Страница 42 из 45
Думается, что насчет временной границы — с восемнадцати до двадцати часов — врач ошибается. Все прочие наши собеседники называют несколько иное, более позднее, время. Но после всего увиденного и пережитого неудивительна будет любая ошибка.
В огне того страшного пожара сгорел и поэт Виктор Гунн — ему было пятьдесят два года, а настоящая фамилия его была очень проста: Степанов. В ночь на 2 мая 2014 года он написал такое стихотворение:
Всего же, по официальным данным, 2 мая 2014 года на улицах Одессы погибло порядка пятидесяти человек…
…В ночь на 3-е число черная весть разлетелась по всем друзьям и родственникам Вадима Негатурова. Кажется, в том, что об этом узнали сразу все, тоже был какой-то Божий Промысел. Так, его брат Александр отдыхал километрах в трехстах от Одессы, «вне зоны», а потом совершенно случайно поднялся на какой-то пригорок — и вдруг телефон заработал, и Ксюша, дочь Вадима, сообщила, что отца везут в ожоговый центр…
Друзья и родные спешили в больницу, но, приехав туда, узнавали, что опоздали.
— Сообщение, что Вадик умер, пришло ночью от Одинцова, — говорит Александр Манин. — Договорились, что мы встретимся утром у матери Вадика. И когда там сели — мама, Саша Негатуров, я, Надя, — решили, что не нужно никаких разборок делать — нужно забрать тело и достойно похоронить. И мы с Сашей поехали в ожоговый центр. Сначала его не отдавали из-за того, что он умер не своей смертью — мол, нужна была судебно-медицинская экспертиза. Мы туда приехали, и, как нам сказал парень, который занимался похоронами, там уже свозили тела из Дома профсоюзов, очень много тел погибших…
Вадима Негатурова похоронили в Одессе, на Троицком кладбище.
— Если бы вы видели его похороны! На них было пол-Одессы, — говорит Надежда Дмитриевна, и в ее словах видна истинная одесситка. — У меня нет ощущения, что он умер — и это очень тяжело. Я с ним разговариваю, жалуюсь, рассказываю ему все время о чем-то. Он словно бы не отходит от меня. Все меня утешают: не плачь столько, а я не могу не плакать. Я смерть мужа год оплакивала, но тогда у меня был Вадик — а теперь мне словно бы руки обрубили.
— На похоронах людей с георгиевскими ленточками было много, — вспоминает Сергей Ярощук, — но не было ни одного призыва к отмщению. Это даже не библейское «если тебя ударят по левой щеке — подставь правую», а осознание того, что воевать не с кем! Если опять идти стенка на стенку, то значит, сделать именно то, чего добиваются манипуляторы и агрессоры. У Саши, его брата, в городе четыре спортивных клуба, и собрать бойцов было бы нетрудно — но он не стал этого делать. У проукраинской стороны очень здорово получается находить врагов: то это медики, которые отказываются оказывать первую помощь, то бизнесмены, оказывающие платные услуги на пляже… Я уверен, что всё надо делать в рамках правового поля!
— Когда Вадик погиб, я очень сильно переживал, был очень зол — по-мужски мстить хотел, — признался Александр Негатуров. — А потом он меня успокоил — оттуда, сверху. Он дал мне покой…
…Через несколько дней после смерти Вадима к Надежде Дмитриевне пришли какие-то личности в штатском, представившиеся милицией и даже предъявившие какие-то удостоверения. Но так как звонок не работал, то они зашли к соседям, спросили: «Где Вадим Негатуров?» — «Мы его похоронили», — ответили те. «Как похоронили?!» — поразились пришедшие. «Очень просто. Отвезти вас на кладбище, показать?» Тогда представители новой власти развернули какой-то большой список, что-то вычеркнули — очевидно, фамилию Вадима — и ушли…
Что сказать? Плохо работают бывшие «товарищи». Не там ищут — он ведь уже ушел в вечность, «жизнью доказав любовь к Отечеству…».
Вместо эпиграфа
Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже!
Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому…
Испытаем и исследуем пути свои, и обратимся к Господу.
…вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную…
И опять, объясняя свое авторское правописание слова «бесконечность», Вадим утверждает, что ни в каком виде славить беса не собирается…
Глава 10
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЖИЗНИ (Вечность)
Вроде бы немного времени прошло после вышеописанных дней, но сколько всего случилось! На тот момент, когда пишется эта книга, юго-восток Украины охвачен гражданской войной, шальные снаряды и мины рвутся даже на территории России, а через некогда придуманную границу, давно уже ставшую государственной, движется неисчислимый поток беженцев. Над территорией Украины разбился малазийский «Боинг-777», и эта трагедия унесла жизни 298 человек…
О том же, что произошло после того, как эта книга будет написана, читатель знает гораздо лучше автора, ибо всякое «завтра» послезавтра становится «вчера»…
Однако наша тема — жизнь одесского поэта Вадима Витальевича Негатурова, и мы возвращаемся к ней. Жизнь эта оборвалась 2 мая 2014 года — но Вадим, как истинный православный христианин, верил в Жизнь Вечную, и ежели таковая есть, то, очевидно, Господь ему ее даровал.
И вообще, жизнь такого человека, каким был Вадим Негатуров, не заканчивается после физической его кончины, потому что не только люди его помнят, но и он, даже после своего ухода, продолжает оказывать на них серьезное морально-нравственное воздействие…
— Мы разговаривали со священником, — рассказывает Юлия, бывшая жена Вадима. — Он спросил: «Это ваш муж?» Я говорю: «Да!» И тогда он сказал: «Эта жертва была не напрасной! Он умер, как христианин, а благодаря ему — вы пришли в храм». Я сейчас очень часто, почти каждый день бываю на службах. Сейчас должна первый раз пойти на исповедь и причаститься. Батюшка говорит, что после тех событий, что произошли 2 мая, очень многие люди приходят, чтобы креститься. «Вы пришли к Богу, и другие люди пришли, — сказал мне священник. — Это не напрасная жертва была…»