Страница 2 из 21
Арлену и остальным детям велели носить воду и перебирать поленницы в поисках уцелевших деревяшек. Впереди еще несколько теплых месяцев, но слишком мало, чтобы запастись дровами на зиму. Опять придется жечь навоз, и весь дом провоняет.
Арлен вновь устыдился. Он не горит в костре и не бьется головой о стену, потеряв все на свете. Есть беды пострашнее, чем пропахший навозом дом.
С каждым часом прибывало все больше деревенских жителей – с семьями и скудными припасами – из Рыбного Места и Торга, Хмельного холма и Сырого Болота. Приехали даже из Южного Дозора. Селия всех встречала страшными новостями и приставляла к работе.
Когда количество рук перевалило за сотню, мужчины удвоили усилия. Половина продолжила копать, другая обступила единственное здание в поселке, которое демоны не сровняли с землей, – дом Брайна Лесоруба. Селия увела Брайна, подставив плечо спотыкавшемуся великану. Мужчины расчистили обломки и принялись таскать новые камни. Несколько человек достали наборы для рисования меток; дети резали тростник для крыши. К ночи дом нужно восстановить.
Арлен таскал деревяшки в паре с Коби Рыбаком. Куча набралась изрядная, хотя уцелела лишь капля в море. Коби – высокий крепкий парень с темными кудрями и волосатыми руками – пользовался среди детей авторитетом, основанным на грубой силе. Мало кто хотел сносить его насмешки и еще меньше – побои.
Коби издевался над Арленом много лет, и остальные дети от него не отставали. Ферма Джефа была самой северной в Бруке. До места обычного сбора детей в Торге было далеко, и большую часть свободного времени Арлен бродил по Бруку в одиночестве. Большинству детей казалось, что принести его в жертву Коби вполне справедливо.
Каждый раз, когда Арлен хотел порыбачить или проходил мимо Рыбного Места по пути в Торг, Коби и его дружки прознавали об этом и караулили в одном и том же месте по дороге домой. Иногда они просто обзывались или толкали Арлена, но порой он возвращался в крови и синяках, и мать ругала его за драку.
В конце концов Арлену это надоело. Он припрятал крепкую палку и, когда Коби и его дружки в очередной раз напали, притворно обратился в бегство, а после выхватил оружие словно ниоткуда и принялся наступать, размахивая палкой.
Коби досталось первому. Он со слезами упал в грязь, кровь бежала из уха. Виллуму Арлен сломал палец, а Гарт потом больше недели прихрамывал. Драка не добавила Арлену популярности, и отец его высек, но зато мальчишки его больше не трогали. Коби до сих пор обходил Арлена стороной, хотя был намного крупнее, и вздрагивал, если Арлен делал резкое движение.
– Уцелевшие! – внезапно крикнул Бил Пекарь у развалин дома на краю поселка. – Я слышу, как они скребутся в погребе!
Все немедленно бросили другие дела и поспешили к Билу. На расчистку ушло бы слишком много времени, и мужчины начали копать с молчаливым рвением. Вскоре они пробили стену погреба и вытащили уцелевших – грязных, перепуганных, но вполне живых. Трех женщин, шестерых детей и одного мужчину.
– Дядя Чоли! – завопил Арлен, и мать мгновенно подхватила брата, который шатался, как пьяный. Арлен подбежал к ним и нырнул под другую руку дяди.
– Чоли, как ты здесь оказался? – спросила Сильви.
Чоли редко покидал мастерскую в Торге. Мать Арлена любила вспоминать, как они с братом работали в кузнице, пока Джеф не начал нарочно портить подковы лошадям, чтобы подбить к ней клинья.
– Ладился к Ане Лесоруб, – пробормотал Чоли.
Он дернул себя за волосы, в которых уже светились проплешины.
– Только мы открыли люк в погреб, как демоны прорвались сквозь метки…
Чоли осел на землю, увлекая за собой Арлена и Сильви. Он плакал, стоя на коленях в пыли.
Арлен посмотрел на других уцелевших. Аны Лесоруб среди них не было. У Арлена перехватило дыхание, когда мимо прошли дети. Он знал их всех до единого; знал их семьи, их дома снаружи и изнутри, клички их животных. Дети на мгновение встречались с ним глазами, и он словно сам переживал нападение демонов. Их швыряли в тесную дыру в земле, а те, кто не поместился, поворачивались к подземникам и огню. Внезапно Арлен начал задыхаться и пришел в себя, только когда Джеф хлопнул его по спине.
Они доедали холодный обед, когда на дальней стороне Брука протрубил рог.
– Второй раз за день? – ахнула Сильви, прикрыв ладонью рот.
– Ха! – фыркнула Селия. – Среди белого дня? Головой думай, девочка!
– Тогда что?..
Не обращая на нее внимания, Селия отправилась за сигнальщиком. Кевен Зыбун держал рог наготове, как и все жители Сырого Болота. В топях легко разделиться, и никому неохота блуждать в одиночестве, когда встают болотные демоны. Кевен раздул щеки, словно лягушка – горло, и извлек несколько нот.
– Рог вестника, – пояснил Коран Зыбун. Старик был гласным Сырого Болота и отцом Кевена. – Наверное, увидели дым. Кевен объясняет, что случилось и куда все подевались.
– Весной? – удивился Арлен. – Я думал, вестники приходят осенью, после сбора урожая. Мы только прошлой луной закончили сев!
– Прошлой осенью вестника не было. – Коран пожевал корешок и сплюнул пенный бурый сок через прореху в зубах. – Мы боялись, с ним что-то стряслось. Думали, не видать нам соли раньше следующей осени. Или что подземники захватили Свободные города и мы отрезаны.
– Подземникам никогда не захватить Свободные города, – возразил Арлен.
– Арлен, ну-ка замолчи! – прошипела Сильви. – Как ты разговариваешь со старшими?
– Пусть мальчик говорит, – сказал Коран. – Сынок, ты бывал когда-нибудь в Свободном городе?
– Нет, – признал Арлен.
– А знаешь того, кто бывал?
– Нет.
– Тогда с чего ты мнишь себя знатоком? – спросил Коран. – Никто там не бывал, кроме вестников. Только они не боятся путешествовать по ночам. Свободные города, может, ничем не лучше Брука. Подземники могут добраться до нас, а значит, сумеют и до них.
– Старый Хряк родом из Свободных городов, – вспомнил Арлен.
Руско Хряк был главным местным богачом. Он держал лавку – средоточие всей торговли Тиббетс-Брука.
– Верно, – подтвердил Коран, – и старый Хряк признался давным-давно, что одного путешествия с него довольно. Он собирался вернуться через несколько лет, но решил, что незачем так рисковать. Спроси у него, безопаснее в Свободных городах, чем у нас, или нет.
Арлен не хотел в это верить. В мире должны быть надежные места. Но он снова представил, как его швыряют в погреб, и понял, что ночью опасно везде.
Вестник прибыл через час. Это был высокий мужчина немного за тридцать, со стриженными волосами и короткой густой бородой. Его широкие плечи укрывала кольчуга, на нем был длинный темный плащ, штаны из толстой кожи и сапоги. Шкура его гнедой лошади лоснилась. К седлу была приторочена сумка с копьями. Вестник подъехал с мрачным видом, высоко держа голову и расправив плечи. Оглядел толпу, легко нашел гласную – Селия раздавала приказы – и повернул к ней лошадь.
В нескольких шагах позади вестника на тяжело груженной телеге, запряженной парой темно-гнедых мулов, ехал жонглер. Его одежда была сшита из разноцветных лоскутов, на скамье рядом с ним лежала лютня. Арлен никогда еще не видел людей с такими волосами – цвета молодой морковки. Кожа жонглера была бледной, словно не знала солнца. Он горбился и выглядел усталым.
Ежегодного вестника непременно сопровождал жонглер. Для детей и некоторых взрослых жонглер был важнее вестника. Сколько Арлен себя помнил, жонглер приезжал один и тот же – седой, но бойкий и жизнерадостный. Новый жонглер был моложе, но выглядел угрюмым. Дети немедленно подбежали к нему, и молодой жонглер встрепенулся. Может, Арлену померещилось, что он чем-то расстроен? Жонглер мигом соскочил с телеги, и разноцветные шарики замелькали в воздухе под восторженные крики детворы.
Остальные, в том числе Арлен, бросили работу и двинулись к чужакам.
– День не станет длиннее оттого, что приехал вестник! – рявкнула Селия. – За работу!