Страница 11 из 12
— Погода сейчас стоит идеальная, — подал голос один из капитанов, — хорошо было бы ею воспользоваться. Ветер дует в нужную сторону.
Медина-Сидония кивнул, не вступая в спор. Его взгляд остановился на одной, лишь ему видимой точке. Решение было принято, и герцог не собирался его менять.
— Да, конечно. Я вас понимаю. Но мы не покинем порт, не закупив свежего провианта. То, что у нас есть, — протухло, сгнило или кишит червями. Больницы заполнены, — он помолчал, — заполнены теми, кто отравился раздаваемой едой и питьём. С кораблей бегут, потому что мне нечем платить жалованье. Не хватает пороха. Собрал я вас здесь не только для того, чтобы сообщить об очередной задержке. Несмотря ни на какие препятствия, мы всё же выступим на днях. Поэтому я приказываю, — герцог снова замолчал. Глядя на него, никто не мог и вообразить, что он способен командовать огромным флотом. Усталый, не вполне здоровый человек, не привыкший брать на себя ответственность, желал одного: быть рядом с женой в уютном поместье вдали от всех этих забот и непреодолимых препятствий.
— Я приказываю не отпускать экипажи в город. Никаких игр, развлечений, плотских утех. Молитвы, строгий распорядок. Души моряков и солдат должны быть подготовлены к служению высоким помыслам.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Большинство присутствовавших и сами устали от долгого ожидания. Оставалось смириться и ждать...
— Отец просил кое-что разузнать, — де Лейва пригласил Антонио в свою каюту сразу после совещания у герцога, — теперь у нас есть время поговорить спокойно, не торопясь. Речь пойдёт о де Виларе.
— Сыне? О том, который числится на «Санта-Марии»? — уточнил Антонио. При упоминании имени графа, у него тут же проснулся интерес к теме разговора.
Дон Алонсо наполнил бокалы красным вином. На столе стояли фрукты, по стенам каюты плясали отблески пламени свечей. Тяжёлые серебряные канделябры отражались в бокалах, придавая вину своеобразный неестественный металлический оттенок.
— Я расскажу то, что выяснили мои люди. Не в моих интересах брать на борт корабля человека, который тайно действует против Испании. Полученные мною сведения не обрадовали, скажу честно. Влиятельное лицо настаивает на присутствии де Вилара на Армаде. Необходимо доказать, что этот человек играет на стороне англичан. Доказать мы это сможем, только уличив де Вилара в шпионаже. На корабле тех, кто знает истину, двое: ты и я. Так что слушай внимательно. Родриго де Вилар, кровный враг твоего настоящего деда, Фредерико Альвареса, служил одновременно всем и никому. То есть в первую очередь он преследовал свои интересы и зарабатывал деньги любыми возможными способами, работая на несколько стран сразу. Он готов был предать каждого, переметнувшись на сторону врага, если враг платил больше. Когда Франция вступила в тайный сговор с Османской империей, де Вилар понял, кто ему на самом деле ближе по духу. Огромный дворец, выстроенный им в Эдирне, поражал бьющей в глаза роскошью и великолепием. Во дворце жили наложницы и жёны графа. Разве мог он о таком даже мечтать в Англии, Франции или Испании?
— Фредерико был уверен, граф мою бабушку Матильду тоже хотел поместить в гарем. Я прочитал об этом в его письме, — встрял Антонио.
— Не исключено, — кивнул де Лейва, — неизвестно, как долго он планировал пользоваться услугами Фредерико. Думаю, граф понимал, в конце концов Фредерико всё-таки постарается осуществить свою месть. Так и случилось. Но получив удар кинжалом, Родриго де Вилар не погиб. Он отдал приказ выследить Фредерико и убить. Убить подло, не в открытом поединке, а в толпе людей во время похорон Марии Тюдор. Смерть наступила мгновенно. Впрочем, сам де Вилар прожил после этого не долго — удар, нанесённый Фредерико, всё же оказался смертельным.
— А его сын? Если граф содержал целый гарем, значит, у него должно было быть много детей? — спросил с любопытством Антонио.
— Меня интересовал только тот ребёнок, который будет находиться на нашем корабле, — пошутил дон Алонсо. — Когда де Вилар умер, его сыну исполнилось двадцать два года. Сейчас Риккардо Санчес де Вилар — пятьдесят один. Он унаследовал все богатства отца. Об остальных детях, если они и существовали, ничего не известно.
— Родриго Де Вилар был испанцем?
— Его отец — француз, мать — испанка. Нам не удалось выяснить, кто была мать Риккардо. Сын долгое время оставался в тени. Он вёл уединённый образ жизни, практически не покидая дворца в Эдирне.
— Риккардо мусульманин? — глаза Антонио расширились, он быстро-быстро захлопал длинными ресницами.
— Кто ж знает. Если его мать с Востока, то почему нет?
— На кого он работает? Почему он решил уехать из своего дворца? — засыпал вопросами Антонио. — Родители уверены, он хочет отомстить!
— А я не уверен, — усмехнулся Алонсо, — думаю, он давно забыл про вражду отца и Фредерико. А ещё точнее, скорее всего, о ней и не знал. У меня собраны некие сведения, но они дают слишком мало информации. Во-первых, Риккардо уехал из дворца пять лет назад. Он начал путешествовать. Объехал всю Европу и даже сумел съездить в Америку и вернуться обратно, преумножив собственные богатства. Как ты думаешь, на чьём корабле он туда ходил?
У Антонио ответа на поставленный вопрос не было, и он просто отрицательно помотал головой, мол: «Даже не догадываюсь».
— На корабле Дракона! — де Лейва отпил вина и посмотрел на юного друга, словно оценивая произведённое впечатление.
— Дрейка? — переспросил Антонио.
— Его самого! Каким-то чудом дон Риккардо попал на корабль Дрейка, отправлявшегося к берегам Америки. Оттуда он прибыл ко двору Елизаветы, в Англию. Затем приехал в Испанию, купил дом в Кадисе. Его стали принимать в самых знатных домах — как же, богатый дон, не женат, образован. В начале прошлого года, Риккардо решил присоединиться к Армаде. Почему он выбрал экипаж «Санта-Марии»? Опять же не думаю, что из-за давно забытой вражды с твоим дедом, Антонио. Просто самые богатые семьи, самые известные фамилии отправляют своих сыновей и мужей в составе моего экипажа. Так, наверное, и де Вилар, разузнав, на каком корабле лучше ему находиться, примкнул к нашему.
— То есть бояться нам нечего? — уточнил Антонио.
— На всякий случай смотри во все глаза. Я не хотел бы придавать историю гласности — незачем всем знать, кто такой де Вилар. Но ты должен следить за каждым его шагом. Месть или не месть, а шпионить в пользу Англии он вполне способен. Странная история его путешествия с Дрейком не даёт мне покоя. Ведь Риккардо мог отправиться к берегам Америки с одним из испанских кораблей. Почему-то он выбрал другой путь. Ничего не доказывает его связи с Англией. Ничего подозрительного. Кроме череды странных поступков: неожиданный отъезд из Эдирне, путешествие с Дрейком, недолгое пребывание при дворе Елизаветы и, наконец, решение идти с Армадой в море.
— Странно, — согласился Антонио, — в моих интересах не спускать с него глаз, — он допил вино и задал последний интересующий его вопрос, — когда мы всё же выступаем, дон Алонсо?
— Скоро. Насколько я понял, герцог не собирается ждать долго. Даже если от короля не поступят обещанные деньги, Армада выступит в течение недели. Оставаться в порту становится дороже, чем выходить в море с теми силами, что у нас есть сейчас. Да и с королём лучше не спорить. Его терпению приходит конец. Погода установилась благоприятная. Выступим позже — упустим нужное направление ветра. А вернуться нам надо до наступления осени. Иначе, не вернёмся совсем, — печально заключил де Лейва.
— Они так и не выступили?
— Нет, что-то их продолжает держать в порту. Ветер установился благоприятный. Почему они не выходят, не понятно.
Елизавета снова посмотрела на донесения шпионов, выведывавших информацию по всей Европе.