Страница 98 из 99
— При чем здесь деньги?
— На оборудование лаборатории я занял деньги. И дал гарантии. Если не будет лаборатории, отпадут гарантии.
— Ты хочешь сказать, что у тебя больше не будет денег? А что тогда будет со мной? Ты обещал перевести на меня деньги.
— Знаю. Мне очень жаль, но я не мог предвидеть такого поворота дела, верно? От моих денег ничего не останется. Все, что у меня было, я вложил в лабораторию. Но ты получишь меха и драгоценности. Они стоят огромную сумму. Если ты будешь аккуратной, все будет в порядке.
— Ты меня обманул, — злобно крикнула она. — После всего, что я для тебя сделала, после всех твоих обещаний! Ладно, больше ты не получишь отсрочки. Я иду в полицию. Ты за это заплатишь!
— Прости меня, Джуди, я, конечно, не заслужил таких слов, но обещание есть обещание. Я обязательно сдержал бы слово. И хочу, чтобы ты верила в это.
— Болтовня! Это все, на что ты способен. Болтун! — Слезы гнева стекали по ее лицу, и она поспешно отодвинулась в угол салона.
— Ты получишь меха. Я надеюсь, они принесут тебе счастье. Оно нужно тебе, но иногда мне кажется, что ты не сможешь им владеть. Что ты будешь делать, Джуди? Ждать, пока Глеб выйдет из тюрьмы? Ты ведь любишь его, не так ли?
— Да, — с силой бросила она. — Он стоит шестерых таких, как ты. И можешь думать о нас, когда тебя будут вешать.
— Постарайся не воспринимать это с такой горячностью, Джуди. Похоже, Бланш после всего этого смеется последней. Убивать ее было ошибкой. Видишь, это не принесло мне пользы. Утром зайди в мой банк. Там есть письмо для тебя и заявление для полиции. Я все привел в порядок.
Она заметила, что его руки дрожат, но не чувствовала к нему жалости. По крайней мере, она получит меха. Арктическую лису она оставит себе, а остальные продаст. С этими деньгами она может неплохо устроиться.
Когда такси подъехало к фабрике, она увидела пламя и клубы густого дыма. Ряды припаркованных машин стояли вдоль дороги, и большая толпа зевак словно плыла к огню.
Полисмен остановил такси.
— Напрямик вы не проедете, — добродушно сообщил он, — через дорогу протянуты шланги.
— Мы пойдем пешком, — сказал Уэсли и вышел из машины. — Вы подождете? — спросил он шофера. — Леди вернется назад.
Джуди последовала за ним по поросшему травой краю дороги. Они быстро настигли медленно движущихся людей. Уэсли взял ее за локоть и начал энергично проталкиваться сквозь толпу. Какой-то человек толкнул его и сбил очки. Джуди, двигавшаяся следом, наступила на них и раздавила. Это дало ей хоть какое-то удовлетворение. Поломка очков показалась ей финальным аккордом их связи.
— Они сломаны, — сказала она ему.
— Ну и что же? Неужели ты не понимаешь, Джуди, что теперь это не важно. — Они достигли фабричных ворот. Теперь они слышали шипение воды. Пламя рокотало совсем близко, и воздух был сухим и горячим. Уэсли заговорил с одним из полицейских, и тот пропустил их. Из-за дымовой завесы на них вылетел Гарридж. Через его лицо тянулась длинная грязная полоса, в глазах застыли ужас и изумление.
— Плохо? — спросил Уэсли, придерживая его за руку.
Гарридж глотнул. Некоторое время он ничего не мог сказать. Он вцепился в Уэсли, пытаясь отдышаться.
— Ничего не осталось, — проговорил он. — Ужасно, сплошной костер. Спасти ничего не удастся.
— А Бентон? — спокойно спросил Уэсли.
— Очень огорчен, но жив, — Гарридж пристально посмотрел на Уэсли. — Ваши глаза, сэр, они выглядят совершенно нормально. Вы можете видеть?
— Да, я могу видеть. Отведи меня к Бентону.
— Но это же замечательно, — Гарридж казался очень удивленным. — Это та операция?
— Отведи меня к Бентону, — повторил Уэсли. Лицо Гарриджа стало замкнутым.
— Он там, сэр, — указал он рукой на маленькое здание. — Я должен вернуться, мы переносим документацию, на случай, если огонь пойдет дальше.
Они обнаружили Бентона, лежащего на полу, со свернутым пальто под головой и наброшенным одеялом. Подле него на стуле сидел полицейский. При появлении Уэсли он встал.
— Я Говард Уэсли. Могу я с ним поговорить?
— Да, сэр. Он очень плох. Ноги сильно обожжены. Как только придет «скорая», его увезут.
Джуди отступила назад, едва Уэсли наклонился над неподвижной фигурой.
— Хэлло, Хуг, — сказал Уэсли, опускаясь на колени.
Бентон открыл бледные глаза.
— Кто это? — слабым голосом проговорил он. — Уэсли?
— Да. Тебе плохо?
Бентон нахмурился. Он прикусил губу крупными белыми зубами. Прошло некоторое время, прежде чем он заговорил. Потом слова полились из него подобно лавине боли.
— Я жалею, что сделал это. Я хотел свести с тобой счеты, но как только занялось пламя, понял, что поступил неверно. Все было неверно. Я пытался потушить пожар, но, в конце концов, огонь настиг меня. Думаю, что со мной все кончено. — Он закрыл глаза и добавил: — Я этого хочу.
— С тобой все будет в порядке. Мы все делали то, чего нельзя было делать. Я еще больше сожалею о случившемся. Когда мы поступаем неверно, то поначалу всегда считаем себя правыми и только потом видим, как ошибались.
— Да. Это верно. Прости меня, Уэсли, я так жалею.
— А мы неплохо справились с лабораторией, верно? — сказал Уэсли и улыбнулся. — Ты вложил в нее столько же труда, сколько и я.
Бентон поднял глаза на его бледное измученное лицо.
— Я никогда не ожидал услышать от тебя что-либо подобное. Ты очень добр. — Дрожь пробежала по его тонкому лицу, и он сжал пальцы в кулак. — У меня такое чувство, будто ноги мои все еще в огне.
— Ты поправишься. Скоро приедут врачи.
— Если бы не Бланш, мы могли бы отлично поладить, — проговорил Бентон. Теперь все его лицо было покрыто капельками пота.
— Да… Бланш. — Уэсли выпрямился. — Я хочу в последний раз взглянуть на лабораторию. Но вначале я хотел увидеть тебя.
— Что с тобой случилось? — слабым голосом спросил Бентон. — Из-за глаз?
— Не беспокойся об этом, ни о чем не беспокойся. До свидания, Хуг, — Уэсли наклонился, протягивая ему руку, — у тебя все будет в порядке.
— Ни за что бы не поверил. — Бентон схватил его руку. — Я думал, что ты меня будешь дико ненавидеть. Я был дураком. Прости меня.
— До свидания, — Уэсли спокойно убрал руку. Повернувшись к двери, он позвал: — Джуди…
Она подошла к нему. Полицейский с любопытством смотрел на них.
— Пойдем со мной, Джуди.
На улице все жутко грохотало. Рухнула стена лаборатории. Некоторое время Уэсли и Джуди стояли рядом в дыму и жаре и смотрели друг на друга.
— Возвращайся в квартиру, такси ждет. Завтра увидишься с Доусоном и отдашь ему заявление. Оно вызволит Глеба. Все будет в порядке. Будь осторожна при продаже мехов. Надеюсь, ты найдешь свое счастье, Джуди.
Она смотрела на него, сбитая с толку. Было очень трудно слышать его в этом вое пламени.
— Что ты собираешься делать?
— Обо мне не беспокойся. Вот Гарри, дж. Гарридж, проводите мисс Холланд к машине, — попросив это, Уэсли быстро пошел прочь.
—: Куца он? — закричала Джуди, внезапно испугавшись. — Остановите его. Нельзя разрешать ему уходить.
Она побежала было за Уэсли, но Гарридж оттащил ее назад.
— Это опасно.
— Пустите, — вырвалась она и побежала за Уэсли. Тот исчез за главным зданием. Когда она повернула за угол, жар ударил ей в лицо. Искры закружились вокруг, заставив отпрянуть. Пожарные, сгрудившиеся у ближайшего здания, пытались водой сбить пламя. Вдруг один из них увидел Уэсли, идущего в огонь, и закричал. Двое других бросили шланги и побежали было за ним. Далеко они не ушли. Дикая жара заставила их остановиться. Уэсли же, казалось, не замечал ничего. Он шел вперед, глубоко засунув руки в карманы и с высоко поднятой головой. Джуди смотрела на него, стиснув руками щеки. Она видела, как загорелась его одежда. Закрыв лицо руками, она закричала.
Гарридж успел увидеть Уэсли, объятого пламенем, и тут горящая масса дерева и металла рухнула, скрыв его из виду. Длинный блестящий огненный язык взметнулся в небо на том месте, где только что стоял человек.