Танец белых лилий

Они решили подстеречь его по дороге и спрятать на дровяном складе. Затем послать для отвода глаз к нему домой записку для Инны, чтобы выманить ее в укромное место. Пусть подумают потом, будто это Жак с ней расправился. Так можно было бы его шантажировать и привлечь к наркобизнесу: с его связями и возможностями, этот француз оказался бы очень полезен.

После недолгих размышлений Гек с Дусей подстроили небольшое столкновение с машиной Жака. За рулем их автомобиля сидел Дуся, переодетый женщиной, а Гек тем временем прятался на заднем сиденье. И когда благородный Жак решил помочь попавшей в беду «даме» и сел по ее просьбе за руль ее машины, Гек накинул ему на лицо маску с эфиром, а затем перетащил француза на заднее сиденье. Они доехали до заброшенной фермы, где собирались спрятать Жака, но, выйдя из машины и пройдя вперед в поисках двери в дом, неожиданно наткнулись на громадную кучу дров и… вся эта куча обрушилась на них. Удача опять повернулась к ним спиной. Дуся оказался заваленным дровами, а Жак, придя в себя, так и не понял, что от него хотели эти два типа, которые сначала привезли его на этот дурацкий склад, а потом куда — то пропали. Так что Жак отделался от них, не приложив к этому ни малейшего усилия. Будучи человеком с развитым чувством юмора и считая их просто мелкими воришками, Жак решил, что они уже достаточно наказаны.

— Прощайте, господа, — крикнул он в пространство, — я даже рад, что теперь вы оказались в неприятном положении вместо меня. Но ничего не поделаешь. И если вы не выберетесь в течение суток, я, может быть, пришлю вам на помощь кого-нибудь из полиции, — пообещал Жак, отъезжая от склада.

— Смелее, Гек, он ничего нам не сделает… мы соберемся с силами и займемся им всерьез, он же у нас в руках.

— Болван, он-то уже укатил и поминай как звали, а на тебе, дубине стоеросовой, куча дров навалена, да я тебя часа два освобождать буду… — Гек смерил взглядом завал, достал калькулятор и через пару секунд изрек: — Нет, пожалуй, меньше чем за четыре не управиться. Но не боись, я кореша не брошу, ты покемарь пока, чего стонать-то без толку, потом я в машине отосплюсь, тебе везти.

— Идиот! Мне же дышать тяжело…

— Во-во, во сне меньше воздуха надо, я слыхал.

— И какая машина, где у нас машина, этот гад не ней укатил…

— Ну ты меня умиляешь, видно и правда по башке здорово получил, да тут машин в округе полно — заводи и езжай куда надо.

15

Жак вернулся почти ночью, когда Инна уже спала, наведя с помощью Мари в комнате порядок. Но Поль сразу же рассказал Жаку о происшествии. И Жак подумал: странное нападение на него и обыск в комнате Инны (а это был именно обыск) не случайное совпадение. И он решил, не откладывая на утро, связаться с Гюставом Жепеном, который был не только отличным полицейским, но и старым другом матери Жака и знал того с детства.

Несмотря на поздний час, инспектор тотчас же приехал, и они начали длинный разговор.

Жепен, которому Инна понравилась с первого взгляда, по своей инициативе, на правах старого друга семьи, рискнул узнать о будущей жене Жака поподробнее и по своим каналам навел справки. Естественно, о переданной Инной дискете он ничего не знал. А все остальное — и о родных, и об учебе, и об истории с поездкой и даже о смерти жениха (то, о чем Инна рассказывала Жаку) — нашло свое подтверждение. И вот теперь, воспользовавшись случаем, хотя и рискуя рассердить Жака вмешательством в его личную жизнь, инспектор рассказал ему все. Жак смог по достоинству оценить и понять заботу Жепена и, в свою очередь, поведал обо всех странных событиях, казалось постоянно сопровождающих Инну во время ее пребывания во Франции.

Так они проговорили почти до рассвета. Их сблизило желание оградить Инну от превратностей ее судьбы. После долгого совета решение было принято…

Утром Жак предложил Инне поехать в уникальное место. Он немного секретничал, но уверял, что это то самое место, где Инна когда-то обитала, возможно, пять тысяч лет назад.

— Ну, не такая я старая, — засмеялась Инна и с удовольствием согласилась. Куда бы ни ехать, лишь бы вместе с Жаком. Она так переволновалась из-за его «нелепого приключения» на дровяном складе, хотя он, похоже, не придавал этому никакого значения.

Инспектор Жепен придерживался другого мнения, но вслух его не высказывал.

— Конечно, поезжайте, мадмуазель, — это просто рай, рай для фей, а вы ведь фея? — Вероятно, Жепен считал, что, если удалить Жана с Инной из дома, ему будет легче разобраться в этих странных происшествиях.

Инна переоделась для поездки, и они отправились на полуостров Рюйс. Поселению действительно насчитывалось пять тысяч лет, и до появления герцогов Бретонских здесь жили феи, по крайней мере, так гласит предание. Однако дровосеки, нарушив их покой, изгнали из леса. Но феи на то и феи, от них можно ожидать всего, и, убегая, они посыпали землю залива золотой пылью, — так образовалось триста шестьдесят пять островков.

Инна слушала старую легенду об убежавших феях, но ей чудилось их присутствие и сейчас, просто их не всем видно, а они до сих пор танцуют в лунных лучах на этих уединенных пляжах, окруженных лесами и рощами. Вот бы увидеть! «Да, это сказочное место, — восхищалась Инна. — Жак прав, наверное, и я, если бы была здесь, не смогла бы не стать феей».

Они переправлялись с островка на островок, реальный, современный мир ушел куда-то далеко-далеко. Инна веселилась как ребенок. Плела бесконечные гирлянды, венки, которыми украшала себя и Жака, наряжала деревья. Движения ее становились все более гибкими, она словно танцевала какой-то древний танец — танец единственной женщины в мире перед единственным в мире мужчиной. Жак ловил ее за деревьями, иногда он всерьез боялся, что Инна исчезнет, словно звездочка на рассвете. Он настиг ее на кромке пляжа. Она запуталась в обвивавших ее гирляндах, и они со смехом упали на золотой песок. Жак осторожно пытался распутать ее, но его движения становились все более чувственными, а глаза Инны превратились в два зеркала, в которых отражались звезды, определенно не из нашей Галактики.

— О Жак! — прошептала Инна, чувствуя, что уже не в силах противиться колдовству этой ночи.

Легкий трепет пробежал волной по телу Жака.

— Моя фея, — проговорил он, уткнувшись в ее длинные волосы, похожие на струящийся лунный свет. — Тебе не убежать от меня!

— А я и не хочу. Наверное, я наконец прибежала к своему порогу, а за ним ты. — Инна улыбалась сквозь слезы счастья. И по мере того как Жак целовал ее, чувствовала, что пьет живую воду, и жизнь, веселье, счастье наполняют все ее существо.

— Завтра я должен познакомить тебя, как свою невесту, с моей матерью. Она будет рада, я уверен, но ее надо успеть поймать, она тоже из рода фей, только постоянно уезжает на гастроли.

— Спи, мой милый, спи, я с тобой, — баюкала Инна Жака, который засыпал, положив голову ей на колени. Сама она не могла спать. То, что произошло между ними, сделало ее другой, и она сидела, привыкая к этому необычному покою и гармонии в своем истерзанном сердце.

Над головой висел яркий диск луны на темном бархатном фоне неба. Теплая и благоуханная ночь окутывала их.

— Мы решили пожениться, — объявили Жепену Жак с Инной, вернувшись с полуострова Рюйс.

— Я очень рад, но надо получить благословение Клотильды, матери Жака, — произнес Жепен. — Эта необыкновенная женщина через пару дней отправляется в полугодовое турне по Австралии. Ваша, надеюсь, будущая свекровь — так, кажется, по-русски — выдающаяся пианистка. Мне думается, Жак, вам надо поторопиться, а я закончу кое-какие дела и надеюсь присутствовать на вашей помолвке. Ведь, если все пройдет хорошо, в чем я и не сомневаюсь, она состоится у Клотильды на вилле в Биаррице.

Жак довольно потер руки.

— Итак, моя дорогая, утром в путь, и ничего не бойся, твой рыцарь с тобой. — Жак проводил Инну до ее комнаты и на пороге долго не выпускал из своих объятий, пока Поль не отвлек его срочным вызовом Жака по телефону.