Страница 18 из 21
Догадаться, каким частям тела неведомого Алаверноша угрожает свирепая расправа, было несложно. Ирине даже стало жаль беднягу. У Раласву Ди-Тонкэ было свирепое лицо. А с другой стороны, если бы эта дрянь укусила ребенка?..
"Хорошо все-таки, что укусили меня!" — думала Ирина, покорно топая вслед за медиками.
— Надо было мне предупредить вас о сайфлопах.
Клаемь сидела на парящем блюдце, поджав ноги. Ирина лежала. Это был не знакомый уже по прошлым больничным отлежкам саркофаг, а полупрозрачный бокс, прямоугольный и невысокий, обеспечивающий полную изоляцию.
"Хрустальный гроб", — мрачно думала Ирина.
Лежать в нем, понятное дело, полагалось голышом. Нет, холодно не было. Вообще говоря, было очень комфортно и замечательно. И даже переговариваться с гостями можно было безо всяких проблем.
Проблемы начинались с появлением докторов.
В инфекционном отделении почему-то преобладали специалисты мужского пола.
Нет, им, конечно, на Иринины прелести было глубоко чихать. В этом мире врачи проявляли к своим пациентам исключительно профессиональный интерес. Но, Бог ты мой, насколько мучительно было лежать голышом под чужими взглядами! Когда Ирина спросила, как долго ей придется терпеть пытку, на нее напала тоска. Лучше бы и не спрашивала!
— Что это за дрянь такая, сайфлопы? — спросила Ирина.
— Подарочек от сийтов. У нас тут за малым не дошло гражданской войны, все переругались между собой как сварливые родственники, не поделившие наследство. Сайфлоп — это саморазмножающееся биологическое оружие, а уж в этой области сийтам во всей Галактике равных нет. При первой же эпидемии число жертв оказалось просто огромным. Особенно много погибало детей младшего возраста. Малышам ведь не объяснишь, что красота способна оказаться смертоносной ловушкой…
— Вот и я тоже попалась, — мрачно подтвердила Ирина. — Тварь и впрямь была ну очень красивой. Кто бы мог подумать?
Клаемь поерзала на своем "подносе", регулируя высоту, а потом продолжила исторический ликбез:
— Ситуация тогда сложилась отвратительная. В ответ на унизительные уступки и просьбы нейтрализовать активность сайфлопов, сийты только улыбались и увеличивали свои требования, а глаза у них в тот момент быстренько распухли до запредельной величины. Вступив в должность, Арэль Дорхайон первым делом призвал сийтов к порядку. Они начали юлить, думая вновь отделаться улыбками — не тут-то было!
— А вы сийтов не любите, я смотрю, — заметила Ирина.
— А кто их любит? Слишком специфичная культура, обусловленная физиологией этой расы. Вдобавок коварство и подлость сийтов известны всей Галактике. В общем, а-дмори леангрош поставил их на место.
Клаемь прикрыла глаза и с явным удовольствием процитировала:
"Если вы не желаете жить в мире с соседями и нести ответственность за неправомерное использование биологического оружия, вам здесь не место. Можете убираться, куда вам заблагорассудится, в десятидневный срок! Следующего предупреждения не будет…"
— Так и сказал?! — восхитилась Ирина.
— Именно так! — с удовольствием подтвердила Клаемь.
Ирина только головой покачала.
За десять-то дней разве можно собраться и покинуть обжитые места целому народу? Тем более, убираться предлагали практически в никуда. На исторической родине изгнанникам навряд ли обрадовались бы, а другим расам и даром не нужна в своих мирах толпа чужаков, отправленных восвояси за преступления…
За десять дней нереально найти пригодную для колонизации планету из голубого ряда, причем пустую, так сказать, ничейную, никем, в том числе и местной отсталой разумной жизнью, не занятую. Это невозможно в принципе! Проще уцепиться зубами и когтями за то место, что уже есть. Начать войну за право остаться….
— Неужели они подчинились? — спросила Ирина. — Могли ведь войну развязать!
— А куда бы им было деваться? Их бы истребили всех поголовно, — ответила Клаемь. — Сайфлопы достали нас настолько, что в этом вопросе никаких разногласий не возникло бы. А уж Оль-Лейран к подобным мятежам относятся традиционно жестко, если не сказать — жестоко. Кроме того, Арэля Дорхайона все прекрасно знают еще с тех времен, когда он служил лантаргом на защитных станциях Анэйвалы. Даже банда Артудекта остерегается с ним связываться напрямую, что уже об остальных говорить…
В общем, сийтам пришлось смириться. Сайфлопы уничтожались повсеместно, но некоторая часть тварей все же сумела приспособиться и выжить. Сейчас они паразитируют в основном на деревьях, но, как вы уже убедились, людьми не пренебрегают тоже.
— А что же разработчик этой дряни? — полюбопытствовала Ирина. — Его повесили?
— Саттивика Феолэска? Что вы! Гениев подобного масштаба просто так никто не вешает! Он, кстати говоря, активно сотрудничает с планетарным госпиталем… да вы его видели, наверное.
— Мелкий такой тип в бледно-лиловом плаще, с розовыми волосами и красными глазами? Приходил сюда, как же! — припомнила Ирина. — Жаль, не знала! Появится еще — все выскажу, что о нем думаю!
— Не надо скандалить, — посоветовала Клаемь. — Саттивик — он нормальный. Не из тех, кто ради научной истины способен пойти на какое угодно преступление. Просто он еще очень молод. А в то время вообще был даже не подростком, — ребенком среднего возраста. Дети же, сами знаете, добра и зла толком не разумеют. Пока не научишь…
Да. Это Клаемь, конечно, правильно сказала. "Гнусно", — подумала Ирина. — "Использовать талант ребенка на такие вот мерзкие цели…"
Клаемь приходила почти каждый день. Рассказывала разные истории, объясняла, терпеливо отвечала на вопросы. Ирина была ей очень за это благодарна. В доме Фарго Ирина почти не видела Клаемь. Та пропадала на своей социальной работе сутками, несмотря на маленькую дочь. И такой непринужденный разговор между ними не возникал ни разу.
Регулярные визиты Клаемь хоть как-то скрашивали беспросветную тоску абсолютного безделья.
…А глаза у господина Феолэска были вовсе не красными, просто Ирина в приступе неприязни погрешила тогда против истины. Темно-лиловый оттенок на несколько тонов темнее плаща, очень необычно и даже красиво. Если отвлечься от личности, конечно. Ирина никак не могла простить этому типу сайфлоповских червяков! То, что Феолэск, вообще говоря, лечил ее, значения уже не имело.
— А можно мне хоть какое-нибудь одеяло, прикрыться? — не выдержала Ирина. — Не могу больше!
— Вам холодно? — осведомился Феолэск. — Повысить температуру среды?
Голосок у него был под стать внешнему виду: высокий и тонкий, но очень мелодичный. Ни дать ни взять — влетела в стерильную палату яркая птица и защебетала беспечно, радуясь жизни.
— Нет, — хмуро ответила Ирина. — Не надо. Это… вопрос этики! Не могу больше без одежды!
— Потерпите, — безжалостно ответил доктор. — Жизнь дороже.
— Как вам только в голову пришло такую гадость выдумать?! — в сердцах высказалась Ирина.
Феолэск промолчал. Сделал вид, будто не слышал, хотя вопрос ему явно по душе не пришелся. Ирине тоже хватило ума не развивать тему дальше. На том дело и закончилось.
— Я же просила вас не скандалить! — сказала Клаемь наутро.
— Но я только…
— Ирина.
Голос Клаемь остался механически монотонным — как всегда. Но во взгляде было столько укоризны, что Ирина не выдержала, отвернулась. И неприязненно подумала в адрес Феолэска: накапал все-таки. Величайший гений эпохи, ты подумай! Наябедничал. Зараза!
— У него выбора не было, — сказала Клаемь.
Ирина лишь презрительно фыркнула. Выбор есть всегда, просто сказать, что его не было, легко. Особенно, когда поздно уже.
— Я покрывало попросила, — сказала она. — А он ответил, что обойдусь. Вот и…
— Без покрывала вы и впрямь обойдетесь, — заметила Клаемь. — Среда внутри бокса — это тончайшая взвесь молекулярных соединений, вытягивающих токсины из вашего организма. Обмен, понятно, идет через кожу. Ткань процессу препятствует. Так что терпите. Ваш случай слишком запущен, возни много.