Страница 4 из 42
Для передвижения по ночным пустошам и сбора трупов Анку использует старую полуразвалившуюся телегу, запряженную парой тощих лошадей с длинной гривой. Он ведет их под уздцы или стоит стоймя в повозке. Изредка его сопровождают два спутника в черных одеждах. Первый открывает попадающиеся на пути загородки на полях и ворота, ведущие во двор, а второй выносит из дома трупы и грузит их на телегу. С этой работой Анку легко справляется в одиночку, и, судя по всему, два помощника обозначают две дополнительные ипостаси его образа по аналогии со Святой Троицей.
Повозка Анку передвигается по заброшенным полевым дорогам, получившим название Дорог Смерти. Они давно вышли из повседневного употребления, но во время похорон по ним везут на кладбище покойников. Кощунственно провожать человека к его последнему пристанищу иным путем, чем провожали всех его предков[6].
Скульптурный Анку представляет собой исключительно скелет, лишенный шляпы, но иногда обряженный в саван. Телеги у него нет, зато конкуренцию косе и кости составляет другое оружие — копье или длинная стрела. Вцепившийся в них скелет часто снабжен надписью: «Я убью вас всех». Особенно впечатляюще смотрится она на крестильных купелях, куда нередко помещают фигуру Анку. На фасаде часовни Нотр-Дам де Бюла-Пестивьен (Кот-д’Армор) скелет кричит, широко раскрыв пасть, а на стенке купели в церкви Сен-Соломон де Ла Мартир (Финистер) он сжимает костлявыми пальцами человеческую голову.
Анку с копьем. Скульптура на фасаде церкви Сен-Эдерн де Ланнедерн (XVII в.)
«Легче перенести смерть без мыслей о ней, чем мысль о смерти без всякой ее угрозы», — подметил в свое время Б. Паскаль. Не стоит возмущаться средневековой Церковью, поддержавшей народные представления об Анку для того, «чтобы страх смерти и адских мучений держал христиан в повиновении» (Мурадова). Если современные христиане больше не думают о смерти, это еще не значит, что они ее победили. Обычно это значит, что они к ней не готовы. Об их предках такого не скажешь — смерть они воспринимали спокойно. Их пугала не она, а тот, кто ее несет. В рассказах об Анку ужас возникает не в момент осознания неизбежности смерти, а в момент встречи с демоном: «И можете мне поверить, мне, который видел Анку, как вижу я сейчас вас: умирать — очень страшно». Анну не возвещал о кончине, он собственноручно убивал человека. Мысль о нем вмещала и саму смерть, и ее угрозу. Подобный кошмар не мог вообразить себе даже Паскаль. Церковь же предупреждала христиан об этой угрозе, а не заботилась о каком-то там «повиновении».
Лику со стрелой. Скульптура купели в Ла Рош-Морис (1639). Подпись на ободке гласит: «Я убью вас всех»
От кого из древних персонажей исходила аналогичная угроза? Прототипами Анку называют галльского бога Суцелла и ирландского Дагду. Их образы парадоксально сочетают величественные и низменные черты, что, конечно, не редкость для античного мира. Суцелл одновременно и покровитель растительности, женатый на некоей богине, и даритель материальных благ вроде Меркурия, снабженный толстым кошельком, и бог подземного мира, вооруженный колотушкой (молотом) и сопровождаемый трехголовой собакой. Молот служит для умерщвления людей, а имя его владельца переводится с латинского как «хорошо бьющий».
Разносторонность Дагды подтверждает его имя, означающее не столько «добрый бог», сколько «пригодный ко всему», ото грозный великан, поражающий врагов своей дубиной, настолько увесистой, что ее приходится возить на телеге. Другим ее концом он может оживлять убитых, то есть имеет власть над жизнью и смертью, почитаясь богом циклического времени или богом вечности. Его волшебная арфа наигрывает чарующие мелодии, а знаменитый котел воскрешает смертных и наделяет их властью и изобилием. Котел наполняют кровью и погружают в него копье бога Луга. В таком виде он возглавляет обширный список чудодейственных кельтских сосудов — предшественников Святого Грааля. Ведь Грааль не только насыщал всех до отвала, но и был связан с копьем, пронзившим тело распятого Христа, «питающим, разящим и исцеляющим». На противоположном полюсе находится иной Дагда — пьяница, обжора и сладострастник, отвратительный Робин Бобин, который, пыхтя и тряся животом, совокупляется с дочерью демонического вождя фоморов.
Как вы, наверное, догадались, Суцелла и Дагду записали в праотцы Анну из-за убийственных молота и дубины. По мнению Мурадовой, коса пришла из церковной символики, а первоначально Анку был вооружен копьем и дубиной. Ими он ударял или колол человека и подобно кельтским богам отправлял его на тот свет.
Анку с головой человека. Скульптура купели в Ла Мартир (1601)
Мурадова обращает внимание на сохранившийся в Бретани обряд, в процессе которого агонизирующих стариков с их согласия провожали в лучший мир ударом каменного шарика по лбу. Поначалу церковные власти не поощряли сей славный обычай, поэтому народ прятал «святой молоток» в дуплах деревьев, росших недалеко от храма Божия. Впоследствии был найден компромисс: стариков не били камнем, а бережно прикладывали его к их голове, что вкупе с усиленными молитвами давало результат — больные испускали дух. С той поры «молотки» хранились в самых почетных местах в церкви, на виду у всей деревни, всегда готовые прийти на помощь.
Тот же обычай Мурадова отслеживает в славянском мире. Но вот беда — регламентирован он не был, и славяне, не испытывавшие недостатка в подручных средствах, наносили удары чем попало и куда придется. Надо думать, они бессовестно сквернословили, но потом по настоянию церковных пастырей стали, как и бретонцы, сопровождать эвтаназию молитвой. Вспоминается юный герой наших сказок, «благословляющий» ведьму и Бабу Ягу с помощью скалки или полена.
Многие исследователи возводят «святой молоток» к культу Суцелла, но Мурадова с ними не согласна, ведь божественный молот и шарик (круглый камень) — разные предметы, сведенные воедино благодаря сходству функций и омонимичности названий (mael, mel и mell). К копьеносцу Анну шарик также не имеет отношения. Обряд как раз призван возместить профессиональную небрежность сборщика трупов[7].
Бог Суцелл. Капитель церкви в Розье-Кот-дОрек (XII в.)
Однако ряд памятников заставляют в этом усомниться. Важная подробность — в редких случаях роль шарика в обряде исполняла человеческая голова из камня (отбитая голова статуи?). Не ее ли держит Анку на вышеупомянутой купели? Также у нас имеются две романские капители из церкви в Розье-Кот-д’Орек (Луара). К Бретани этот храм не относится, но он относится к Суцеллу. На первой капители, скорее всего, изображен сам галльский бог, по традиции высмеянный мастером XII столетия: голый человечек с молотом и топором в руках. На второй мы видим мужчину в одежде, атакуемого драконом. Он сжимает в поднятой руке круглый камень. В книге о романских мастерах я связал его фигуру с легендой о змее и жемчужине, но, может, это еще одна вариация Суцелла?
Человек с камнем и дракон. Капитель церкви в Розъе-Кот-д’Орек (XII в.)
Кроме «святого молотка» и власти над смертью, Анку с кельтскими богами ничто не связывает. Отдельные языческие боги были спародированы в романскую эпоху из-за ряда своих греховных качеств, но образ Анку ничуть не смешон. Не следует ли нам поискать других его предшественников, о которых умалчивает Мурадова?
6
Эта традиция находится в странном противоречии со славянским обычаем вертеть туда-сюда несомый на кладбище гроб, дабы покойник запутался и не смог отыскать обратной дороги к дому.
7
Мурадова А.Р. Аг таё! (mell) be