Страница 18 из 24
– Это выкопировка из генерального плана территории вагранки. Вот ее границы и возможная зона расширения. Жирный контур – все существующие постройки, а цветные линии с условными обозначениями – инженерные сети. Обратите внимание на нижний правый угол чертежа: там обязательный штамп с реквизитами объекта и обозначен масштаб застройки – 1:200. Определив габариты цеха согласно технологическому плану расстановки оборудования, с учетом проездов, в этом масштабе следует сделать несколько вариантов посадки цеха. Это, конечно, только начало сложной, многоступенчатой работы архитектора со смежными специалистами. Радуйтесь, что у вас появилась редкая возможность попрактиковаться уже сейчас – до начала учебы в вузе. Не стесняйтесь. Задавайте любые вопросы. Мы будем вам помогать всем, чем сможем. Ведь это очень ответственный заказ!
Откровенно говоря, я был в растерянности. Первое чувство: полная беспомощность. Ни опыта, ни профессиональных знаний! И я боялся, что не справлюсь и подведу всех, включая отца, который из лучших побуждений привлек меня к такой ответственной и серьезной работе. В памяти всплыл эпизод с ПУАЗО и слова начальника: «Если почувствуете, что не по Сеньке шапка, не стесняйтесь, сразу скажите». Но тогда мне удалось не ударить лицом в грязь. А сейчас… Но отступать нельзя: у меня же редчайшая возможность проверить себя в настоящем деле! В архитектуре! Тем более обещана помощь и поддержка! Все эти мысли стремительно проворачивались в голове. Старшие, наверное, почувствовали мое состояние. Геннадий, ободряюще похлопав меня по плечу и перейдя на «ты», произнес:
– Не сомневайся, все получится. Не боги горшки обжигают! Еще раз повторяю, помощь в любое время дня, а если экстренно потребуется – и ночи, окажем непременно.
Я почувствовал, что перескочил через внутренний Рубикон неуверенности и сомнений. К счастью, от родителей мне передалась важная черта характера – упрямо и настойчиво двигаться к намеченной цели, не раскисая и не отвлекаясь на мелкие нюансы. Это очень помогло мне в последующей самостоятельной жизни.
Мы собрались в обратный путь. Геннадий вручил мне в конце визита полный набор чертежных принадлежностей, рулон ватмана и кальку, а также технические пособия по строительству. Навьюченные и уставшие, мы к вечеру сошли с поезда на нашем маленьком полустанке. Было холодно, начался снежный буран, быстро темнело. К счастью, на площадке стояло несколько подвод, владельцы которых подрабатывали перевозкой пассажиров в село. В теплой избе меня ждал вкусный ужин, на который я набросился с нескрываемым аппетитом. Насытившись, подробно рассказал отцу о результате поездки в Артемовский.
Будни уральской вагранки
На следующий день, как было обещано директором, мне выделили небольшую комнату в управлении вагранки. Рабочий стол я поставил так, чтобы естественный свет падал с левой стороны – с учетом моего ограниченного поля зрения в результате травмы правого глаза. Под чертежную доску, для придания ей необходимого угла наклона, из обрезков досок я сколотил примитивную подставку. Для ускоренного выполнения чертежных работ мне выделили помощницу по имени Ксения. Она окончила строительные курсы и умело выполняла копировальные работы. Во второй половине дня прошла встреча с главным технологом вагранки. Для определения размеров цеха он передал нам перечень различных станков, подлежащих установке.
Ксения быстро вырезала из тонкого картона габаритные прямоугольники предполагаемых станков в нужном масштабе. Втроем мы стали их группировать и расставлять на ватмане, с учетом проходов и проездов. К вечеру следующего дня с участием главного технолога были отработаны три эскизных варианта планировки цеха. Кроме основной производственной площади, по нормативным требованиям мы должны были предусмотреть также соответствующие вспомогательные службы (раздевалки, душевые и туалеты). Определившиеся габариты цеха Ксения также вырезала из тонкого картона в масштабе схемы генерального плана. Мы просмотрели все возможные варианты его размещения на свободной от застройки территории с учетом сохранения существующих инженерных сетей.
По нашей просьбе директор собрал Совет, в который входил и мой отец. Всех устроил вариант не отдельно стоящего цеха, а пристройки к торцу существующего здания. Директор его одобрил. Он даже похвалил наш творческий дуэт. В школе меня бы распирало тщеславие от такой похвалы. А сейчас я испытывал лишь приятное ощущение от своей нужности, отмеченной директором, хотя это был только крохотный первый шаг к моей будущей профессии. Все, что происходило в последующие дни и недели, спрессовалось в шесть месяцев круглосуточного, трехсменного, сверхчеловеческого труда. Причем в самый неблагоприятный для строительства зимний период.
В военное время многоступенчатый обюрокраченный процесс сбора исходных данных, изысканий, разработки в несколько стадий комплексного проекта, согласования и последующего строительства был неприемлем. В мирное время возведение даже простейшего сооружения с учетом прохождения всех этапов занимает, как правило, несколько лет. Поэтому строительство цеха шло по принципу единовременного совмещения всех составляющих этапов без обычных рассмотрений и согласований.
Благодаря опытным инженерам строительного управления «Артемовскуголь» с небывалой скоростью были выполнены расчеты фундаментов и несущих конструкций цеха. Без промедления начался прогрев промерзшего грунта и рытье котлована под бутобетонный фундамент. На предприятии строительных конструкций в Артемовском стали вне очереди изготавливать элементы металлического каркаса и фермы покрытия цеха.
Другие конструкции выполнялись в разных местах по ускоренному графику. На небольшой станции Азанка разместили заказ на деревянные рамы для окон цеха. Их размеры я впервые сам определил по светотехническому расчету.
Во время одной из поездок в Азанку я опоздал на проходящий поезд. Поэтому томительные часы, показавшиеся мне вечностью, пришлось коротать в полутемном здании грязного вокзала. Несколько личностей бродячего вида похрапывали на скамейках. Кряжистый мужик с окладистой бородой, нырнув в большой открытый чемодан, с аппетитным громким чавканьем ужинал. Затем запил съеденное спиртным из темной бутылки. Насытившись и рыгнув несколько раз, отметился громогласным храпом. Запахи съестного буквально разрывали мою вечно голодную утробу. Минуты казались вечностью. Все спали. И наконец я не выдержал.
Это было, пожалуй, мое самое серьезное «преступление» за военные годы. Тихо подкравшись, я запустил руки в чемодан, который бородач так и не закрыл. Несколько больших кусков хлеба, сала и колбасы стали моей добычей. Опрометью я выскочил наружу. В считаные минуты, быстрее даже удава, проглотил все. И в состоянии полнейшего счастья неторопливо вернулся обратно.
Незадолго до прихода поезда я решился разбудить бородача. Он пробурчал, протирая глаза:
– Спасибо, сынок, за побудку, мог бы проспать поезд. Когда выпью, сразу отключаюсь.
Я решил, что мне дико повезло. Иначе он непременно меня отлупил бы за попытку своровать, что плохо лежит…
С моей помощью осовевший мужик сел в поезд. Конечно же, не был забыт и «вкусный чемодан». В полупустом вагоне мужик раскрыл чемодан и удивился:
– Надо же! Под самогон почти все слопал! Ну да ладно, давай прикончим то, что осталось.
Я стыдливо отвел глаза в сторону. Но есть все равно хотелось. Мы отужинали остатками снеди (ее было не так уж мало). Напоследок бородач уговорил меня глотнуть самогона. В тот момент он не показался мне таким уж омерзительным…
С моим попутчиком мы дружески распрощались. Он поехал дальше. Оказавшись слегка навеселе на родном полустанке, я все же благополучно дошел до дома. Мама, конечно, не спала и с тревогой ожидала моего возвращения. Но еще больше она удивилась, когда я решительно отказался от ужина. Заплетающимся языком я произнес:
– На ночь… есть… вредно!
– Это что-то новое, сынок! Ложись-ка скорее спать!