Страница 37 из 67
Для советского туриста за границей жизнь без кошелька не имеет смысла. А лицо жены дома, в Челябинске, узнавшей о пропаже кошелька, страшнее лица любого кеглеобразного негра в американской подворотне. * * *
Бывший русский дворянин, который уехал из россии сразу после революции, много рассказывал своему сыну, родившемуся уже в Америке, что самая удивительная охота на медведей — под Брянском. Сын пошел в отца — стал заядлым охотником. Не раз просил отца подробнее рассказать, чем же так удивительна охота на медведей под Брянском, что он так часто о ней вспоминает.
— Когда-нибудь времена изменятся, — отнекивался отец. — Сам поедешь поохотишься и поймешь.
Наступила перестройка. Времена изменились. Отца уже не было в живых. Богатый сын решил осуществить свою мечту — узнать, чем же удивительна охота на медведей под Брянском, Связался с Брянском. Предложил заплатить валютой, за идею тут же ухватился ловкий кооператив. Конечно, было одно «но»! Под Брянском последнего медведя видели во время гражданской войны. Однако терять валюту было жалко. Везти медведя из дальневосточной тайги — дорого и долго. Американец уже выехал в Союз. Обратились в цирк соседнего города. Действительно, в цирке был один старый медведь, которого давно не занимали в программах. Сначала руководство цирка не хотело его отдавать. Все-таки родное для них животное. Но кооперативщики сказали, что просят его для фотоателье, обещали хорошо ухаживать, предложили небывалые деньги. И руководство выдало им медведя.
Везти старика в брянские леса решили на товарном поезде. От радости и в предвкушении валюты кооператоры в поезде напились. Операция была назначена на завтра. Миллионер утром должен был отправиться на охоту в родительские леса. Видать, умное животное благодаря многолетнему опыту работы с людьми почувствовало что-то неладное и недоброе. И как только «конвойные» заснули, сбежало из поезда через плохо закрытую дверь клетки.
Утром медведь вышел на проселочную дорогу. В это время по ней на велосипеде мирно ехал местный почтальон. Когда почтальон впервые в жизни увидел в родном лесу медведя, он сиганул с велосипеда и убежал в лес. Велосипед остался на дороге. Но! Медведь-то был цирковым! Он давно не работал на арене. Соскучился. Поэтому, недолго думая, он сел на велосипед и, радостный, покатил навстречу восходу. Как раз в это время из леса на проселочную дорогу с ружьем вышел американский миллионер. Увидев медведя на велосипеде, охотник остолбенел, но так как медведь двигался на него, с испугу вскинул ружье. Медведь понял это как знак к цирковому трюку и встал на руле на передние лапы.
В этот-то момент заядлый охотник и понял, что отец прав — действительно, самая удивительная охота на медведей в России под Брянском! * * *
Развитые страны смеются над нами, над тем, как мы живем. С их стороны это подло. Они должны быть нам благодарны. Мы взяли на себя высочайшую миссию и с честью справились с ней. Так напугали все страны мира Октябрьской революцией и тем, как мы живем, что они пошли по другому пути развития и с испугу сами построили социализм! * * *
В американских ресторанах музыка играет ненавязчиво. Посетители могут под нее и потанцевать, и поговорить. Ненавязчивы у них в ресторанах и обои. Нет цветового бешенства на стенах. Оформлены самые дорогие рестораны скромно, но с достоинством. Весь пыл как бы уходит в кухню. Поэтому у них в ресторанах скучно.
То ли дело у нас. Певец заходится, как глухарь на токовании.
Хочется предложить ему денег за каждую неспетую песню. Но он все равно не услышит. В гармонии с его пением и обои цвета взорвавшейся плодоовощной базы. На стенах картины и чеканка. На потолке мозаика. В окнах витражи. В вазах полиэтиленовые цветы. Между столиками официанты в нарядных костюмах напоминают фигурами былинных богатырей. В меню — оставшийся пыл от взбесившегося интерьера. Зато весело! * * *
Все иностранцы быстро схватывают язык. В отличие от нас. Нам Сталин «железным занавесом» надолго кастрировал способности к языкам. Остальные народы не жили, как мы, взаперти. Они общались, развивались. Поэтому зачастую хватают на лету даже такие труднодоступные выражения, как русские.
Дешевая распродажа в любой стране мира отличается повышенным процентом русских покупателей. С известной нашей актрисой на одной из таких распродаж мы подходим к прилавку с купальниками. Продавец — араб. Слышит, что мы говорим по-русски. Видимо, до нас кто-то из наших женщин у этого прилавка побывал. Потому что он уверенно говорит моей спутнице:
— Бери, дура, завтра не будет!
Сколько же раз он слышал это выражение, если, не понимая ни слова, запомнил его и уверен, что у русских так принято уговаривать. Спутница с ужасом смотрит на продавца. И тогда он с той же простодушной улыбкой обращается ко мне:
— Бери, дура, завтра не будет! * * *
Американцы средней зажиточности для нас все миллионеры. Слово «миллионер» в настоящее время не имеет того смысла, который советские люди вкладывали в него поколениями. Хороший дом, сад, пара машин, бассейн, квартира в городе — вот уже и миллионер. Американское богатство — это оборот денег в год, это собственность, это кредитные карточки, а не сумма в банке.
И вот что еще бросается в глаза. Богатые, как правило, худые, бедные — толстые. Об облике богатого американца мы ведь с детства привыкли судить по журналу «Крокодил»: этакий маленький человечек с животом-рюкзаком, все лицо непременно в бородавках. В течение всех этапов большого пути мы искренне радовались подобным карикатурам: мол, мы лучше, мы без бородавок! Оказалось, все наоборот. Бедные люди в Америке толстеют от дешевой еды. Поначалу она кажется вкуснее дорогой. Потому что в ней есть вкусовые синтетические добавки. От этой еды трудно оторваться. В результате в Америке появились настолько толстые люди, что американцы стали ими даже гордиться. У нас таких людей единицы. Мы все примерно 52-го размера; как в автобусе ни поворачиваешься, а все равно выходит боком.
Богатые же американцы большей частью выглядят спортивно. Они не едят синтетику, не заходят в закусочные типа «Макдональдс», играют в теннис, тренируются в «клубах здоровья» с массой спортивных приспособлений, банями и бассейнами. Они следят за своим здоровьем по одной-единственной причине. Когда живешь так, как они, хочется жить как можно дольше. * * *
Американские мужья любят своих жен. Называют жену «медовая». У них нет такого разнообразия ласковых обращений к любимой женщине, как у нас: «зайчик», «рыбка», «кошечка», «собачка», «мышка», «крыска», «бегемотик». Даже в этом у американцев сказывается обедненность обывательской фантазии, не затронутой изящной литературой, свойственной комплексующей бедности. * * *
Американцы искренне любят свои праздники. Любят свою страну. Что-то показалось мне в этой любви даже примитивным. В этом отношении у нас опять-таки веселее. Наш сходит на демонстрацию за отгул, пронесет флаг через всю Красную площадь, наорется «ура!», а вечером на кухне напьется за то, чтобы все это сгорело синим пламенем.
У американцев жизнь протекает бесконфликтно, как в советской драматургии, где хорошее борется с еще более хорошим; они сами с «чувством глубокого удовлетворения» вывешивают перед своими домами флаги. Сами, а не из-под палки, ходят на демонстрации. И сами на кухне втихаря от жены вечером с друзьями выпивают за Родину. Невозможно себе представить нашего мужика, который вдруг, заведя своего кореша на кухню, скажет:
— Давай, пока ее нет, за Родину, а? * * *
И мы, и американцы служим одновременно и Богу, и дьяволу. Богу служим одинаково — верой и правдой. Дьяволу — по-разному. Причем настолько по-разному, как будто у нас разные дьяволы. Их дьявол завладел людьми через доллар. Поэтому у них и воплотился в жизнь лозунг «Все во имя человека!», так как человек платит за то, что во имя него. Их дьявол дьявольски богат и так же красив, его лицо лоснится рекламным счастьем... У нас даже дьявол какой-то убогий! Разбросал по всей стране свои значки, бюсты, плакаты, лозунги, стенгазеты, ордена, почетные грамоты... Впечатление, что к нам на стажировку прислали из преисподней какого-то дьявола-троечника!