Страница 53 из 70
Англосаксы назвали ночь солнцестояния Modranecht, то есть «материнская ночь». Мы знаем, что в различных культурах этот день рассматривался как день рождения божества. Рождество Христово, которое первоначально праздновалось 6 января, вовсе не соответствовало дню зимнего солнцестояния. Лишь затем оно было перенесено на этот день. Из первоначальной версии праздника осталось поклонение волхвов, которое в обычаях обладает особым смыслом как «день трех королей».
Согласно сохранившимся сведениям, например в Исландии, праздник Юль (Йоль) сопровождался зачатием детей или же ассоциировался с исполнением младенцу года. Также он мог выступать в качестве праздника сохранения мира в наступающем году. Исторический источник из Мекленбурга свидетельствует о том, что в тех местах на Рождество почитали солнечное божество Отина и прославляли возвращение солнца. В честь этого радостного события местные жители одаривали друг друга юльскими дарами, забивали для приготовления праздничной пищи юльских свиней и ставили перед дверями дома елки на перекрестии. Украшение зелеными побегами и ветвями было вообще очень распространено. Мы находим неоднократные упоминания об этом, особенно в документах, касающихся бесчисленных запретов, наложенных ревнителями христианства. Даже рождественская елка в привычном нам сегодня виде получила всеобщее распространение достаточно поздно. Зеленые ветки как символ благословения и украшение огнями пришли к нам из праздников, справляемых в древние времена. В Нижней Саксонии нам встречались особого вида напольные покрытия, которые выполнялись в домах с открытым очагом (без дымохода) из песка. Оказалось, что нанесенные на пол узоры и орнаменты являют собой изображение деревьев. Эти изображения обновлялись в день зимнего солнцестояния. Один крестьянин заявил мне, что для него Рождество наступало только тогда, когда его дед заново рисовал эти деревья. Этот обычай был известен задолго до того, как стала использоваться рождественская елка! В Норвегии также известен этот в высшей мере интересный обычай.
Можно утверждать, что также знаком зимнего солнцестояния было изображение колеса. В бесчисленных обычаях этому знаку придается особенный смысл. Жители шлезвигского местечка Ланде на Святки скатывали колесо в восточном направлении. Вращающиеся звезды являются атрибутом святочных песен, которые в различных странах исполнялись в период от Рождества до Крещения. Звезды встречаются на рождественской выпечке. Сохранились обычаи с многочисленными указаниями, что в определенные дни надо крутить не колесо прялки, но приглашать к поворотам, например, вращению в танце, что должно символизировать поворот года или обращение солнца. Сохранились старые церковные запреты: мы также можем узнать, что на Святки возбранялись танцы на кладбищах или в храмах. В древнейших греческих манускриптах мы находим знак колеса. Впрочем, древние египтяне в своих иероглифах также фиксировали поворот года. Размещенные крест-накрест еловые ветви водружались на календарные посохи. Широко был распространен обычай наносить условный удар зеленой ветвью или побегом, который воспринимался как «прут жизни». Подобное можно было наблюдать в различные времена — на Святки, на фастнахт (масленицу), на Пасху. Это можно трактовать как пожелание успеха и процветания.
При изучении древних индогерманских культов мы сталкиваемся с четким осознанием того, что рождается не только божество, дарующее процветание, но каждый год то же самое божество умирает, чтобы позже возродиться. Эти представления теснейшим образом переплетены с обрядами, в которых участие людей было обязательным. Это было представление о вечном круговороте событий. Если подразумевать, что в итоге происходило активное смешение догматов раннего христианства и обрядов древних культур, то можно допустить, что ежегодное рождение германского божества в итоге было отображено в Рождестве Христовом. Это может объяснить, почему христианство столь быстро проникло на германские территории. У средневековых представлений в яслях (вертепах) есть древний прототип, а именно мистерии и игры, проводимые в честь ежегодного рождения божества. Мы знаем из сохранившихся до наших дней праздников, которые в свое время претерпели некоторую трансформацию, что для некоторых культовых действ избирался «король». Он играл важную роль в известных у германцев ритуалах умирания и воскресения. В северных странах он назывался «Jolekong» или «Joleherre» (юльский король или юльский повелитель). Есть аналог в и английских обычаях — «Lords of Misrule» (владыка буянов или князь беспорядков). В наши дни отзвуки этой традиции можно увидеть в относительно безобидной фигуре «Бобового короля» (царя-гороха). Увеселения, проводимые епископами, столь хорошо знакомые Средневековью, вероятно, относятся к этой же самой категории народных игр. В данном случае не имеет никакого значения, что они проходили в воцерковленной форме.
Божество годового цикла играло важную роль в германских обычаях. Очевидным отражением этого были фигурки «мужчины», которые во многих областях наносились на рождественскую выпечку. Схожие фигуры могли процарапываться от руки на стенах (примеры этого можно найти в Дрештенне) или на камне, что придает указанным объектом особый смысл. Мы можем их найти на любых постройках, выполненных из различного материала. На Севере наскальные рисунки с такими фигурками назвались «поклоняющимися». Даже церковь закрывала глаза на то, что эти фигуры появлялись на вершинах храмовых колонн, что в свою очередь было отражением религиозного мира индогерманцев. Надо подчеркнуть, что в данных случаях мы обнаруживаем не «культ божества», а древний слой народных верований, которые укоренились в религиозных представлениях. Эти верования связаны с земледельческими культурами и хозяйственным укладом древнего времени. Эти верования во многом старше, нежели поклонение конкретным божествам. Эти божества годового цикла продолжают жить в германских представлениях о предках. Мне кажется, что эта идея была отражена в мифах о воскресающем Бальдре. Собственно великолепие этих верований, непосредственным образом связанных с миром природы, кроется в глубочайшем понимании природных процессов. Это отразилось также в символах, которые, вне всякого сомнения, отражают круговорот природных событий, мифическую взаимосвязь умирания и возрождения. Глубоко укоренившаяся вера в смерть и возрождение со всей своей отчетливостью является нам в обычаях и традициях, связанных с пасхальными празднествами.
Формы для выпечки, которая готовилась к Святкам, нередко содержали в себе образ оленя. Подобную традицию мы можем обнаружить на всем индогерманском пространстве. Олень в данном случае выступал как символьная фигура. До сих пор не выяснены некоторые детали, но можно утверждать, что эта фигура обладал особым значением и должна восприниматься как разновидность символа вечного круговорота жизни. Очевидно, что олень был солнечным животным, а лингвистические изыскания установили, что оленьи рога именовались «кроной», или даже «деревьями». Судя по всему, эти «деревья» он сбрасывал весной, чтобы затем отрастить новые, что само по себе ассоциируется с вечным обновлением. В обрядах и обычаях важную роль играет символьный выстрел в солнечного оленя. Этот выстрел должен был совершаться в день летнего солнцестояния. Убавляющийся по мере приближения осени световой день вызывал мысли о том, что солнечное животное теряло свои силы. Постепенно оно умирало, но возрождалось в день зимнего солнцестояния, что было проявлением «новой жизни». Значительное количество рождественских и масленичных обычаев увязывались ранее, а некоторых случаях — и по сей день, с переодеванием в оленьи шкуры. При этом юноши, облаченные в эти шкуры, также носили на голове оленьи рога. На Севере имелся целый перечень танцев, которые назвались «оленьими» («оленьи танцы» или «оленьи игры»). Наконец, в Англии аббатство Бромли (Стафордшир) знаменито своим «горн-дансом» (Hom-dance) — «рогатым танцем», который исполняется на Святки близ кладбища. Шесть танцоров носят на себе оленьи рога. К танцевальной группе еще принадлежат: всадник на белой лошади, глупец, лучник и дама. Типажи, которые связаны с древними культовыми представлениями и мистериями.