Путь Бло

"Если бросить все, понестись к брату, верно, он еще не ушел на берег, начать рыбачить, а потом получить свою горсть златугов, прийти к матери Маобы, сказать, что я исправился, что я скоро заработаю еще больше, только не отдавайте дочь за Бэка!.." Перед ним всплыла Маоба, ее сочные губы, чуть выпячивающиеся в момент выдачи ласковых слов, ее странные полукруги под глазами и такой милый неряшливый локон около уха, и этот взгляд, вызывающий жжение в груди. И будто пенистый коготь волны захватил его, он сорвал провода и резко поднялся, но сделав шаг, замер.

"Тогда прощай конкурс, прощай надежда попасть в банк данных продогонов и в распродажи на космолиниях! А распродажа — это прямой путь к раскрутке. Между тем, следующий шанс представится лишь через год. Однако придется уже лететь на другую планету. Потому что первый и наверно последний раз конкурс искусов проводится у нас на Сакуне. Можно, конечно, перекачать косморали с моих шаров в сеть и ждать своего часа. Но это глупо — быстрее местная луна свалится, чем их заметит какой-нибудь продогон. Даже если последняя история про странника стоит того, найти ее в сети, что крошку хлеба в куче навоза".

— Самку тебе чужого! Я не могу. — Бло покачал головой и сел обратно.

Он мысленно смирился с тем, что Маоба скажет Бэку "да". А Бэк не любит ждать. Бло захотелось пустить слезу, но слезы высохли в детстве.

Прости, Маоба, не упадет больше небо от одного твоего взгляда, не прогнется струной твой напряженный стан, чуть сутулый с крепкими бедрами, не зажурчит ключом твой окающий голосок.

Бло порывисто подключил провода, шар радостно заиграл цветами радуги. Автор торопливыми усилиями мысли вписал новые черты в образ героини косморали.

Когда Бло закончил работу и огляделся, его охватило удивление. Над полем опускались трезвонные сумерки. Он не решился показаться домой. Сунув шар, обмотанный проводами, в карман, Бло пошел в лес. Отыскав несколько ягод и один гриб, он утолил голод. Соорудив лежанку в ложбинке, Бло устроился на ночлег.

Конкурс искусов начался поздним утром. В столицу Бло добрался бесплатно, укрывшись в корме рейсового флайербуса. От неудобной позы среди багажа поясница ныла натянутым жгутом. Но пока добрел до КультПросвета, заноза отошла. Гам прохожих и пролетных, суета широких проспектов, гул монорельса и шипение подушечных трамваев — все это сменилось тихим ропотом холла для регистрации.

Гуманоид в серой чешуйчатой коже осведомился квакающим голоском:

— Ва-а-аше и-и-имя, но-о-овый искус?

Бло назвался и небрежно прижал большой палец к сканеру.

Жаждущих успеха искусов оказалось так много, что Бло ощутил прилив раздражения. Авторы сидели полукругом в амфитеатре, так что дышать было нечем. Среди них имелись и членистоногие, и жабообразные, и пузырчатокрылые, и даже рептилии.

В центре, за столом на арене, красовалось достопочтенное жюри. Сам великий искус Кирк присутствовал среди судей. Многие тянули шеи, чтобы рассмотреть его, но видели лишь широкий черный плащ с маленькой шерстистой головой. Имя Кирка давно полюбили на межзвездных магистралях, его косморали пользовались неизменным спросом, даже на задворках Млечного Пути. Шары с его творениями клонировались миллионными тиражами на фабриках, которым служили лучшие продогоны. Все эти агенты в основном занимались тем, что старательно вычищали из сети пиратские копии Кирковских опусов. Впрочем, путники на просторах вселенной имели устойчивый провайдинг лишь вблизи планет. Остальные члены жюри напоминали тень Кирка. Кое-кто кое-где о них слыхал, но никому не попадались их создания.

Все конкурсанты отдали свои шары на испытание — по рядам прошлись роботы-сборщики. Через полчаса мощный биоробот с творческим интеллектом отобрал для судей десять лучших шаров. И на голографическом табло над ареной появились имена претендентов. Бло с замершим рыбой на суше сердцем пробежал глазами список. Его имя светилось последним!

Бло так обрадовался, что поймал себя на легкой дрожи в кончиках пальцев. Он снова впитал очами буквы межгалактического языка, составляющие его сущность. И опять не поверил себе. Горячий поток собрался в жилах и вынесся наверх.

Огромная толпа искусов, потерпевших неудачу, потянулась к выходу. Со всех сторон послышались брюзжание, ругательства, плач, вой и блеянье. Точно они приготовились растерзать биоробота, выйди тот на арену.

В амфитеатре осталось девять конкурентов. Бло сидел в первом ряду и боялся оглянуться. Мысль увидеть их рожи почему-то пугала его.

И вот Кирку со свитой поднесли десять шаров. Вершители подцепили провода, и шары засияли цветами радуги. Удручающая тишина повисла над амфитеатром.

Бло почудилось, будто прошел световой год. Наконец, судьи пошушукались и вынесли решение. Робот-конферансье торжественно объявил имена счастливчиков. Только три соискателя получили право на клонирование шаров для распродажи. И только одного наградили чипом с кругленькой суммой на счете. Когда объявили первое место, Бло сник, но тут же его подхватила надежда. Надежда, что может быть еще не все потеряно. Что если он придет к Маобе без чипа, годного к расчету на многих планетах, то хотя бы покажет сертификат пациента продогонов и автора распродаж. А это что-то да значит. В рыбацкой деревне та еще диковинка. Почти слава.

Лидер оказался гуманоидом с зеленым оттенком кожи и ослиными ушами. Но и второе место досталось не Бло. Когда объявили вице, на арену выползло нечто, вроде гигантской черепахи с серым панцирем и тупо снующей туда-сюда головой с бусинками черных глаз.

В то мгновение, когда конферансье пискляво произнес третьего, у Бло сразу все упало. Амфитеатр потемнел в глазах. Последним был человек, как и Бло. Но это был другой! Самый ненавистный в мире незнакомец в сию минуту. Бло злобно сжал кулаки, соскочил со стула и вынесся прочь.

Бло сидел на тихой набережной, в стороне от городской суеты. Крутил в руках злосчастный шар с ненавистной уже косморалью. Ловил свои отражения, как в осколках зеркала, в сочувственной ряби воды. Впервые Бло с огромной силой ощущал собственную никчемность. Домой возвращаться не хотелось — там его никто не ждал.

"Будь проклят тот день, — думал Бло, — когда я разбил копилку и, повинуясь странному зову, купил дюжину пустых шаров. Будь проклят тот день, когда я наполнил нелепым опусом первый шар! Да еще спрятался для этого в сарае. Творить тайком — то же, что мастурбировать на портрет вселенской оперной дивы! Смешон удел безвестного искуса — удел нищего онаниста!

А теперь выясняется, что все насмарку. Самое ненужное и бесполезное на свете существо — это я. Единственное сокровенное дело, которому отдано столько сил — не принесло ни плода. Я неудачник, я ни на что не гожусь, я никто, я бездарность. Ловил бы себе рыбу, как нормальные люди, и не совался бы в это скотское ярмо!

А может, бросить все? Забыть? Самое время! Мне все одно никогда не добиться успеха. Ведь через год будет еще труднее. Сколько денег потребуется на билет лишь в один конец? Целое состояние! Кто мне их даст? Ками? Смешно! Впрочем, если я буду пахать сетями, как он… Но когда же творить? По ночам? А когда же спать? Нет, уж лучше бродяжничать, попрошайничать и сочинять по углам! Только ради чего вообще искушать?

Ради чего терять Маобу? Разрывать с братом и матерью? Лишаться крова, испытывать одиночество, перебиваться редким куском хлеба? Ради сомнительной надежды? Ради призрачной мечты? Ради маяка, который то гаснет, то мерцает, словно тлеющий уголек, но никогда не приближается?" Бло размахнулся и метнул шар вдаль. Всплеск породил многочисленные круги, и самый первый вскоре растаял у его ног.

— А кто сказал, что будет легко? Кто сказал, что ты ничего не добьешься? Ведь нет предела совершенству. Сегодня ты проиграл, а завтра станешь сильнее и победишь!