Купериада

– Не заткнёшься – с нами внутрь пойдёшь! – рявкнул Василий.

Прокопий испуганно затих.

Вильнув пару раз влево-вправо, спуск оборвался у продолблённого в базальте помещения. По периметру сотворённой некогда проклятой Ниенной-Извратительницей комнаты расставлены были на подставках иноземных приборы диковинные, усеянные круглыми и прямоугольными окошечками, от больших до крохотных Машины дивные соединены были в цепь единую толстыми жгутами резиновыми и согласным строем гудели низким тоном. Окошки горели: какое голубым, какое алым. Перед самым крупным аппаратом восседал в кожаном кресле, воздев ноги на табуреточку, смуглый черноволосый мужчина в габардиновой кепке с выдающимся козырьком и, напевая под нос, так и порхал мясистыми пальцами по кнопочкам, усеявшим столешницу у подножья прибора адского.

Василий богатырским скоком метнулся к татю ночному, ухватился за спинку его седалища да как рванёт! К удивлению полному, вертанулось креслице легко вкруг оси своей, и оказался вор лицом к лицу с Громокипящим-Ерофеевым, малость ошалевшим от неожиданности.

– Отвечай, подозрительный мужик, не ты ли на волшебную утварь посёлка Благоуханная Дырища порчу наводишь?! – страшно завертев очами, гаркнул он.

– Ой, да не вели казнить, дорогой! – гортанным голосом завёл смуглокожий и, придерживая кепку, бухнулся в ноги Василию. – Ой, кацо, никого не трогаю, не обижаю, свой малый бизнес веду!

– Да не кавказец ли ты злокозненный, Христом проклятый, вечно недоброе умышляющий супротив государства нашего?! – взревел богатырь, вздымая меч; от предвкушения крови вражьей, от праведной жажды испить жизнь твари гнусной заполыхало лезвие Андрона Недоломанного ярче солнца, и сам по себе выправился он. – Навеки под корешок самый истреблю сейчас хитрый терроризм твой, богомерзкой Аль-Кайдой басурманской да Тель-Авивом жидовским профинансированный!

– О нет, герой православный, не диверсант я! Клянусь Аллахом, добродушен я и безопасен! – вскричал чародей потаённый, воздев руки и усатое горбоносое лицо к небесам невидимым. – И вправду кавказец я есть, но мирный и позитивный! Гражданством России – великой нашей державы – в избытке обладаю я, ибо по двум паспортам живу! И оба настоящие, дорогой, хоть и на разные фамилии выданы. Мамой твоей рязанской клянусь!

– Маму не трогай, – уже остывая, потребовал доверчивый русич.

– Ох, не стану, не стану, дорогой! Ошибся я от энтузиазма чрезмерного!

– Отчего же всё-таки аппаратура у селян из строя выходит? – вмешался в разговор Куперийский. – Не от твоих ли опытов?

– Нет, что вы! – вскричал коварный кавказец. – Как вы могли такое подумать обо мне, легальном учёном?! Нет, научные эксперименты одни творю, клянусь! Просто крэк обыкновенный, безобидный делаю, клянусь! Для досуга оригинального и пользы безусловной молодёжи городской, чтоб от банд хулиганских отвлечь её, и по заказу пушеров лицензированных синтезирую его, уповая на прибыль незначительную!

– Не верю я, что столь доброхотной деятельностью занят ты! – отверг измышления хитромудрые Василий могучий. – Закрывай лавочку, с нами пойдёшь! Всем сходом судить тебя будем, судом Линча демократическим! Народу объяснишь, какой ты есть положительный персонаж! Глядишь, и приговорят тебя к повешению условному!

– Требую адвоката! – завизжал ведьмак длинноносый, за ворот из пещеры выволакиваемый; обернувшись же к Куперийскому, проклял его. – А ты-то на что надеешься?! Нет и не будет тебе пути, ибо в краях сих православных герой должен блондином быть! Вот так вот, дорогой!

Пав в ноги, благодарил спасителей Прокопий, но задумчив стал Лев.

– Кстати, уважаемый староста, кажется мне, что колдун сей знаком с вашим немцем-торговцем.

– Не понял.

– Ладно, это я о своём. Знаешь, Вася, пришла пора нам возвращаться!

– Да ну! – обрадованно…

* * *

Владимир Владимирович Маяковский всегда мечтал Пушкина с корабля современности скинуть. Уж и план разработал, и спасательные круги все попрятал, а Пушкин подвёл – не захотел с Маяковским на один корабль заходить. Наверное, заподозрил что-то. А потом и вовсе на дуэли погиб. Не выдержал Маяковский огорчения и тоже застрелился. Так и остался Пушкин несброшенным.

* * *

…доске объявлений, требовались добровольные народные дружинники на постоянный оклад, ночные сторожа, дневные вахтёры, тайные агенты влияния с работой в режиме сутки через двое, рэкетиры с собственным оружием, надзиратели (без государственного содержания) за гулящими девками, контролёры на общественном гужевом транспорте при наличии заключения психиатра. Герои-богатыри были без надобности. Тем не менее Лёва, преисполнившись твёрдости…

…дверью со строгой, покрытой стеклом табличкой «Ведущий дьяк Морковкин Н.В.» спорили уже на повышенных.

– А я вам говорю, что такой справки у нас не имеется! А коли отсутствует документ – нет и деяния.

– А насчёт Ерофеева, значит, есть?!

– Значит, есть.

– Но мы же вдвоём были. Вот, в его справке русским языком написано: «вместе с сотоварищем, Куперийским Львом, сокрушили…»

– Это бумага Ерофеева, а мне нужна ваша.

– Так снимите ксерокопию!

– Не известен нам богомерзкий термин сей. К тому же она всё одно не подойдёт.

– Да почему?!

– Выписана на имя Ерофеева Василия. И вот эти два отчёта не годятся.

– А с ними-то что не так?!

– Не по форме составлены. Шапка неправильная. В четырёх позициях инициалы идут перед фамилией, предписано же наоборот.

– Но по канонам русского языка так лучше!

– А по канцелярским уложениям полагается иначе! Кроме того, по тексту всюду указано «богатыри». Вы какими инструкциями пользовались? Полагаю, прошлогодними. С февраля текущего года следует писать «богатырствующие». И где, кстати, приложения за нумерами 2 и 4? Необходимо включить. Далее…

В кабинет впорхнула секретарша в открытом бизнес-сарафане на четыре ладони выше округлых коленей.

– Нестор Вервольфович, надо приказ завизировать.

– Давай, Эллочка, отчего ж не подписать? Визу ставить – не работать, хе-хе. А тут почему лишняя запятая? И здесь вот напечатано: «пять уборщиц». Сколько раз говорил: «пятеро уборщиц»?! И, кстати, лучше бы – «техничек», а то неуважение какое-то. Первая же комиссия укажет. Следи за собой!

Девушка упорхнула, с высоты каблуков мазнув посетителя неодобрительным взглядом.

– И вообще, документация составлена на имя Льва Куперийского, а по базе данных вы проходите как Лев К. Придётся всё переделать!

– А может быть, внести изменения в вашу базу данных? – пролепетал Лёва.

– Вы вообще понимаете, о чём говорите?! – взвился со стула ведущий дьяк, с треском захлопывая папку с делом. – Да за такие слова!..

– Ну извините. Я не подумал, – смутился Куперийский.

– Чем могу помочь, – успокоился господин Морковкин, – это выдать вот эту справочку, что вам разрешено в порядке эксперимента, условно, с испытательным сроком приступить к подвигам. Или вы сходите с дистанции, или начинайте всё сначала, но уж теперь строго по инструкции. К сожалению, я смотрю, бумажка-то выписана на имя Лео К. Опять делопроизводители напутали. Значит, идите в отдел планирования, он на пятом этаже, в кабинете с вывеской «Бухгалтерия», но там сейчас как раз обед, придётся подождать часа полтора, они обычно запаздывают, потом снова ко мне, я подпишу исправленную бумагу, затем в бухгалтерию на третий, там табличка «Отдел труда и зарплаты», не ошибитесь. Они перебелят подорожную – и опять сюда, визу поставить. Но это уж через секретаря. Зато быстро, если я не буду занят, конечно. Ну а потом – с богом, дерзайте! Молодым всегда у нас дорога.

Уже выходя на онемевших конечностях из кабинета куратора, Лёва хлопнул себя рукой по кучерявой макушке: