Страница 14 из 29
— Говори брат Пиро зачем нас звал?
Два вора в традиционных одеждах братства сидели рядом со мной на корточках.
—Мне нужна одежда жреца Аланы. Сможете ее украсть? В храм такому как я не войти.
Воры несколько секунд совещались. Они говорили так тихо, что не будь я сейчас при своих способностях, то не различил бы ни звука. Должно быть, это было очередное воровское умение.
(Что думаешь Лис? Слишком опасно. Я не стану гневить Алану. Нужно его послать к чертовой матери, пускай сам лезет в храм!)
— Эй, проявите уважение! Я хочу слышать, о чем вы толкуете!
— Прости брат, мы думали ты уже освоил язык тихой речи. Мы не можем тебе помочь. Осквернить храм богини порядка слишком опасно для воровской судьбы. Если она прогневается, то не видать нам удачи в наших делах.
— Причем тут удача? За нее отвечает Бальдо.
— Все равно гневить богиню не станем. Задание твое. Сам рискуй.
Я гневно отвернулся в сторону и плюнул:
— Какой от вас прок тогда?! — но мои слова сотрясали воздух. Воров и след простыл. Их умение исчезать просто меня потрясало.
Ладно, я понял, что помощи ждать неоткуда. С этого чердака хорошо просматривалась площадь храма. На фоне луны и домов он возвышался как замок. Высокое здание с острыми шпилями и резным "солнцем из чистого золота" на вершине. Теперь мне было понятно, почему никто его не крал. Воры были слишком набожными.
Нужно было действовать самому. Вариантов было два:
1) Выманить какого-нибудь жреца на улицу и прикончить.
2) Проникнуть в храм и стащить одежду.
Не то не другое мне не нравилось. Во всяком случае ночью. В храме бы я не прожил и пяти минут. Я принял решение погрузиться в транс и дождаться утра.
* * *
На рассвете город ожил. Мои зубы и когти снова стали человечьими. Я почувствовал стремительный упадок сил. За ночь я никого не съел, и мне хотелось есть. Но убивать еще кого-нибудь я не мог. Хотя бы до тех пор, пока не закончу с делом. Иначе живым мне из города не выбраться.
Мне пришла в голову мысль заказать у портного нужную одежду, вот только денег у меня не было. К тому же клиент в черной форме с маской на лице мог вызвать подозрения. Нет! Этот вариант не годился. Тем более что мне еще нужна была золотая маска жреца, а она стоила целое состояние и не продавалась в свободной торговле.
Я просто не знал что делать.
Город жил своей привычной жизнью. Повсюду ходили солдаты в своих нелепых розовых кольчугах. А я сидел тут как крыса на чердаке. В любой момент хозяева дома могли меня обнаружить. Вот влип. Еще и мерзкое солнце палило сегодня как на убой.
— Может явиться к Ларужу в облике жреца Муаны. Черная одежда как раз на мне, да и маска имеется соответственная. Ага, и что я ему скажу? Здравствуйте, я пришел очистить ваш дом! Богиня тьмы будет рада помочь озарить ваше жилище светом!
Проклятье! Я просто не знал, как мне поступить. От воров никакой помощи не было. Красть одежду из храма они не хотели. А я не мог, потому что Алана бы испепелила меня, ступи я только на его порог.
И тут я увидел, как из обители солнца вышел послушник. Он был в своих оранжевых одеждах с желтым солнышком на спине и груди, а так же в золотой маске.
"То, что нужно!" — подумал я. Теперь нужно было его выследить и убить... ну или ограбить.
Я удивился еще больше, когда увидел что он идет в сторону дома Ларужа.
— Не уж-то чтобы освятить его дом?
Я стал бежать по крышам, стараясь не привлекать внимания, а среди бела дня, скажу я вам, это было непросто. Тут я еще заметил, что на некоторых домах прямо на крышах стояли лучники. Они могли меня заметить и поднять тревогу.
Я тут же прижался к перилам.
Теперь я понимал, почему Аравик навязывал задание трудным.
Плюс ко всему на улицах было слишком людно, и я не мог просто так напасть на жреца. Я должен был его как-то заманить в пустой переулок. Но не представлялось возможности. Мерзавец благополучно добрался до дома купца и вошел внутрь.
Теперь все пропало. Он наверняка проведет обряд очищения и украдет мой план.
Я нарисовал пентаграмму под ногами и перепрыгнул на крышу Кальена. Она была достаточно высокой, чтобы меня не увидели лучники с крыш пониже. В городе почти все дома были двухэтажными, кроме дома купца и еще какого-то знатного господина. Все строения тут были массивными, крепкими, с глубокими подвалами и большими комнатами. Некоторые дома были такими старыми и громоздкими, что их подпирали балками. Стены были обделаны бледно-бежевой штукатуркой. Окна — деревянные, чердаки тоже сколочены из досок и покрыты шиферной плиткой. Похоже, что Дхален единственный город, который не подвергся модернизации принцессы Марьяны и не стал походить на кукольный домик. Наверняка наместник Гёнтербург Сокол уговорил короля не трогать дизайн старинного города. Они были в хороших отношениях с королем.
Днем мой слух не отличался от человеческого, чтобы подслушать разговор через трубу, поэтому мне снова пришлось обратиться за помощью к печному духу.
— Чаго звал лорд? — нахмурившись, выглядывал огненный старичок из трубы. Сейчас он больше походил на облако дыма.
— Помоги старый! Беда! К вам в дом уже жрец пришел. Разузнайте чего он хочет. Если обряд свой проведет, то не попасть мне к вам в дом никогда.
— Тише, тише! Не суетись Пирошенька. Когда по-твоему обряд изгнания проводится?
— Ну-у-у, на закате дед. Вроде всю ночь от захода солнца до рассвета.
— Ну так и не суетись. Сейчас время сколько?
— Утро на дворе, — растерянно отвечал я.
— Так то-то же. Он с хозяином договариваться пришел о цене. Делай, что хочешь, но вечером вместо него придти должен ты. А то и впрямь выгонит нас этот окаянный прихвостень Аланы и не кошки тебе ни дома нам.
На этих словах старичок исчез в трубе.
Вскоре послушник вышел из дома и побрел обратно в храм. Теперь нужно было дождаться вечера. Но я очень хотел есть, а еще бабу. Нужно было скоротать время.
* * *
Я стал искать себе жертву как бешенный. Голод сводил меня с ума. Почему-то в последнее время он больше обострялся днем, когда я был слаб, а не ночью.
И тут мой взор привлекло одно юное дитя. Девушка лет шестнадцати сидела на чердаке с большими открытыми створками и рисовала город на мольберте.
Теперь мне нужно было поймать ее тихо. Чтобы она не закричала. Она была так очаровательна: белая косынка на голове, бархатная кожа, распущенные коричневые волосы на плечах завивались колечками, алые пухлые губки и глазки такие голубые-голубые, что в них можно было просто утонуть с головой.
Она сосредоточенно смотрела на мольберт, а когда подняла глаза, то увидела меня. Я уже стоял прямо перед ней, изнывая от желания.
В этот момент я вдруг вспомнил, что днем не обладаю чарами обольщения. Но я уже стоял перед ней. И деваться мне было некуда.
— Кто вы господин? Вы вор?
— Не бойся милое создание. Я просто увидел тебя и не смог оторвать глаз. Позволь мне присесть с тобой рядом.
— Я вас боюсь, — ответила девушка взволнованным недоверчивым голосом.
— Как тебя зовут очарование?
—Меня зовут Елизавета, я художница, а вас? Вы жрец Муаны?
— О да дитя мое. Я поклоняюсь богине ночи, чтобы наш город мог спать спокойно.
— Странный вы! А я думала, что наш город принадлежит Алане — богине солнца. — Елизавета улыбнулась, обнажая свои прекрасные белые зубки. Она немного морщилась в лучах яркого солнца. Девица сидела на копне сена и продолжала наносить мазки на картину. Через вырез ее платья я смог увидеть молодые молочные груди.
Мне было все трудней себя сдерживать.
— Говорят, на реке вампир съел трех девушек. Вы что-нибудь слышали об этом господин жрец?
Боги, она была такой наивной, что поверила мне на слово. Что мог делать жрец на ее чердаке? Вот глупышка. Я присел рядом с ней.
— И часто ты рисуешь на чердаке Елизавета?
— В последнее время часто.
— А у тебя есть жених?