Страница 30 из 66
— Мы надеялись, что возможно эта способность была скрыта и со временем разовьется. Но этого не произошло… Теперь мой отец умер и больше нет времени ждать.
Танис откашлялся.
— Не хочу показаться дерзким, но не будет ли нечестно обманывать регентов — и в конечном счете народ — если твой брат не обладает навыком, которого требует ваш закон? Возможно у Хаббакука были причины для того, чтобы не наделять Семунеля этой способностью.
Селана хлопнула книгой по полке из-за наглой речи Таниса.
— Нечестно желать справедливо управлять народом, вместо того чтобы передать власть тем, кто станет ею злоупотреблять? — в этот момент она посмотрела на Полуэльфа в его сельской, домотканой одежде и с взъерошенными волосами. Морская эльфийка высокомерно рассмеялась. — Что ты вообще знаешь о придворной политике, Полуэльф?
Танис тоже рассмеялся, но в его смехе не было ни капли юмора.
— Больше, чем желал бы, моя дорогая принцесса, — сказал он сухо. Лицо его побледнело от ярости и он ушел из комнаты в кухню.
— Ну и дела, какая муха его укусила? — спросил Тас.
Флинт отметил, что Селана тоже с изумлением посмотрела вслед Полуэльфу. Он один знал причину такой реакции, но женщина, возможно, и не предполагала, какие глубокие раны она могла открыть своими словами. Флинт не мог сказать принцессе, что никто не знал политику придворных лучше, чем Танис, жертва их злобы.
Полукровка пережил безрадостное детство при дворе Квалинести, как подопечный самого Беседующего-с-Солнцами. Прошло уже много лет с тех пор, когда гном встретил там несчастного молодого Полуэльфа. Флинт обнаружил в нем родственную душу, которая так же как и он не могла приспособиться к жизни среди соплеменников. Танис перенес ужасную конфронтацию со своим опекуном — обвинение в убийстве. Хотя и оправданный, Танис решил, что лучше приспособится к жизни среди людей Утехи, вместе с Флинтом.
— Танис, или Танталас, как его знают эльфы Квалинести, не так прост, как кажется внешне, — это было единственным объяснением старого гнома.
Селана выглядела взволнованной.
— Я сожалею, если оскорбила его, но я волнуюсь о своем браслете и у меня нет понятия о ваших обычаях, — она пригладила свою одежду цвета индиго и подошла к двери. — Теперь, если вы не против, я хотела бы начать поиски этого человека, барда.
— Да, мне уже тоже становится скучно. Давайте пойдем, — сказал Тас, вставая и направляясь к двери.
Флинт в недоумении чуть не поперхнулся, сделав последний глоток своего вина.
— Принцесса, я не думаю, что вы правильно понимаете то, что мы собираемся сделать. Жизнь на дороге груба, неудобна и отвратительна. Никакой цивилизации, — добавил он, надеясь что принял правильный тон. — Вам будет гораздо удобнее и намного более безопаснее подождать нас в Утехе, в то время как мы пойдем и отыщем браслет.
— Совсем нет, — сказала она. — Я не беспомощна и не неподготовлена. Я добралась до Утехи одна.
Флинт энергично покачал головой.
— Я уверен, что вы хорошо проявили бы себя в путешествии, но как только мы доберемся до цели, нам будет противостоять отчаянный вор.
Танис, слыша разговор из кухни, добавил:
— Вы только замедлите наше передвижение. Просто позвольте нам разобраться с этим делом самим.
— Пожалуйста, не нужно опекать меня, — сказала она натянуто и обратилась к Флинту. — Без обид, мастер Огненный Горн, но я однажды оставила свою вещь в чужих руках и не намерена делать этого снова. — Селана отметила смущение Флинта. — Я пойду с вами или без вас.
Флинт знал ее не слишком долго, но он достаточно много играл в карты, чтобы распознать блеф. Принцесса Селана не блефовала. Не могло быть и речи о том, чтобы отпустить ее одну. С глубоким, тяжелым вздохом он сдался:
— Хорошо, вы победили.
Селана позволила себе улыбнуться.
— Вы еще увидите — я буду полезна для вас.
Стоя в сводчатом проходе на кухню со скрещенными на груди руками, Танис недоверчиво фыркнул.
Флинт хлопнул в ладоши и натянул шляпу на свои пепельно-серые волосы.
— Хорошо, — сказал он, игнорируя Таниса. — Так чего мы ждем?
Никто не считал этот денек хорошим, даже Тассельхоф. В предгорьях гор Восточной Стены они остановились, чтобы передохнуть. Селана спокойно сидела на сухом пне. Танис сидел на земле у ее ног, прислонившись спиной к этому пню. Флинт сердито кружил вокруг кендера, который лежал на животе, упершись локтями в мягкую землю, рассматривал карту, расстеленную перед ним.
— Откуда мы можем знать, что эта гора не новая? — спрашивал, защищаясь, кендер. — Они возникали здесь во время Катаклизма как грибы после дождя, и справа, и слева, и по центру. Моя карта совершенно точная. — Тас сделал особое ударение на последней фразе.
Просмотрев перед уходом из Утехи несколько карт Тассельхофа, спутники увидели, что только три поселения разных размеров располагались на севере: Кви-тау, Равенвейл и Танталлон. Единственный обнаруженный путь на север заворачивал слишком сильно к востоку, прежде чем фактически развернуться на север. Они решили сэкономить время и пройти по бездорожью, напрямик, сократив путь через ландшафт, который на карте Таса был абсолютно свободен и чист. Они вышли из Утехи, прошли вдоль восточного берега озера Кристалмир и пересекли область, которая называлась Ближние Поля. В течении всего этого пасмурного дня они шли на север у подножия гор Восточной Стены, ища место, чтобы повернуть на восток. Уже давно они прошли ту точку на карте, которая обозначала место, где заканчиваются горы.
— Тассельхоф, — терпеливо начал Флинт. — Скажи честно, был ли ты когда-либо в этих местах? Ты сам рисовал эту карту?
Тассельхоф выглядел оробевшим.
— Не совсем. Однажды я просто нашел ее среди остальных в моем мешке, так что я точно не знаю, откуда она появилась у меня. — Его брови поднялись от какой-то пришедшей в голову мысли и он вытащил перо и пузырек чернил из своего мешка. — Тем не менее, я часто добавлял к ней новые сведения и сейчас как раз тот случай. Надо отметить здесь оставшуюся часть горной цепи, не так ли?
Он принялся царапать бумагу пером, кусая губы в сосредоточенности.
— Теперь нет никакого смысла в нотациях, Флинт, — устало сказал Танис, вручая гному кусок твердого хлеба и немного вяленого мяса. — Давай просто поедим и снова отправимся.
Флинт взял еду, сел на траву и принялся жевать. Посмотрев на исчезающий солнечный свет, он сказал:
— Это место ничуть не лучше другого, чтобы заночевать здесь. Кроме того, я уверен, что ноги Селаны раздулись до размеров окорока и не пройдет и десяти минут, как она не сможет больше идти.
Все взгляды повернулись к потрепанной принцессе, которая жевала корку хлеба, презрительно отвергнув мясо.
Без сомнения, Селана переживала свои не лучшие деньки. Ее щеки были испещрены каплями засохшей грязи, испачканные во время сна на дороге или многочисленных падений. Подол ее красивой синей одежды был изодран, так как беспощадные кусты постоянно цеплялись за него. Ее мягкие кожаные ботинки затвердели от грязи и уже не были так удобны на твердой земле. Частично как следствие всего этого, настроение принцессы было не из лучших. Она раздражалась по малейшему поводу и старалась держаться особняком, отвечая только на прямые вопросы и отказываясь от любых предложений помощи.
— Со мной все в порядке, — слабо проговорила она. — Я просто не привыкла ко всей этой ходьбе.
— Это понятно! — воскликнул Тассельхоф. — Вероятно, ты в основном плаваешь, если вспомнить откуда ты. Но разве вы никогда не ходите по морскому дну?
Селана посмотрела на его заинтересованное лицо и покраснела.
— Иногда, — ответила она срывающимся голосом.
— Я рад, что ты поддержала разговор, потому что у меня имеется много очень важных вопросов к тебе, — сказал кендер, всегда готовый узнать что-то новое. — Под водой светит солнце? Держу пари, что нет, но как тогда вы видите? У вас там есть двери и вообще здания? Если нет, как вы охраняете свое имущество от воровства. А что насчет разговоров? Когда бы я ни пытался говорить под водой, всегда получал только пузыри и полный нос воды. Получается, вы должны все время всплывать, чтобы говорить. А вот что я действительно не могу понять — как вы дышите под водой? Возможно, ты смогла бы как-нибудь показать мне это при помощи какого-нибудь ведра.