Страница 2 из 17
Вот уже позади осталось устье канала, пенные валы расступились перед спасателями, и бурунокол «Хорьчиха Эмили Т.» лег на курс к Запретному острову.
Какой он храбрый! — подумала Бетани.
Впрочем, она понимала, что капитан Терри сейчас не оценит ее восхищения. Он слишком занят.
Целый час он правил по счислителю — самый полный вперед прямиком на остров. Он знал, что больших судов на этом участке всегда видимо-невидимо, а столкновения катерок не выдержит. Но времени было в обрез. Для очистки совести капитан Терри посматривал на радар, но помехи от бурунов все равно смазывали картину. Куда надежней радара были чуткие уши помощников: если по курсу окажется другое судно, они уловят эхо лучше всякого локатора.
А тем временем хорьчата на острове сбились в кучку и крепко сцепились лапами, чтобы никого не смыло в море. Они уже съели все припасы, до последней крошки, и теперь жались друг к другу, дрожа от холода и голода. Так им не продержаться даже до завтрашнего вечера! Какого же дурака они сваляли! И как они теперь раскаивались в своей глупости!
— Судно прямо по курсу, капитан!
Бетани увидела в точности то же самое, что предстало в этот миг взору капитана Терри: огромной кляксой на экране радара всплыл из ниоткуда человеческий сухогруз.
— Право руля! — крикнул капитан рулевому. На полном ходу спасательный катер развернулся, едва не улегшись набок и взметнув целое облако пены.
Из-за снежной пелены брызг вынырнул черным утесом корпус сухогруза. Он стоял неподвижно, но в глазах команды быстроходного катерка мелькнул и пронесся мимо смазанной глыбой тьмы за какую-то долю мгновения.
— Лево руля! Вернуться на курс! — скомандовал капитан.
И вот наконец, с превеликим трудом, спасательный катер пробрался между отмелями и рифами Запретного острова, и Хорек Абингдон, бросив с носа лотлинь, замерил глубину.
— Метка двенадцать лап! — объявил он.
Катер двинулся дальше.
— Метка восемь лап!
Поверхность моря и берег острова по-прежнему устилал ковер густой пены с огромными пузырями. Каждый пузырь — втрое больше радиомачты!
— Метка четыре лапы!
— Отдать якорь! — скомандовал капитан и добавил:
— Включить сирену!
Сирена резко взвыла — целых четыре гудка! Земля, невидимая за бурунами, отдалась эхом. И больше ни звука.
— Еще!
Снова эхо… И слабенькие, едва слышные отзвуки радостных голосов!
Капитан включил громкоговоритель.
— Эй, на острове! Это спасательный катер «Хорьчиха Эмили Т.». Мы стоим в сотне лап от берега. Сирену будем включать через каждые полминуты. Подойдите к кромке воды. Спасатели вас подберут. Не пытайтесь плыть к катеру. Дождитесь спасателей.
С острова снова донесся хор радостных возгласов:
— Ура! Привет!
Еще несколько гудков сирены — и вот уже помощник боцмана Хорек Дзинкль, весь промокший, покрытый хлопьями пены, вернулся с первым щенком-путешественником.
— Вперед, малыш! — Он поднял щенка, передал его на палубу прямо в лапы впередсмотрящей, Хорьчихе Джоанне, и, развернувшись, поплыл назад — за остальными.
Обратный путь до спасательной станции занял гораздо больше времени. Пена уже спадала, но море все еще не успокоилось, и с пассажирами на борту двигаться быстрей, чем на половине крейсерской скорости, было небезопасно даже для мощного хоречьего бурунолома.
Когда мама перевернула последнюю страницу — ту, где маленькая Хорьчиха Анджела на рисунке целовала капитана Терри, — Бетани смахнула слезинку. Ее переполняло восхищение перед отважными хорьками из Спасательной службы.
Мама закрыла книгу, и в спальне воцарилась тишина. Мама поднялась, подошла к гамаку и подоткнула одеяла.
— Спокойной ночи, мои крошки. Бетани глубоко вздохнула.
— Как ты думаешь, мама… Как ты думаешь, я когда-нибудь смогу стать спасательницей?
Катринка обернулась. «Ох, старшенькая моя, — подумала она. — Вся в отца».
— Ты сможешь стать, кем захочешь, Бета-Никка, — сказала она, — но только если в твоем сердце достанет любви.
И она поцеловала обоих своих хорьчат и выключила свет.
Далеко-далеко от маленького каменного домика, в котором жила Хорьчиха Катринка со своими щенками, высоко-высоко в горах, у самой крыши мира, хорьки-философы поняли то же самое и назвали это мудростью:
Счастье мы обретаем лишь тогда, когда идем за тем, что любим больше всего на свете.
Юная Хорьчиха Бетани слышала свою любимую историю еще много-много раз. Но именно в тот раз она впервые поняла, что в один прекрасный день сама взойдет капитаном на палубу спасательного катера.
ГЛАВА 2
Почти никто из людей этого не знает. Но на берегу каждого моря, рядом со зданиями береговой охраны и береговой патрульной службы той страны, которая объявила эту прибрежную полосу своей собственностью, обязательно стоит спасательная станция хорьков. Люди спасают от бурь и кораблекрушений людей. А хорьки спасают зверей-мореходов, попавших в беду.
Рядом с каждой человеческой станцией берегового патруля стоит маленькая база отважных и преданных своему делу хорьков, которые рискуют своей жизнью, чтобы спасать другие жизни. Спасательные станции хорьков — точь-в-точь такие же, как и человеческие, только гораздо меньше. На каждой хоречьей станции тоже есть и комната отдыха, и столовая, и судоремонтная мастерская, и сухой док, и маленький командный центр.
Девиз Спасательной службы хорьков — Silentus Salvatum — говорит сам за себя. Спасаем без лишних слов — таковы цель и закон каждого хорька, записавшегося в ряды спасателей. И все хорьки-спасатели, как один, по праву гордятся своей историей: будь то шторм, пожар или нефтяное пятно, терпящие бедствие не пропадут, если уж катер ССХ вышел в море!
Спасательные суда хорьков, катера класса «Джей», — маленькие и легкие, но крепкие и быстроходные, с двумя мощными двигателями. Чтобы управиться с таким катером, достаточно команды из четырех специалистов и капитана. Как показывает опыт, эти суденышки — практически непотопляемые. Правда, несколько катерков за всю историю Спасательной службы все же затонули или разбились у скалистых берегов, но обычно под началом смелых и умелых моряков эти машины справляются со своим делом превосходно. Прошло не так уж много времени с тех пор, как мама перестала читать ей сказки на ночь, — и вот Хорьчиха Бетани уже окончила школу Морских офицеров (что было не так-то легко) и в звании энсина[1] явилась для несения службы на спасательную базу «Майский день» [2] .
Это назначение Бетани заслужила отличными успехами в школе. База «Майский день» стояла на берегу узкого залива, по обе стороны от которого вдоль побережья тянулись рифы и отмели. Зимней порой здесь бушевали свирепые шторма, а летом, чтобы вывести судно в открытое море, приходилось пробираться сквозь целый лабиринт смертельно опасных течений. Бетани сама попросила направить ее туда, где скучать не придется.
— Энсин Бетани прибыла для несения службы, сэр!
Начальник базы Хорек Кертис высунул голову из моторного отсека одного из катеров, увидел на причале подтянутую фигурку юной хорьчихи и отсалютовал в ответ. «Отличница, — подумал он. — Хочет командовать собственным катером — как можно скорее. Много знает… Но сколько еще всего ей предстоит узнать! Бедняжка. Но как ей повезло!»
— Какова максимальная температура масла для двигателя этой машины, энсин?
Бетани опешила. Она ожидала радушного приема, а не очередного экзамена.
— Сто восемьдесят градусов по Цельсию, капитан.
— А что будет, если капитан решит идти на перегретом двигателе?
— Заест подшипник коленвала, сэр. Мотор выйдет из строя.
Начальник базы нахмурился и опустил голову, пряча усмешку. Да уж, новый офицер точно станет капитаном… умрет, а своего добьется!
1
Англ. Ensign — амер. мор. — младший лейтенант, энсин.
2
May-Day — у моряков сигнал, подаваемый при бедствии, то же, что SOS.