Страница 83 из 103
Билл, наконец, посмотрел на нее - посмотрел с отвращением. Он схватил другой рукой руку Яны и, не жалея силы, оторвал ее от своего предплечья.
- Ты ведь знаешь, о чем я говорю, - его голос вдруг стал почти шепотом. Билл отошел от Яны на пару шагов.
Яна закрыла глаза и набрала в грудь побольше воздуха. Через ее закрытые веки проникал уже ставший ярким утренний свет. Она выдохнула и сказала:
- Да, знаю. - Она рискнула посмотреть на Билла. Вся невозмутимость, вся бравада с его лица сошла. Оно было омрачено едва уловимой гримасой боли, его глаза - наполнены грустью. Яне казалось, что он сам не мог поверить в то, что она сказала, хотя, только что дал ей отчетливо понять, что все знает.
- Спасибо за откровенность, - лишь сказал он и пошел от нее в сторону спальни.
Яна последовала за ним. Он ее не дослушал.
Билл, ты же ничего не знаешь! - кричал ее мозг, но Яна понимала, что таким резким подходом к Биллу она ничего не добьется.
Она зашла за ним в спальню. Билл молча открыл шкаф и начал выбрасывать оттуда свои вещи на кровать. Внутри Яны все сжалось от ужаса.
Неужели он действительно собирается уехать?! - До Яны дошло, что слова Билла в начале разговора были отнюдь не праздными. Она больше не могла молчать. Ей нужно было сейчас все ему объяснить или никогда.
- Билл... - начала она, пока еще не зная следующих слов.
- Да, кстати, - перебил он ее, словно не слышал, что она что-то вообще сказала. Билл засунул руку в задний карман джинсов и что-то оттуда достал. - На! - Он бросил это что-то перед Яной на кровать, - Кажется это твое, - глухо добавил он, не взглянув на нее.
Яна не могла поверить своим глазам. Она была ошарашена. Перед ней лежал тот самый бирюзовый браслет. Тут Яна поняла, что каким-образом он в сознании Билла играл важную роль в том, что сейчас происходило. Не было больше смысла утаивать что-то от него. Хуже уже стать не могло. Он стоял перед ней и собирал свои вещи, чтобы уехать.
- Откуда это у тебя? - было первым, что вырвалось у нее изо рта. Она смотрела на браслет, но в руки не взяла.
- Ты думала, что я не узнаю свой браслет?! На той девке я его сразу приметил и, уж извини, забрал себе. Все-таки это мое. Ну, или твое, - угрюмо поправил он себя.
- Я ничего не понимаю.
- Знаешь, я тоже очень долго ничего не понимал. Ругал себя, что может я надумываю. А теперь мне стало все ясно как день, после вчерашнего.
Яна уже ничего не могла сообразить. Пояснения Билла были слишком сложны для ее шокированного сознания.
- Объясни, что ты имеешь в виду, - сказала Яна. Он сурово посмотрел на нее. - Пожалуйста, - вкрадчиво добавила она.
- В тот вечер, когда я хотел, чтобы ты надела браслет, помнишь, ты все отнекивалась? Я еще тогда немного обиделся на это, решил, что ты его куда-то забросила или не хочешь надевать. Я ведь его тебе на память оставил. Мне было тогда так трудно от тебя уехать. Ты этого даже не представляешь.- Яна поняла по взгляду Билла, что он в этот момент был где-то далеко в том августовском вечере.
- Представляю, - сказала она сама себе под нос.
Яна вспомнила тот день. Те последние посиделки на кухне, ужасающую неимоверную грусть и одиночество.
Наверняка Билл услышал ее. Но он никак не отреагировал и продолжил:
- А все оказалось очень просто. Браслета-то у тебя и не было, - он грустно улыбнулся. - Он каким-то образом перекочевал к той Юлии.
Вот оно что! Тот вечер в клубе и новоиспеченная знакомая Тома...
- Тебе он просто был не нужен. И я тебе не нужен. Тебе не нужны мои чувства, мое присутствие. - Билл снова повернулся к шкафу и, открыв другую купейную дверь, начал снимать одежду с вешалок. - После того, что я увидел вчера, я понял, что был прав и по поводу браслета.
- Билл? - Яна попыталась вставить слово и объясниться, наконец. Билл снова не отреагировал.
- Я, как дурак, сидел дома, ждал тебя, забирал с работы, ужины готовил, подарки дарил. А ты все время с ним шлялась! Ты хотела мной попользоваться? Посмотреть как это потусить по клубам со знаменитым Биллом Каулитцом? Узнать каков я в постели? В этом дело? Я так понимаю, что не очень тебе все это понравилось, раз уже тогда, в августе, как только мы с Томом успели выйти за дверь, ты передарила браслет. Ну, или не знаю что ты там с ним сделала. Может продала за бешеные бабки, как личную вещь "мировой звезды". Почем мне знать?!
Господи, да он же все совершенно не так понял.
- Я помню, как ты удивилась, когда увидела меня там, на лестничной клетке в ту ночь. Ну, я думаю, ты не очень расстроилась. Тебе представился хороший шанс еще мной попользоваться. - Билл развернулся и пошел из комнаты. Яна, как собачка, пошла за ним. Он дошел до кладовки в холле, вытащил оттуда свои сумки и чемоданы и, взяв сколько мог унести, потащил обратно в спальню. Яна больше не могла ждать. Дойдя до гостиной, она снова схватилась за его руку. На этот раз очень крепко. Она была не намерена выпускать его из своей хватки. Яна дернула его на себя настолько сильно, что Билл вынужден был выпустить чемоданы и развернуться к ней лицом.
В его глазах было удивление, которое через мгновение сменилось раздражением.
- Может уже хватит? Что тебе еще надо?! - прошипел он, но не сделал попытки вырваться.
- Билл, подожди. Мне тебе надо все объяснить. Ты же хочешь знать правду, не так ли? Иначе ты бы не стал мне все это рассказывать, а просто собрал бы вещи и уехал, пока я была бы на работе. - Она пристально посмотрела в его глаза. В этот момент во взгляде Билла что-то прояснилось. Он как будто вышел из гипноза, видимо ошарашенный тем, что Яна еще что-то хотела ему рассказать, после его такого длинного и, несомненно, на сто процентов соответствующего действительности повествования.
- Ты хоть раз попытался у меня узнать, почему этот браслет был у той девушки? - Лицо Билла претерпело еще большие изменения. Яна видела, что он заинтересовался тем, что она собиралась ему рассказать. Теперь она понимала, что Билл ее слушает и что можно, наконец, ослабить хватку и выпустить его запястье из своей руки. Она разжала пальцы и прошла вглубь гостиной.
Яна села на диван и, опершись локтями о колени, потерла лицо ладонями. Билл проследовал за ней и остановился рядом. Яна подняла на него глаза. Он возвышался над ней и внимательно смотрел в ответ. Яне было тяжело вспоминать те две недели без него - тот день отъезда. Но было нужно. Она отвела от него взгляд.
- Когда вы с Томом уехали... - тихо начала она. - Даже еще до того как вы уехали, я была в ужасе от того, что я потеряю тебя - потеряю вас обоих. Тебе было тяжело уехать от меня, ты говоришь? А знаешь, как мне было тяжело думать, что ты уедешь, и я больше никогда не увижу тебя и не услышу? Ты это понимаешь? - Яна уставилась в пустоту впереди себя. - Откуда мне было знать, что я не какой-то твой очередной курортный роман. Господи, Билл, я так не хотела остаться одна. Ты знаешь, как я ненавижу одиночество? Как я ненавидела эту пустую квартиру? Когда вы с Томом сидели там за столом в последние часы перед отъездом, я снова впервые за долгие годы почувствовала, что это такое быть не одинокой. Вы на тот крохотный отрезок времени наполнили это место жизнью - вы меня наполнили жизнью. Я думала, что когда закрыла за вами дверь, то все было кончено. И все эти слова от тебя и от Тома, обещавшие мне какое-то эфемерное продолжение, казались для меня не правдой. - Яна глубоко вдохнула, пытаясь подавить копившиеся в ней слезы.
- Когда я на столе увидела тот браслет... Он оставил мне надежду - крохотную, но все-таки надежду, на то, что твоим словам можно было верить. Эти круглые бирюзовые бусинки были для меня всем, они были для меня всем миром. Они были тобой. - Яна всхлипнула. Все же ей не удалось справиться со своими эмоциями.
Билл присел рядом с ней. Он не перебивал.
Да, он действительно хочет услышать правду. Так вот она.
- Я все те две недели, что вас не было, только и могла уснуть, что с твоим браслетом. Я его постоянно носила на себе. И в тот вечер, когда ты вернулся, я тоже ушла на работу с ним на моем запястье. Билл, вы же пропали с Томом на две недели. Я от вас ничего не слышала. Даже когда я вас поздравила с днем рождения, ни один из вас ничего не написал в ответ, не позвонил. Я ждала, как вы и просили. Две недели ждала. Твой браслет, который ты думаешь для меня ничего не значил, и твоя записка со стихами, было единственным, что делало ваше присутствие в моей жизни реальным. Эти вещи были единственным, что хоть как-то соединяло меня с Вами.