Тамерлан

Так как убежище шариата, наш господин, величайший верховный судья в мире Насир ал-Хакк ва-ш-Шариат ва-д-Дин Омар, - да продлит Аллах над ним тень своего покровительства! - достиг высоких степеней совершенства в извлечении пользы из очагов знания и в распространении мудрости, и поскольку в нем гармонично сочетались превосходствов храбрости и мужество с красноречием и ученостью, то уместно заметить, что он является и брачным покоем благородных нравственных качеств. Опередивши в них великих людей, обладателей нравственных доблестей, он и в опасных сражениях, где отказывались принимать участие ученые мужи и люди, подобные им, опередил храбрейших людейпрежнего времени. На поприще искренней преданности и доброжелательного отношения к сему высокому дому убежища вселенной, - тень благостей которого дома да будет Распростерта над головами людей до крайних пределов мира! - названный выше Насираддин Омар опоясался поясом ведения священной войны и самоотверженности, несмотря на то, что в этом походе всё время безотлучно находился при его величестве и ни при каких обстоятельствах не отлучался от высочайшего стремени и мирозавоевательногокортежа.

Так как своим проницательным взором и знакомством с истинным положением вещей он понимал, насколько глубоки милость и сочувствие его величества, убежища халифского достоинства, к сему первому плоду из сада его царствования и государства, то по желанию его хаканского величества он украсил предисловие к сей августейшей истории и счастливой книге всяческого преуспеяния высоким именем этой молодой ветви из сада величья и могущества Халил Султана, который в рядах войск, участвующих в сражении, в битвах и стычках, со всем пылом юности, как свирепый лев, и страшный тигр, представил доказательства своей военной опытности.

Несомненно, что упоминание государей в исторических текстах является причиною увековечения их имен, а упоминание красивого молодого человека, как Халил Султан, по этой же причине навсегда останется на страницах дня и ночи. Иным способом не запечатлеть в памяти людей высокую степень и большое состояние великих людей, и никакой из даров не может заменить этого…

Теперь мы опять перейдем к изложению обстоятельств, сопровождавших каждую остановку, упоминаний о стоянках и войне за веру его величества, счастливого монарха, подробно остановившись на движении и покое победоносного его знамени в районах Индостана.

В этом походе были участниками высокая колыбель, Балкис своей эпохи и своего времени, убежище и пристанище всех госпожу мира Сарай Мулк-ханым - да умножится ее величие и да будет вечным ее целомудрие! - и победоносный принц человеческого рода, блеск господа, царственный именной перстень и рубин из копей бесконечного счастья, принц Улугбек-бахадур - да длится его правление! В тот же день последовало разрешение, чтобы они во избежание трудностей похода в благополучии и под счастливою звездою направились в столичный город Самарканд, что объяснялось любовью его величества к сему красивому, благонравному и похвальных качеств принцу, у которого на благословенном челе ясны и видны, как солнечный свет, сияния зрелости и миродержавия и признаки божественного блеска как при движении его, так и в спокойном состоянии. Всёэто было -. выражено в такой степени, что без вида его счастливого лика и без августейшей с ним встречи меньше всего чувствовалось спокойствие сердца и душевное удовольствие, а не видя его дорогие черты, трудно было быть веселым.

Как ни хотелось его величеству, чтобы они находились при нем неотлучно, чтобы не расставаться ему со светом своих очей и с плодом сердца, но он подумал, что не дай бог, если жара Индостана дурно повлияет на благословенное здоровье Улугбека. Если разлука с тем дорогим его сердцу принцем создавала затруднительное положение для его величества, тем не менее высшие побуждения религиозного порядка его величества явились причиною того, что он предпочел разлуку с этим любимым ребенком. Правда, любовь, составляющая потребность человеческой природы, не давала разрешения хотя бы на один час разлучиться с принцем, но поскольку его величеству, счастливому монарху, свойственны избранные постановления и одобряемый законом образ действий, то религиозные соображения одержали верх над чувствами любви к Улугбеку. Страсть же к войне с неверными, гебрами и тиранами крепко вцепилась в подол августейшей энергии. Как бы сам принц тварей мира Улугбек-бахадур внешне ни был далек от всегдашнего присутствия при хаканском дворе и от ковра монаршего благоволения, всё же он всем своим существом, всем сердцем и душою всегда присутствовал на пространстве высочайшего двора, подобно тому, как солнце небес пророческой миссии и луна неба величия, глава послов и пророков, Мухаммад-избранник, - да благословит его Аллах и да приветствует! - когда в некоторых ведшихся им священных войнах его сподвижники - да будет над всеми ними благоволение Аллаха! - по необходимости не принимали в них участия и лишались общения с пророком и служения ему; говаривал: «Ни на одной остановке, ни в одной долине не случалось перехода без того, чтобы они не были в общении с нами и в созерцании нас, иначе говоря, перед нашими духовными очами они были неотделимы от безотлучного при нас пребывания». Сказал посол Аллаха: «да благословит его Аллах и да приветствует!» - «Поистине Аллах не смотрит на образ ваш и дела ваши, но он взирает на сердца ваши и на ваши намерения». Художник предвечности, - да будет он могущественным и великим! - создав всякий цвет, заключил в него определенное значение, кроме которого обширный ум ничего другого не признает. Извечный мастер, выводя из-за завесы потустороннего мира на равнины всеобщего обнаружения каждый образ, заключает в него определенное качество, которое святой дух, кроме него, другому не отвешивает.

Его хаканское величество также на всех станциях и переходах хранил в памяти дорогой образ своего внука и уделял воображаемому созерцанию его потаенный уголок в своем сердце.

Словом, мирозавоевательная мысль его величества приняла решение отправиться «священною войною» на неверных и приложить всяческие усилия, чтобы устранить тиранию и злоумышления разбойных элементов и даровать мусульманам освобождение от всего этого, чтобы купцы и все приходящие и уходящие могли посещать эти страны в полнойбезопасности, а мусульманеСоспокойною душою могли бы жить под покровительством справедливости и хорошего обращения.

Государь рода человеческого, султан султанов мира, наиболее достойный из царей суши и океана, есть Гийас ал-Хакк ва-д-Дин султан Махмуд-хан, высота происхождения и величие дома которого возвышаются над эфировым сводом, над вершиною солнца и блестящего месяца, превосходство военных достоинств которого признает его хаканское величество. Исходя из нужд миродержавия, его величество всячески заботится об укреплении его могущества на престоле государства и во всякой стране ислама, которая оказалась захваченной его величеством, он хутбу и монеты украшает его августейшим именем и титулами, так что молва о благородстве сего потомка великого рода Чингисхана охватила весь мир, а упоминание о его правлении, о его достоинстве, как венценосца, и о его царственном господстве с быстротою ветра распространилось по разным странам мира, будучи написано пером Меркурия на страницах Солнца и Луны. Этот славный султан Махмуд-хан соизволил отправиться из вышеназванной остановки из Кабула; с ним выехали сопровождавшие его на правах служения ему именитые принцы и великие эмиры, кои суть свет очей святых, огонь, прожигающий вражескую грудь, и крепкая мышца царства и нации, вроде принцев Султан Хусайн-бахадура, Рустам-бахадура и Джахашнах-баха-дура, Гийасаддин «тархана», Хамза Тугайбуга «барласа», эмира Шайх Арслана, Сунджик-бахадура и прочих эмиров.

Девятого числа месяца зу-л-хиджжа явились послы от Тимура Кутлуг-углана, от эмира Идику и Хизр Хаджа-углана. Удостоившись облобызать высочайшую подстилку, они сделались полными соучастниками вкушения вина царской милости. Они были обласканы его величеством, в честь их было устроено пиршество; на них были надеты великолепные халаты; их просьбы были удовлетворены в форме писаного высочайшего победоносного указа, и они получили разрешение вернуться обратно. Смысл посольской миссии каждого и содержание привезенного каждым послом письма, поскольку послы были приняты, как высокочтимые начальники, были такие: «Мы все выкормлены милостью его величества, счастливого государя; введенные в чертог убежища вселенной и допущенные к его небоподобному двору мы в течение некоторого времени по наущению сатаны и под влиянием наших дурных страстей вышли из пределов служения и из сферы повиновения ему и, подобно смущенным и растерянным ворам, скитались в пустынях без пристанища. Теперь же вследствие направления руководящего ума и правильного образа мышления мы снова обрели правильный путь и настоящую дорогу, открывшуюся нам от очей мудрости, овладели опять пониманием необходимости подчиняться ему, которое до сего вышло было из рук содействия нам. Несколько времени мы шли, повинуясь влечению своих страстей и не зная, какого отчета от нас потребует жизнь. Мы раскаиваемся теперь перед этим великим государем и надеемся, что оттуда, где содержатся хаканские милости, он прикроет наши прегрешения подолом поблажки и снисхождения, зачеркнет чертою прощения страницы наших грехов и проступков, чтобы после сего мы были на большой дороге повиновения и подчинения ему непоколебимыми и стойкими. И мы - те же самые рабы и слуги его, как и все; слуги и подчиненные, какими мы были…