о ней не слышал. Вы не находите это немного странным?
— В жизни происходит много странного. У меня был один приятель, писатель, который буквально помешался на здоровом образе жизни. Обязательно каждое утро пробегал трусцой три мили, потом двадцать раз отжимался и только после этого садился за работу. Однажды утром у него произошла закупорка коронарных сосудов как раз во время его отжиманий, и, представьте себе, он умер, хотя ему было всего тридцать пять лет. На мой взгляд, это тоже очень странно.
— Спасибо.
— Сожалею, что не могу вам помочь, Рик, — откликнулась она. — Не уверена, что стала бы помогать, если бы могла, но в самом деле не могу.
— Вы не знаете, как мне найти Фрая?
— Нет, он не тот мужчина, которого я жаждала бы встретить еще хоть раз. — Тереза Клан грациозно поднялась. — Вам стоит полюбоваться видом отсюда, прежде чем вы уйдете. Но сначала мне нужно кое-кто сделать. Дайте мне пару минут и приходите, хорошо?
— Конечно.
— Последняя дверь справа по коридору. Я немного приберу там и буду вас ждать.
Она вышла из комнаты, оставив меня допивать виски. Невозможно было сказать, говорит ли она правду, но я почему-то был абсолютно уверен, что Тереза законченная лгунья. Я наклонился и заглянул в шар. Единственное, что я в нем увидел, — это неясное искаженное отражение моего же лица. Никакой таинственной завесы, за которой могли скрываться картины будущего.
Когда мой бокал опустел, я решил, что отпущенного мною времени должно уже с избытком хватить на ее хлопоты. Поэтому поставил бокал в бар, вышел в коридор и направился к последней двери справа. Там постучал и тотчас услышал голос Терезы, разрешающий войти.
Я шагнул в комнату и ошеломленно вытаращил глаза. Открывшаяся мне сцена была поставлена рукой опытного режиссера.
Комната оказалась погруженной в темноту, и только в дальнем углу лампа у кровати щедро освещала обнаженное женское тело — от прекрасных холмов грудей до верхней части бедер. Тяжелые удлиненные соски выделялись на белоснежных грудях как бутоны роз. Густые завитки черных волос у развилки бедер впечатляюще контрастировали с ослепительной белизной кожи.
— К сожалению, не запомнил имя художника, — хрипло начал я и прокашлялся, — но нахожу, что он очень близок к натуре.
Тереза гортанно засмеялась:
— Этот живой портрет для вас, Рик. Ну как, нравится он вам?
— Потрясающе! — оценил я, не в силах отвести от нее взгляда. — От души надеюсь, что художника не настиг сердечный приступ, когда он наносил последние мазки.
— Вы очень циничны, — заметила она. — Видно, это одна из особенностей вашего обаяния. Что ж, так и будете стоять или все же разденетесь?
Она встала и поправила лампу так, что теперь мягкий ровный свет заливал всю спальню. Затем опять подошла к кровати, покачивая упругими округлыми бедрами, и легла на спину поверх покрывала. Закинув руки за голову, с ленивым любопытством посмотрела на меня:
— Может, вы стесняетесь?
— Обещайте бережно со мной обращаться, — попросил я. — Дело в том, что мои причиндалы изготовлены из хрусталя.
Она еще всем телом вздрагивала от смеха, когда я уже разделся. Потом я сел рядом с ней и медленно провел рукой по ее правому бедру, затем по нежному выпуклому животу вверх, пока не ощутил, как ее правая грудь легла в мою ладонь, словно тяжелое яблоко с атласной кожицей. Темно-розовый бутон соска напрягся в ожидании моей ласки, и у меня не хватило духу его разочаровывать. Пока я старательно делил внимание между двумя трепещущими цветками, ее рука, под шумок скользнувшая вниз, неожиданно оседлала моего настороженного коня, отчего тот пришел в необычайное возбуждение и забил копытами. Она подхлестнула его, и у меня вырвался глухой сочувственный стон.
— Кажется, он все же не стеклянный, — удовлетворенно заключила Тереза, — то есть можно не опасаться, что разобьется.
— Тем не менее, может, лучше подыскать какое-нибудь укромное местечко, где он мог бы спрятаться?
— О, я как раз знаю пару отличных гнездышек! — Она уселась и низко склонила голову. — Вот одно из них.
Не успел я опомниться, как мой обрадованный скакун уже плавал в восхитительной неге полости ее рта, с каждой секундой приближаясь к берегу и грозя пуститься вскачь. Она испугалась ослепленности его восторга, когда он мог ненароком ее затоптать, и быстро отдернула голову.
— Теперь моя очередь, — объявила эта затейница.