Страница 9 из 39
Трехлетний ребенок сыплет перлами собственного сочинения. Ему ничего не стоит с умным видом заявить: «Меня даже звездочка любит, я видел — она мне мигала!» Основные достижения у него уже позади — он ходит, уверенно говорит, может самостоятельно поесть и даже одеться. Поэтому наступает время эмоционального наполнения.
В отличие от бессознательных эмоций первых трех лет жизни, возраст от трех до пяти — это время осознания. Малыш старается понять, что он из себя представляет. Что ему нравится, что нет? Причем все свои эмоции он уже начинает выражать словами, что способствует дополнительному их осмыслению.
Среди чувств доминирует любовь. Не зря, повзрослев, многие признаются, что свою первую любовь они встретили в детском саду или на игровой площадке. Чувство любви к родителям продолжает быть безусловным, но оно требует такого же отношения взамен.
С другой стороны, начинает формироваться понятие вины, ответственности, а также чувство сопереживания. Ребенок может даже разреветься с другом за компанию, потому что видел, как тот упал и переживает вместе с ним боль и испуг.
Эти процессы протекают на фоне развивающейся фантазии. Вы замечали, что до трех лет дети реже и с меньшим интересом смотрят телевизор? Для них это пока набор плоских картинок, иногда привлекательных, иногда нет. А вот после трех их уже не оторвать от мультиков. Все потому, что вместо двумерных рисунков они видят живых героев, воображение дорисовывает то, что остается за кадром, делает историю увлекательной и глубокой.
Обо всем этом необходимо помнить, чтобы лучше понимать, какие страхи переживают трех-пя- тилетние малыши, как им помочь.
Страх оказаться нелюбимым. Несмотря на исследовательский ум, ребенок трех-пяти лет пока не рассуждает, за что его любят, а за что — нет. Для него любовь безусловна и не требует каких-то особых причин. И уж совсем не помещается в его мозге мысль о том, что фразу: «Я тебя не люблю» родитель может произносить в воспитательных целях.
В этом возрасте ребенок практически не умеет врать, ему не ведомы хитрости, заставляющие взрослых скрывать свои эмоции, выдавать одно за другое. Если мама или папа сказали «не люблю» — значит, так оно и есть на самом деле. Малыш совершенно не принимает во внимание, что он мог напакостить до этого, и подобное заявление — лишь часть наказания, так часто применяемого недальновидными взрослыми.
Реакция на него не всегда видна со стороны. Но в душе у ребенка происходит настоящая революция. «Меня не любят, я не нужен, мне можно не стараться больше быть хорошим, меня могут выкинуть на улицу» — вот далеко не полный перечень мыслей, которые может спровоцировать необдуманно брошенная фраза. Стоит ли удивляться, что атакуемый подобными рассуждениями ребенок бросается во все тяжкие — перестает слушаться, бьется в истерике, капризничает по любому поводу.
Впрочем, такой страх может протекать и бессимптомно. В ряде случаев на него указывают нарастающая заторможенность, неустойчивость настроения, повышенная обидчивость и капризность. Снять эти состояния помогут только проявления любви со стороны родителей и близких. Почаще говорите малышу, что любите его, что будете любить всегда, что, несмотря на шалости и проказы, он нужен и дорог вам. А наказывая, осуждайте не самого ребенка, а его поведение.
В чем разница? Прислушайтесь к звучанию фраз: «Ты — лентяй! Ты мне не нравишься!» или «Мне не нравится, что ты не убрал игрушки, это нехорошо!» В первом случае — явное неприятие самого ребенка, во втором — лишь некоторых, связанных с ним обстоятельств. Уверена, вы и сами второй вариант обвинения перенесете гораздо легче, чем первый!
Снимая с ребенка излишний страх оказаться нелюбимым, помните, что, несмотря на чувство любви к обоим родителям, девочки эмоционально предпочитают отцов, тогда как мальчики — мам. Максимальной выраженности эта тенденция, как и все эмоциональное развитие, достигает к четырем годам. Подобный эмоциональный опыт гетерополых отношений между людьми найдет свое дальнейшее развитие в браке, когда супруги проявят друг к другу те же чувства любви, которые они испытали по отношению к родителям другого пола в детстве.
Более того, если в детстве были проблемы, трения, конфликты во взаимоотношениях с родителем другого пола, то это, при прочих равных условиях, будет способствовать возникновению проблем, трений, конфликтов в браке, то есть во взаимоотношениях с другим полом. Здесь может быть чрезмерное, избыточное ожидание ответных чувств любви, неосознаваемая персонификация (отождествление) супруга(и) по образу и подобию матери (отца) или желание воспроизвести в браке привычный стиль семейных отношений в детстве.
Но это впереди. В рассматриваемом же нами возрасте недостаточная эмоциональная отзывчивость родителя другого пола порождает беспокойство, неустойчивость настроения и капризность как средство привлечения внимания. Сам по себе страх тоже (чаще всего неосознанно) может быть использован с этой целью. Казалось бы, ребенок уже приучился засыпать самостоятельно — но он опять требует перед сном, чтобы с ним посидели, рассказали сказку, погладили по волосам. Если родители не идут на это — ребенок начинает плакать, что он боится, что ему снятся кошмары. Конечно, через какое-то время он и сам уснет, но сон его будет беспокойным, тревожным.
Лучше не доводить до этого. В конце концов, несколько лишних минут общения перед сном — это уникальная возможность побыть вместе с ребенком, показать, что он любим, он под вашей защитой. Неважно, вымышленные или реальные страхи терзают малыша — он нуждается в вашем внимании и ласке. Сейчас для него это даже большая необходимость, чем полноценное питание и регулярный сон.
Триада страхов: одиночество, темнота и замкнутое пространство. Первоначально эти страхи могут встречаться и в более раннем возрасте. Но именно с года до трех они встречаются особенно часто. Причем именно в таком сочетании. Проявляется это следующей картиной: ребенок не остается один при засыпании, постоянно зовет мать, в комнате должен гореть свет (ночник) и необходимо, чтобы дверь была полуоткрыта. При невыполнении хотя бы одного из этих условий беспокойство сохраняется, и сон не наступает. Волнение может проявиться и в связи с ожиданием страшных (кошмарных) снов.
Во всех случаях многое зависит от умения родителей не создавать из этих возрастных страхов лишней проблемы, вовремя успокоить детей, нежно поговорить с ними и не настаивать на незамедлительном, безотносительно к их переживаниям, выполнении своих требований. Да и днем не быть отдаленными от детей. Позаниматься немного с ними, поиграть, сказать пару теплых слов — и тогда не будет лишней «нервотрепки» с укладыванием спать.
Вне сна ребенок может испугаться тесного помещения, особенно когда он внезапно остается один или его оставляют в качестве наказания в закрытой комнате, где еще и мало света. Пренебрежение такими страхами может дорого стоить ребенку: довольно распространены случаи, когда оставленные одни в темной, тесной комнате дети в последствии страдали заиканием или непроизвольным подергиванием мышц лица или тела (так называемые нервные тики).
К сожалению, зачастую родители и воспитатели относятся к страхам как к очередным капризам. Им ничего не стоит закрыть наказанного малыша в ванной или туалете — «пусть подумает над своим поведением». Усугубляет ситуацию еще и тот факт, что далеко не все дети проявляют свой страх криком: для кого-то он настолько силен, что ребенок не может произнести ни одного звука. Он становится тихим и вялым. А взрослые радуются — наказание подействовало! К происшествию возвращаются только тогда, когда спустя недели, а то и месяцы приходится обращаться к специалисту, чтобы снять устойчивый невроз.
Еще раз напомним: уже с двух лет дети чувствительны к интонации и внушению. Лучшим способом воспитания является последовательность и спокойствие, когда ребенку много раз, глядя в глаза, уверенно и без лишних эмоций объясняют правила поведения, ни в коем случае не используя оценочных или экспрессивных слов. Например, вместо «нельзя писаться в кровать! Это плохо!» стоит сказать «мне очень жаль, что у тебя не получилось вовремя проснуться, давай попробуем еще раз». А еще лучше — просто скорректировать режим малыша таким образом, чтобы он потреблял меньше жидкости перед сном и успевал сходить на горшок перед тем, как лечь в кроватку.