Страница 77 из 105
Это был последний поход крейсера. После торжеств крейсер должен был разоружиться и стать на вечный прикол в музее Славы. Приказ об этом произнесет сегодня, поднявшись на борт «Миссури», сам президент.
Так что экипаж крейсера старался сделать все, чтобы и в своем последнем походе их корабль выглядел великолепно. На борту кипела работа. Все свободные от вахты матросы драили палубы, отсеки, каюты крейсера. Ни на одном стекле не было ни одного пятнышка. И даже первый помощник капитана Круль, ненавидимый всем экипажем за заносчивость и дрянной характер, не нашел бы к чему придраться. Уборка была проведена на совесть. И не случайно.
Сегодня был День рождения капитана, а старика на судне любили. Его любили все. И даже Круль, считавшийся только с собственным мнением и полагавший себя реальным командиром корабля, скрипя сердцем, был вынужден мириться с капитанским авторитетом. Красавец ракетоносец, сияя на солнце металлическими частями, гордо входил в порт Пирл-Харбор.
Кок Кейт Рейбок снял рабочий халат, взял папку и отправился к капитану принять заказ на праздничное блюдо. Переодевшиеся в парадную форму, нарядные и торжественные матросы и офицеры удивленно поглядывали ему вслед.
— Кейт! — не выдержав, подлетел к нему один из младших офицеров. — Ты почему не в белой форме? Ведь сам Президент приедет!
— По мне он скучать не будет, — усмехнулся Кейт и подтянул офицеру галстук. — Послушай, — с мягкой укоризной, продолжил он, — ты же на флоте служишь. Ты должен выглядеть хорошо. Давай, будь здоров, — Кейт потрепал офицера по щеке и пошел дальше.
— Кейт! — то и дело окликали его. — Ты почему не в парадной форме?
— Да нет у меня ее вовсе, — отшучивался он на ходу.
Старшие офицеры находились в штабной каюте. Капитан разговаривал по телефону.
— Нет-нет, — успокаивал он человека, чей взволнованный голос слышался в трубке. — Передайте ему, чтобы он не волновался. С нашей стороны все готово. Все будет в абсолютном порядке. Да!
— О, Господи, — вздохнул капитан, положив трубку.
— Это будет настоящий зверинец!
Круль, услышав эти слова, явно комментирующие приезд на корабль президента, с возмущением обернулся и хотел было сказать что-то, что покажет его, Круля, лояльность, патриотичность и уважение к таким святым вещам, как президент, мундир и национальный гимн, как в дверь постучали, и охранник доложил:
— Рейбок, сэр!
— Пусть войдет, — обрадованно сказал капитан, и Кейт Рейбок шагнул в штабную каюту.
Он оглядел смеющимися глазами прифранченных, пахнущих одеколоном, офицеров и обернулся к капитану Взгляды их встретились, и капитан, сам в парадной форме, с длинным рядом орденских планок, опустил, чтобы не рассмеяться, глаза и деланно строгим тоном спросил:
— Почему ты не в парадной форме, Кейт?
— Я отдал се в химчистку, сэр, — доложил Кейт,
— Кейт, — сказал капитан. — Если бы у меня было столько наград и нашивок, как у тебя, я бы не снимал ее даже в постели!
— Вам все-таки придется надеть форму! — не выдержав, вмешался Круль. — На всякий случай. Вдруг мы сможем представить вас Президенту, — язвительно добавил он.
— Мне совсем не кажется это хорошей идеей, сэр, — сказал Кейт капитану и тут же, не дожидаясь его ответа, заявил, повернувшись к Крулю:
— Я думаю, на этот раз вы согласитесь с командованием и мной, не правда ли?
Круль осекся и с ненавистью уставился на нахального кока. Кейт спокойно выдержал его взгляд и опять обернулся к капитану:
— Мне надо обсудить с Вами праздничное блюдо, сэр.
— Да-да, для моего Дня рождения, — пробормотал капитан.
— Знаешь, наверное надо приготовить 50 галлонов вулеваса.
— Я могу приготовить и грог, сэр, — зная капитанский вкус, предложил Кейт.
— Нет-нет, это же не для меня, это для команды. Она это любит, — сказал капитан.
— О’кей, — кивнул головой Кейт. — Всего хорошего, сэр!
И, демонстративно поклонившись Крулю, вышел.
Круль взял стул, поднес его к столу, за которым сидел капитан, поставил, стукнув об пол ножками, и сел против капитана.
— До каких же пор, сэр, — отчеканивая каждую букву, начал Круль взыскательным тоном. — Вы будете терпеть этого паяца? Я знаю, Вы считаете его хорошим поваром, но этого не…
— Он не просто хороший повар, — резко оборвал его капитан. — Вы даже не представляете себе, кто он. Так что, оставьте его в покое, помощник.
Кейт возился в камбузе, поглядывая в телевизор, где шел праздничный репортаж с борта его крейсера.
— Орудия главного калибра этого корабля ознаменовали победу в заливе, уничтожив бункеры! Япония подписала капитуляцию на борту «Миссури», — вещал торжественный голос диктора за кадром. — И сегодняшняя церемония — это не только воспоминание о войне, это — церемония мира!
Кейт увидел поднимающегося на борт президента.
— Эй, началось! — крикнул он возящимся у плит помощникам. — Давайте, ребята, готовьте получше, а то вдруг президент обидится! Он ведь уже здесь!
— Будет сделано, шеф! — со смехом отвечали ему.
— И вот сейчас президент распорядился, чтобы ядер-ное оружие было снято с борта этого корабля. Наверно, ни одна его пушка больше не выстрелит, и уже через неделю он займет достойное место в музее Славы, — бодро говорил тем временем диктор.
Камеры давали на весь экран изображение устрашающих орудий крейсера, а судовой кок Кейт Рейбок, весело перешучивался со своими помощниками и шин ковал морковь, готовя праздничный, по случаю Дня рождения капитана, ужин. При этом Кейт тщетно пытался отогнать от себя мысли о взгляде Круля. Он заставлял себя не думать, не анализировать и не рассуждать о том «нечто» в глазах первого помощника, что так обеспокоило корабельного кока, и опять напомнило ему об увиденном сегодня сне.
Между тем, праздник по случаю Дня рождения капитана готовился не только на камбузе.
— Как же помощник Круль собирается сажать этот вертолет на палубу? — обратился старший матрос Джонсон к прыщавому мичману Тейлору, известному всем как «правая рука» и «шестерка» Круля.
Праздничная церемония уже закончилась, ракетоносец вышел из порта и взял курс на Штаты, и команда занималась своими обычными делами.
— Что они, камикадзе? — недоумевал Джонсон. — И вообще, разве не капитан дает соглашение принимать или не принимать вертолеты?
— Как он может согласиться или не согласиться принимать сюрприз на собственный День рождения! — с горячностью стал вталкивать громадному Джонсону коротышка мичман. — Круль посадит вертолет, это ясно, и мы все поможем ему в этом. Ты лучше посмотри, кто летит! — он с гордостью открыл перед носом старшего матроса иллюстрированный журнал с полуобнаженной красоткой на развороте.
Джонсон окинул взглядом се фигурку и восхищенно присвистнул.
— Ну! — довольно сказал мичман. — Мисс Июль-89! Как мы можем не посадить такие сиськи, сам подумай!
Тут он заметил мелькнувшего в переходе Круля, сунул журнал Джонсону и побежал вслед за первым помощником.
Тейлор выскочил на палубу, увидел Круля, раздраженно спорившего о чем-то с офицером охраны и почтительно остановился в нескольких метрах от них.
— У меня нет сейчас времени говорить об этом! — резко сказал Круль, повернулся и пошел прочь.
Офицер охраны догнал его и встал у него на пути, не давая Крулю уйти.
— У вас нет времени говорить о безопасности ядерно го вооружения? — спросил офицер официальным тоном.
— Может быть, я недостаточно ясно вам объяснил? — заорал Круль. — Все вахты, которые не жизненно важны, должны быть отменены. По случаю Дня рождения капитана! Включая патруль пехотинцев. С крейсером ничего не случится, если один раз в году у его вооружений не будет охраны!
— Нет, твердо сказал офицер. — У нас и так не хватает экипажа для несения вахт.
— Хорошо, — злобно сказал Круль, с ненавистью оглядывая офицера охраны. — Я подчиняюсь, но под давлением. Не думаю что капитан…