Страница 41 из 48
– Не надо меня сравнивать с проститутками. Я не такая!
– Ты сволочь, Ангелина, редкостная сволочь.
Ангелина не хотела даже оправдываться:
– Помочь тебе собрать вещи?
– Нет. Я же сказал, я никуда не ухожу.
– Нет, ты уйдешь. Нет смысла продолжать этот концерт. Я позвоню твоей маме, и она заберет тебя.
– Не смей ей звонить.
– А я позвоню.
Ангелина пошла за телефоном, набрала номер. Петр пошел следом. Он попытался выхватить телефон. Но свекровь ответила почти сразу, и Ангелина успела сказать ей «Приходите скорее, заберите своего сына». Через долю секунды телефон разлетелся на части от удара о пол.
– Зачем, ты опять впутываешь мать? – кричал Петр, поджимая со злости трясущиеся губы.
– Я не хочу, чтобы ты здесь оставался! Я хочу покоя!
Вдобавок ко всему, Ангелине нужно было готовить ужин. Она купила кусок мяса, который нужно было еще разрубить на куски. Но брать в руки топор при пьяном муже она не хотела, не желая его провоцировать и подвергать опасности свою жизнь и здоровье.
– Скажи мне, когда ты меня разлюбила?
– Я не знаю.
Ангелина опять вернулась в спальню. Сняла с себя облегающее платье, колготки, и надела домашний халатик. Петр стоял и смотрел, как она переодевается. Он любил ее тело и не хотел, чтобы оно досталось другому.
Ангелина, не глядя в его сторону, прошла на кухню, Петр – за ней, как преданный пес.
– Ангелинка, не прогоняй меня. Я без тебя сопьюсь.
Он протянул к Ангелине руку дрожащей ладонью кверху:
– Прости меня. Давай попробуем сначала.
Ангелина не знала, как лучше поступить: уложить его спать и попытаться забыть этот разговор или продолжать настаивать на разводе. Задумчиво она вынула и положила на стол разделочную доску.
– Петя, как прежде уже не будет. Жизнь не черновик, который можно переписать.
Петр подошел к Ангелине и обнял ее сзади. Его губы коснулись шеи:
– Я буду любить тебя всегда.
Ангелина снова высвободилась и решила «будь, что будет – я беру в руки топор». Сделав два шага, она открыла кладовку и старинный топор, которым можно было рубить дрова, оказался у нее в руках. Она взяла пакет с мясом и подошла к столу:
– Если ты не бросишь пить, рано или поздно мы расстанемся.
– Хорошо, я не буду пить. Дай мне топор. Не женское это дело.
Ангелина неуверенно передала ему топор, оперлась о холодильник и смотрела, как муж рассекает мясо на части.
Он справился с поставленной задачей быстро. Потом вымыл топор и руки.
– Кто такой Лёня?
– Забудь о нем. Я же сказала – ничего не было.
В дверь постучали. На звонке батарейки снова сели и не кому было вставить новые.
– Открой. Это за тобой.
Петр открыл дверь. На пороге, запыхавшись, стояла Маргарита Ивановна – седая пожилая женщина в заношенном плаще и выцветшем платке. Она тяжело дышала и хваталась за сердце:
– Дети, дайте попить, пока я не умерла.
Петр разволновался и помог матери переступить через порог. Ангелина услышала ее слова и мигом принесла стакан воды:
– Вы не пугайтесь, ничего не случилось, мы уже помирились, – пыталась она ее успокоить.
На полу валялись части от разбитого телефона.
– Петя, как тебе не стыдно. Ты видел себя в зеркало? На кого ты похож? – бранила его мать.
– Ой, мам, отстань. Проходи уже, не стой на пороге.
Маргарита Ивановна мелкими глотками стала пить воду, все еще тяжело дыша:
– Ангелина, что у вас опять случилось? Он опять напился?
– Как видите.
– Началось, – Петр недовольно посмотрел на мать.
– Ты не трогай его, когда он пьяный. Я тебя очень прошу. Лучше выскажи ему все, что думаешь, на следующий день. Я же не вечная. Вот умру и что тогда? Вы поубиваете друг друга? Будь умнее, Ангелина.
– Пойдемте на кухню, успокоитесь, я вам сделаю ромашковый чай.
Ангелина взяла свекровь под руку и повела за собой. Петр пошел за ними.
– Присаживайтесь. Мне так неудобно, что я вас побеспокоила. Но ваш Петя был таким агрессивным, что я не хотела его видеть.
Маргарита Ивановна присела:
– Он давно уже не мой, а твой Петя. А сейчас ты уже хочешь его видеть?
Петр стал у окна, сложив руки и ожидая ответа Ангелины.
– Вам честно ответить или как? Мне без него было бы спокойнее. Но я понимаю, что в сорок лет он не начнет жизнь заново. Хотя бывает, люди расходятся, прожив и 20, и 30 лет вместе, а потом начинают жить по-новому, облегчено вздохнув, перекрестившись, будто сбросили с плеч тяжелую ношу. Но я не хочу, чтобы на моей совести была его поломанная жизнь. Помните слова из песни «Мы в ответе за тех, кого приручили»? Так вот, не брошу я его. Не брошу. Буду до смерти тащить этот крест, мучаться, терпеть, закрывать глаза. По крайней мере, постараюсь. Но вот если бы он бросил пить, возможно, все изменилось бы к лучшему.
Петр возмутился:
– Ты так говоришь, будто я алкаш. Я что валяюсь под заборами? Не приношу тебе зарплату? Ты со мной живешь, как у Христа за пазухой! Ты посмотри на себя! Чего тебе не хватает? Сколько ты тратишь на ненужные шмотки, побрякушки и всякую ерунду? Тебе со мной плохо?
– Как бы, между прочим, смею напомнить, что я не завишу от тебя в финансовом плане. Нисколько! Я работаю по 250 часов в месяц и достаточно зарабатываю, чтобы позволить себе модные платья!
– Прекратите этот спор! Ангелина, Петя, вы уже восемь лет вместе, почему вы не родите мне внука? Ты перестанешь пить, Ангелина будет целыми днями дома нянчиться с малышом. Вы перестанете ругаться из-за пустяков.
Петр и Ангелина переглянулись.
– Ну, чего молчите?
– Маргарита Ивановна, у нас детей не будет. Я хочу работать, быть среди людей, зарабатывать деньги на новые наряды, красоваться в них, а не сидеть дома в халате.
– Ангелина, у тебя есть сын, а у моего Пети еще нет родного сына. Он, конечно, любит твоего Сашу, но ты ведь понимаешь, что любой мужчина хочет иметь наследника. Так было испокон веков. Ты должна родить ему сына!
– Мама, не лезь в нашу жизнь. Мы как-нибудь сами разберемся. – Петр подошел к Ангелине и взял ее за руку. – Я не буду от нее требовать родить мне сына. У нас появится ребенок, когда она сама этого захочет.
Ангелина чувствовала себя неловко. Сначала она взбесилась из-за пьяного мужа, была готова лично собрать ему вещи, подать на развод, потом чувство вины и жалости перевесило злость. Ей нужно было время, чтобы разобраться в том, чего же она на самом деле хочет.
– Извините, но мне нужно готовить. Сегодня у нас на ужин будет тушеная свинина в соевом соусе, поварском вине с сахаром, имбирем и луком.
Ангелина занялась делом, не желая продолжать разговор.
– Мам, будешь чай с печеньем? – Предложил Петр.
– Нет, спасибо. Проведи-ка ты лучше меня домой, за одно и проветришься к ужину.
Маргарита Ивановна попрощалась с Ангелиной, еще раз пожелав ей набраться терпения. «Никто не станет мудрым, не будучи терпеливым (Ант)».
Ангелина осталась на кухне одна со своими мрачными мыслями.
Свободные отношения
Поздней ночью она и Петр спокойно поговорили, желая во всем разобраться. Ангелина сказала ему следующее:
– Я не виню во всем тебя. Нет. Но и себя виновной не считаю. Мы оба виноваты в том, что не смогли сохранить любовь и уважение в нашей семье. И не говори, что это я разлюбила, а ты по-прежнему слепо любишь меня такую непутевую. Мы переступили грань. Ты оскорблениями и обвинениями, я – тем, что отдалилась от тебя, сменив место работы. Я не уделяла тебе внимания – ты подсел на компьютерные игры и выпивку. А когда я хотела внимания, для тебя более важным стало взорвать очередной танк противника. У тебя зависимость от Интернета. Это твоя виртуальная реальность, твой мир, в котором нет меня.
Тебе с компьютером лучше, чем со мной. Почему? Последнее время, из-за того, что тебе просто на всего скучно. Ты не интересуешься ничем. Что ты делаешь после работы? Поиграл, поспал, поел, напился, снова поиграл и опять лег спать.