Страница 45 из 117
Был, правда, очень маленький один плюс, Леди Смерть поведала некоторые обстоятельства и последствия проведённого ею омолаживания моего вассала. Без явления во плоти, Богам очень трудно воздействовать на мир яви, но имея в моём лице прочный мост между мирами, Миледи решилась на эксперимент. Причём здесь магическое истощение, спросите вы? Притом, что энергия из ниоткуда не берётся, поэтому в дело пошёл запас «героя — любовничка», который имеет связь с двумя, э — э–э, тремя дамами за раз. Герми и Миледи, как прижизненная и посмертные пассии и бывшая смертожорка, присосавшая ко мне молодому и красивому посредством оммажа. Миледи совершила размен, изрядно опустошив ядро ухажера… Остатки магии ушли на сохранение вассальной связи, единственной оставшейся ниточке между прошлым и будущим. А последствия…, дама, прожившая или просмертившая чёртову тучу эолов (эпох), хихикнула в кулачок и сказала, что я всё узнаю по месту, да и просыпаться мне пора, ведь Белла проснулась за три часа до меня…
Проснулся. Узнал новости. Вник. Помянул нехорошими словами (очень — очень нехорошими словами) Мерлина, Моргану и прочих, за что заработал моральное внушение от крёстной и восторженную волну академического интереса от Герми и Ниры. Девушки узнали много новых слов, да и Вальпурга обогатила словарный запас парой — тройкой свежеиспеченных экспрессивных выражений.
Я не злопамятный, но злой и память у меня хорошая. Эта стерва за Кромкой реально пошутила с эпическим размахом. Я её точно прибью, потом забуду и прибью вторично. Жаль, что не поможет, Миледи и так тяжёло отнести к разряду живых. Смерть действительно забрала у Беллы четырнадцать лет жизни… Не допёрло? Ничего, сейчас допрёт. Память за эти годы тоже, как корова языком слизнула… В итоге я…, и Блеки за компанию, на выходе получили восемнадцатилетнюю истеричку, готовую выцарапать всем и каждому глаза за Тёмного Лорда и любимого женишка из Рода Лейстрендж. Как вам сюрприз? Только — только прочистил буйную головушку Беллы от дерьма, как узнаю, что всё труды безмерные ухнули коту под хвост. Ну, Миледи… Удружила так удружила.
Де — жа — вю. Где‑то я уже подобное видел. Точно — точно, даже актёрский состав не поменялся. Версия 2.0 — молодая. Я оглянулся назад, натолкнувшись на виновато — заискивающую улыбку Андромеды и полный скорби взгляд Вальпурги. За спинами дам Дадли видно не было, но до меня донёсся только его тяжёлый вздох. Нира и Герми остались на первом этаже особняка.
— Это ещё кто? — визгливо крикнула Белла, вскакивая с дивана, на котором она до этого лежала, поплёвывая в потолок.
А она ничего так. Фактурная…, вон как взгляд Дадли к лифу платья юной волшебницы прикипел. Пробегаюсь по её фигуре оценивающим взглядом, многозначительно похмыкивая. Лицо Белла от злости наливается дурной кровью, от нехватки воздуха, дыхание‑то спёрло, грудь начинает ходить чаще, натягивая тонкую ткань на нагло выступающие соски верхних достоинств третьего размера. Про лифчик ей видимо забыли упомянуть. Дадли порозовел щеками, сглотнул и потупился.
— И зачем я здесь? — прикрыв зевок ладонью, лениво интересуюсь у старшего поколения.
— Гарольд, — Меда набрала побольше воздуха, приготовившись толкнуть длинную зажигательную речь, но поднятая в снейповском жесте бровь мелкого, не выспавшегося, помятого, со следами подушки на щеке лордика, на корню обрывает поток красноречия. Поэтому спич укладывается в предложение из четырёх слов:
— Она нас не слушает.
— Угу, и? — второй зевок всё же заставил злобную молодуху поперхнуться.
— Меда, что это за…, за…, — прямо Демосфен перед афинянами — за засранец?
— Грубо, Беллатрикс, очень грубо, — после сонный ленивый расслабон как рукой сняло. — Своего сеньора ты должна на подсознательном уровне чувствовать.
— Ха — ха — ха! — безумный смех рассыпался искрами в окнах и сверкающем хрустале люстры, отразившись глухим эхом в горлышках старинных китайских ваз. — Мой Господин — Тёмный Лорд!
Белла дернула рукой, из широкого рукава платья в руку разъярённой волшебницы скользнула волшебная палочка.
— Дадли, вариант «три», — сказал я, отодвигая в сторону старшее поколение и приваливаясь спиной к дверному косяку. — Что замер? Действуй!
Палочка, подхваченная Силой, вылетела из руки замершей в ступоре Беллы, не ожидавшей от блондина никакого подвоха. Девочка она умная, хоть и дура дурой в некоторых вопросах, но сквиба перед собой опознала стопроцентно, и то, что на нём всего лишь пара амулетов: от чтения мыслей и проявитель ядов. О последнем Блеки знали больше, чем достаточно. Умение определять магические девайсы они впитывают с молоком матери. Тем более неожиданной оказалась внезапная атака парня. Задыхаясь, волшебница схватилась за горло.
— Подержи её чуток, — сказал я, выдёргивая ремень из брюк кузена. Белла захрипела и засучила ногами.
— Придурок, ты чего задумал? — сдувая с верхней губы капельки пота, спросил Дадли. Мда, силой он владел филигранно, ему бы ещё запас, как у меня…
— Буду вести воспитательно — разъяснительную работу, и объяснять политику партии. Хотя, говорят, что детей надо воспитывать, когда они поперёк кровати помещаются, а не когда они вдоль не влазят, но я всё же попробую. Глядишь, может, и вобью толику уважения и здравого смысла в эту прелестную головку, раз тётушка и старшая сестра не могут справиться и решили взвалить эту ответственную миссию на мои хрупкие плечи.
— Гарольд! — повысила голос Вальпурга.
— Что, Гарольд? Поздно, раньше надо было думать. Крёстная, я вас не держу, можете прикрыть дверь с той стороны, — выдав в пространство изрядную порцию тьмы и замогильного холода, я захлопнул перед дамами дверь. — Дадли, держишь?
— Держу, — мученически скривился брат, лоб и щёки которого покрылись обильной испариной, а футболка на спине пропиталась солёной влагой.
— Можешь отпускать.
На пол Белла не упала, ситх я или не ситх? Перехваченная Силой, она оказалась на моём колене пятой точкой к верху и задратым на голову подолом платья. Глянув на молочно — белые ягодицы, Дадли покраснел пуще прежнего и культурно отвернулся. Мерлин, неудобно‑то как…
— Отпусти меня! — заверещала Белла, продышавшись.
— Как только, так сразу. Сила мне в помощь, — прошлый раз было куда как тяжелее.
За четырнадцать лет, разбавленных Азбаканом, средняя из сестриц заматерела, а сейчас, лишённая куска памяти и наработанного опыта, она ещё полна наивных ожиданий и совсем не похожа на знакомого мне опытного боевика. Хотя голову ей задурили капитально. Старую дурь и ментальные установки Леди Смерть оставила на вассала. Чует моя задница, Лейстренджи и присные не гнушались зельями. Что самое интересное, в той же библиотеке Блеков, расположенной через пару комнат от апартаментов Беллы, мы с Гермионой вычитали в одном из старинных фолиантов несколько методов борьбы с последствиями психообработки зельями. Первый метод: антидоты, направленные на нейтрализацию закладок и включение критического мышления. Второй: жесткий контроль в течение трёх лет, в течение которых из организма вымывается все компоненты, а дальше идёт работа магов менталистов. Третий метод: боль. Странно, скажете вы? Ничуть. Третий метод применим в случае, когда зелья не употребляются уже длительное время. Тюремная диета точно состояла из хлеба и воды, с приправой из дементоров. Как ни странно, боль и унижение ломают ментальные закладки. Ломка происходит посредством вызываемого избиением магического выброса. Почему легилементы не устанавливают закладки детям, не достигшим одиннадцати лет и становления магического ядра? Всё дело в детских выбросах, разрушающих психологические закладки, что коверкают естественное поведение и лишают людей критического восприятия мира. Тут главное не переборщить с экзекуцией. Полноценный магический выброс у взрослого мага…, тут мало никому не покажется. Не хватало мне ещё локального Армагеддона, поэтому я позвал Дадли, чтобы сыграть на контрасте доброго и злого полицейских. Кто не рискует, как известно… Глинтвейн я уже пил, пора распробовать другой напиток…