Страница 51 из 51
— Урганда, подойди сюда и встань рядом со мной.
— Я тоже хочу посмотреть, что станут делать эти две самые мудрые на свете женщины! — воскликнул король Армато.
— Может быть, и мне удастся чему-нибудь у них научиться!
И он встал рядом с Ургандой так, что она очутилась между ним и инфантой Мелией, которая продолжала шептать заклинания.
И вот все увидели, что на небе показалось небольшое, но очень темное круглое облачко. Приближаясь, оно становилось все больше и больше, и вдруг из него появились два ужасных дракона, которые несли привязанную к их крыльям телегу. Они быстро опустились на землю, туда, где были Урганда и стоявшие рядом с ней Мелия и Армато. Король и инфанта в одно мгновение усадили Урганду в телегу и сами сели возле нее. Драконы сейчас же взлетели высоко над землей. Облако окутало их и, быстро удаляясь, скоро скрылось из вида. Все, кто остался внизу, были потрясены.
А драконы тем временем долетели до столицы Персии — великого города Тесифанте и там, спустившись на широкой площади, поставили телегу на землю и улетели. Тут же подбежавшие стражники сразу же узнали своего повелителя и, очень обрадовавшись, стали исполнять его приказания.
Урганду отвели в высокую, хорошо укрепленную башню, и инфанта Мелия сказала ей:
— Ты всегда оказывала мне большую честь и ни разу не захотела, пользуясь своей властью надо мной, причинить мне какое-нибудь зло. За это я сохраню тебе жизнь, но все оставленные тебе судьбой дни ты проведешь в этой башне. Я прочитаю такие страшные, нерушимые заклятия, что вся твоя мудрость окажется бессильной перед ними, и ты никогда не сможешь выйти на волю.
Оказавшись у себя дома, король Армато решил начать новую войну с державшими его в плену христианами, и прежде всего с императором Константинополя. Не теряя времени, он написал письма всем королям-язычникам с просьбой прийти к нему на помощь. Однако и у императора нашлось немало друзей, которые с готовностью поддержали его. В жестоких битвах христиане уже надеялись одержать победу, но изменчивая судьба неожиданно отказала им в своей благосклонности. В войну на стороне язычников вступили отважные женщины-воительницы амазонки. Они жили на скалистом острове Калифорния, расположенном на морском пути в земной рай, и правила ими в то время бесстрашная королева Калафия. Каждый год жительницы Калифорнии садились в лодки и направлялись на соседние острова, где обитавшие там язычники устраивали в те дни большие празднества. Вернувшись домой, амазонки рожали детей. Мальчиков они сразу же убивали безо всякой пощады, а девочек заботливо растили, воспитывая из них храбрых воительниц. Все вооружение амазонок было сделано из чистого золота и усыпано драгоценными камнями, которых на их земле было великое изобилие. Но самым страшным их оружием были хищные птицы — свирепые грифы. Чтобы приучить их сражаться, амазонки поднимались на крутые скалы, брали птенцов, только что вылупившихся из яиц, и, возвратившись с ними домой, кормили их и бережно ухаживали за ними. Выросшие среди женщин взрослые птицы привыкали к ним и не трогали, но, едва завидев мужчину, сейчас же набрасывались на него, поднимались с ним высоко в воздух и сбрасывали с большой высоты на твердые камни, так что несчастный неминуемо разбивался.
Получив поддержку амазонок, язычники воспрянули духом, но и к христианам тоже подошло подкрепление. Среди прочих явились Амадис, король Перион и король Лисуарте После этого произошло несколько жестоких сражений. Храбрые короли Перион и Лисуарте погибли, и их похоронили с большой честью. После этого Бог пожелал дать победу христианам.
Когда война завершилась и оставшиеся в живых оправились от своих ран, император Константинополя решил выдать замуж свою дочь — прекрасную принцессу Леонорину за Эспландиана.
— Ты согласна? — спросил он ее.
— Да, — отвечала она, — потому что это будет угодно Богу. Знайте же, что однажды, когда здесь была мудрая инфанта Мелия, она показала мне одну из своих волшебных книг. Там было объяснено, что означают светлые буквы, начертанные на груди Эспландиана, которые никому не удавалось прочесть.
Это было мое имя. А далее в книге говорилось, что я стану супругой этого рыцаря, превзошедшего своей доблестью всех живущих ныне на свете.
Архиепископ Салерно тут же обвенчал доблестного рыцаря и прекрасную принцессу.
— Я тоже хочу замуж! — сказала королева Калафия, которая была взята в плен и сейчас присутствовала на свадебных торжествах. — Найдите для меня и моей младшей сестры Лиоты, которая никогда не разлучалась со мной, достойных супругов непременно королевского происхождения.
Император позвал Таланке — сына дона Галаора, и он очень понравился королеве. Их сейчас же обвенчали. А Лиота вышла замуж за Манели Осмотрительного.
И тут все вспомнили про Урганду, которая томилась в укрепленной башне в великом городе Тесифанте.
— Надо послать за ней посольство к королю Армато, — сказал император. — Мы предложим обменять ее на султана Ликии, который сейчас у нас в плену.
Послы сразу же договорились с королем Армато, Урганду освободили, и через мгновение силой своей мудрости она уже предстала перед императором Константинополя вместе со всеми, кто совершил путешествие для того, чтобы вызволить ее из заклятой башни.
Восемь дней продолжались пышные празднества при дворе императора Константинополя, а потом гости стали собираться в дорогу: ведь у каждого дома было очень много дел. И вдруг все увидели в море высокую скалу, быстро приближавшуюся к гавани, возле которой стоял императорский дворец. На ее вершине стояла какая-то женщина. Те, кто бывал на скале девушки-чародейки, сразу же догадались, что это такое.
У самого берега скала вдруг в одно мгновение опустилась под воду, и стоявшая на ней женщина очутилась среди волн. Появившаяся откуда-то громадная рыба поспешила к ней, широко разинув пасть, намереваясь, по-видимому, проглотить несчастную.
Эспландиан, не раздумывая, достал волшебный меч и бросился женщине на помощь. Она протянула руку и, схватив клинок, с громадной силой вырвала его, а затем погрузилась в воду.
— Наверное, это справедливо, — задумчиво сказал император.
— Ведь меч принадлежит Девушке-Чародейке, и, когда с его помощью было исполнено все, что предначертано судьбой, хозяйка посчитала нужным взять его обратно.