Оперативный резерв

– Здравствуй, Антон, это не Саша, – сказал Сурнин в трубку, наблюдая, как у дозорного, стоявшего напротив, округлились глаза, – да, давно не виделись… Не все так просто – слабо сказано… Для начала снять Спешилова с патрулирования. Мы еще раз осмотримся… Да там кровищи налито – до утра можно по всем слоям разгуливать без всякой подготовки!.. А кто непосредственно руководит?.. Хорошо, ему и доложим… И тебе успехов, Антон… Сейчас передам. Держи! – Никита вернул айфон законному владельцу. Тот несколько раз сказал в трубку: «Да, конечно» и «Да, я вас понял, Антон Сергеевич» – и задумчиво погладил пальцем потемневший экран.

– Никита Михайлович, а какой уровень у вас был во время работы в Дозоре? – осторожно спросил Саша, бережно убрав во внутренний карман плаща свой ненаглядный гаджет. Интеллигентный парень. В последний момент все-таки сумел заменить вопрос, готовый сорваться с губ, на нечто более безобидное.

– Давно знакомы, Саша. С начала работы Городецкого в Дозоре, – улыбнулся в ответ Сурнин. – Третий уровень, – добавил он. – Ну что, здесь будем ждать или посидим где-нибудь, обсудим ситуацию?

– Пойдем к метро, – предложил Саша. – Там кафешки какие-то. Чем под дождем стоять, лучше присядем.

– Пошли, – согласился Никита. – Я только сделаю еще один звонок.

Пока Сурнин звонил жене и неумело врал про старого знакомого, который зазвал его провести ночь за бутылкой вискаря, да так, что Никита не смог отказаться, непривычно степенный Спешилов молча шагал рядом.

Кофейню они выбрали некурящую, быстро придя к взаимопониманию в этом вопросе: Саша изредка баловался, но не курил, а Никита давно бросил. Светлые Иные расположились за столиком у окна. К вечеру пошел моросящий дождь, и смотреть сквозь мокрое, немного запотевшее стекло за медленно проплывавшими по улице машинами и размытыми тенями людей было все равно что подглядывать из Сумрака за оживленной улицей. Никита оглянулся по сторонам: обычное кафе, стены на месте, воздух прозрачен, люди рельефны, над головой – потолок, с которого льется ненавязчивая музыка, вплетаясь в ровный шум голосов. От чайничка с имбирным чаем, поставленным перед ним официантом, поднимается легкий ароматный парок. За соседним столиком хохочут какие-то девчонки, по очереди заглядывая в планшет.

«Нет, я вышел, все нормально, – подумал Никита, – никаких болезней новичков».

Он посмотрел на стеклянную сахарницу, прислушался к своим ощущениям. Ни звона в ушах, ни головокружения, словно и не было у дозорного Сурнина никаких перерывов в работе. Никита налил себе чай и оставил сахарницу стоять на своем месте. Нет поводов для паники – незачем портить напиток.

Александр Спешилов сидел напротив, обнимая ладонями большую чашку дымящегося кофе.

– Я вам все планы на вечер испортил, – сказал он, с трудом пробиваясь сквозь неловкую тишину.

– Да не было особых планов. Мы ж вроде на «ты», – напомнил Никита.

– Ах да, – вспомнил Саша и замолчал.

– Саша, ты случайно не знаешь, что это за киберженщина со мной сегодня из офиса разговаривала? – спросил Сурнин, уводя разговор в сторону от скользких тем. – Раньше всегда оперативный дежурный звонил.

– А-а, автоответчик? – заулыбался дозорный. – Это у нас одну продвинутую девушку в прошлом году в офис взяли. Очень в Дозор просилась. Посадили ее на второй этаж, думали, как подружек найдет, так от всех и отстанет. А она освоилась, заявила, что у нас все устарело, и давай новаторские идеи в массы двигать. Штуки по три в месяц. Галина, секретарь Бориса Игнатьевича, просто вешается. Она ей все проекты распечатывает, в бумажных папках на стол выкладывает и еще на почту электронную версию скидывает. В итоге автоответчик начальство разрешило в порядке эксперимента, но патрулям, как и раньше, всегда звонят лично.

– Предупреждать надо, – улыбнулся Никита. – Так что тебе кажется? – спросил он.

– А что мне кажется? – переспросил Саша.

– Ты начал разговор со слов «знаешь, мне кажется», перед тем как превратился в ходячий справочник «Этика сотрудников Ночного Дозора при контактах с людьми и Иными».

Саша небрежно махнул рукой.

– Да так, ерунда. Я хотел сказать, что вампиров, возможно, не так уж мало. Я интересовался вопросом. Их за последние тридцать лет по Москве и области больше сотни перебили, а судя по количеству выданных лицензий, существенного снижения популяции что-то не наблюдается. Я лично в оцеплении еще одного видел. Если он такой редкий, что не тронь, почему они его в такое опасное место направили – не постеснялись? Дневной Дозор нам голову дурит с этой малочисленностью. Липа! Правильно?

– Не знаю, Саша, – задумался Сурнин. – Вряд ли. Вампиры в большом количестве – голодное, жадное и неуправляемое зло. Это и самим Темным не на руку. Скорее всего Дневной Дозор их численность регулирует, и популяция в самом деле невелика, но старательно поддерживается на одном уровне. Ладно. Вернемся к нашему вампиру Матвею Корнееву. Что ты об этом думаешь?

– Я думаю, что выдирать из стены старинные кирпичи и метать их в противостоящего тебе Светлого Иного четвертого уровня Силы – это как-то сильно-больно-кудряво. Корнеев время терять не стал бы. Он бы сам бросился, пока противник опомниться не успел. Сдается мне, вампир в Сумраке быстрее кирпича, – серьезно сказал Спешилов.

Несмотря на весь трагизм ситуации, Никита не выдержал, фыркнул и тихонько рассмеялся, чуть не брякнув кружкой о стол.

– А-а, Саша! Ты хоть раз запиши себя на диктофон и послушай, – посоветовал он.

– А что, не быстрее? – нисколько не смутился напарник.

– Еще как! Меня форма подачи информации забавляет.

– Ну, тут я по-всякому могу, – признался Спешилов. – У меня отягчающее обстоятельство – бабушка филолог, всю жизнь преподавала. И мне – тоже, по инерции.

нараспев продекламировал он и вопросительно посмотрел на собеседника, которому предлагалось оценить экспромт. Никита только головой покачал.

– Допустим, союз – это так, для красного словца, – легко согласился Саша, – и последовательность скорее всего была такая: маг-человек-вампир.

– Кстати, маг, – подхватил Никита, – этот Виталий Подгорный – сотрудник Дозора?

– Нет, он из ваших. Но персонаж очень известный. Странно, что ты о нем не слышал, – начал Саша, споткнулся на полуслове и покраснел. Никита хотел переспросить: «Из каких это из наших»? Но сообразил, что Спешилов имеет в виду бывших сотрудников, по каким-то причинам оставивших службу в Дозоре, и тоже промолчал.

– Извини, – сказал Александр.

– Да не за что извиняться, – отмахнулся Сурнин. – Так что это за легендарная личность – Виталий Подгорный?

– Н-ну… сказок-то про него всяких кучу рассказывают, а на самом деле… Щас!

Никита уже понял. Раз прозвучало фирменное укороченное «щас», значит, через секунду на свет явится серебристый айфон с надкушенным яблоком на корпусе, наглядно иллюстрируя расхожее мнение, что фирма «Аpple» сделала миллиарды на амбициях молодежи. Саша с воодушевлением листал страницы, решительно отбрасывая лишнее стремительным и в то же время ласковым прикосновением пальцев. А Сурнин еще плечами пожимал, увидев как-то репортаж о фанатах, с ночи занимавших очередь за новой моделью.

Он осторожно поинтересовался.

– Не, – мотнул головой Саша, не прерывая своего занятия, – я за новой моделью в Европу езжу, в «Apple store». Там продажи раньше стартуют, и народ в очереди интереснее. Ну и вообще прикольно: колбаски мюнхенские, пиво, треп разный всю ночь, подлинное перемирие Темных и Светлых и всеобщее единение с людьми. Так. Нашел досье, что-то долго грузится. Что у нас с офисной сетью сегодня?

Вот, значит, как… В Европу – за модным девайсом наперегонки с Темными. Никита мысленно схватился за голову. В далекие восьмидесятые его мама презрительно сказала бы: «Вещизм». В лихие девяностые, когда он начинал службу в Дозоре, коллеги заявили бы: «Роскошь – зов Темной стороны». А сейчас хоть бы что! Парень светлее светлого, подсел – не отдерешь, кучу бабла просаживает… И никого вокруг это не волнует. Жизнь – странная штука.